ОГЛАВЛЕНИЕ

...
В ЛЕСИСТЫХ КАРПАТАХ
  На помощь Словацкому восстанию
  Дукельский перевал
...

 

В ЛЕСИСТЫХ КАРПАТАХ

На помощь Словацкому восстанию

В ночь на 16 сентября 1944 года 31-й Висленский танковый корпус был поднят по тревоге на сандомирском плацдарме для переброски в предгорья Карпат. Офицеры штаба корпуса быстро нанесли на топографические карты маршруты, исходные рубежи, районы сосредоточения, места и время привалов, подготовили командиру корпуса предложение по организации марша и его обеспечению. Вскоре командиры соединений и частей получили карту-приказ, подписанную командиром корпуса. Перед маршем прошли короткие совещания коммунистов и комсомольцев о том, как лучше подготовить материальную часть боевых и транспортных машин. Политработники проинструктировали актив подразделений. Отдельно были проведены беседы с механиками-водителями о характере маршрута и задачах марша.

В установленный час войска начали движение. Первыми шли разведка, отряды обеспечения и подразделения регулирования движения. Их возглавляли заместители командиров бригад под общим руководством заместителя командира корпуса полковника П.Н. Александрова и начальника разведывательного отдела подполковника С.А. Тагирова. За авангардом двигались главные силы. Успешно преодолев 200-километровое расстояние, соединение к исходу 16 сентября сосредоточилось в районе города Кросно. (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 23, л. 4).

Что послужило причиной столь срочной переброски корпуса? Приближение Красной Армии к Карпатам, в рядах которой сражались воины 1-го чехословацкого армейского корпуса, сформированного в Советском Союзе, вызвало в Чехословакии мощный подъем национально-освободительной борьбы. По призыву Национального совета 29 августа в Словакии вспыхнуло вооруженное восстание. Военный совет, созданный восставшими, решил нанести удар с тыла по немецко-фашистским {119} захватчикам, открыть советским войскам Дукельский и Лупковский перевалы и попросил оказать повстанцам помощь (См.: История второй мировой войны 1939—1945. Т. 9. С. 156, 157).

Советское правительство, верное идеям солидарности с прогрессивными антифашистскими движениями, пошло навстречу просьбе словаков. Ставка Верховного Главнокомандования ранее не планировала вести наступление через Карпаты, но теперь было принято решение наступать через этот горный массив (См. там же. С. 163).

Планом Карпатско-Дуклинской операции предусматривалось нанесение удара смежными флангами 1-го и 4-го Украинских фронтов (1-я гвардейская армия генерал-полковника А.А. Гречко). От 1-го Украинского фронта выделялась 38-я армия генерал-полковника К.С. Москаленко, усиленная 25-м и 4-м гвардейским танковыми корпусами, 1-м гвардейским кавалерийским корпусом, 1-м чехословацким армейским корпусом и другими соединениями.

Задача 38-й армии, как определил ее командующий фронтом, состояла в том, чтобы прорвать оборону противника и развить наступление в общем направлении на город Прешов, выйти на словацкую территорию и соединиться с частями и партизанами, ведущими неравную борьбу с фашистами. Главный удар армия наносила вдоль шоссе, идущего от Кросно через Дуклю, Дукельский перевал. Это был кратчайший путь в Словакию (См.: История второй мировой войны 1939—1945. Т. 9. С. 163, 164).

38-й армии противостояли 545, 208 и 68-я пехотные дивизии, входившие в состав 11-го армейского корпуса СС, 17-й армии, соединения 24-го танкового корпуса 1-й танковой армии, учебный саперный батальон, 1004-й охранный батальон, рота 611-го охранного полка и батальон 96-й пехотной дивизии (См.: Конев И. С. Записки командующего фронтом 1943—1944. М, 1972. С. 306).

Наступление 38-й армии (67, 101 и 52-й стрелковые корпуса) началось утром 8 сентября 1944 года. В первый же день войска встретили упорное сопротивление противника, занимавшего хорошо подготовленные позиции в горах. Важное значение в этих условиях {120} имело бы ожидаемое встречное наступление восставшего 30-тысячного Восточнословацкого корпуса к перевалам Карпатского хребта. Но в результате предательства командования корпуса, сообщившего в Берлин о плане восставших, гитлеровцы 8 и 9 сентября начали его разоружать. Лишь некоторым подразделениям удалось с оружием в руках уйти к партизанам в горы.

Такой поворот событий осложнил действия наступавших войск. С 8 по 17 сентября главная группировка 38-й армии продвинулась в глубину всего на 23 километра. В прорыв был введен 1-й гвардейский кавалерийский корпус (командир генерал-майор В.К. Баранов). Он достиг села Цеханя на чехословацкой границе и был остановлен противником. Более того, гитлеровцам удалось закрыть прорыв в своей обороне и отрезать корпус от главных сил армии.

К этому времени количество вражеских войск, действовавших против 38-й армии, увеличилось на пять пехотных и две танковые дивизии, что обеспечило гитлеровцам равенство по пехоте, а по танкам и артиллерии — двойное превосходство.

Учитывая безуспешность дальнейших атак на укрепленные позиции противника на правом фланге армии, Маршал Советского Союза И.С. Конев дал указание о перегруппировке главных сил 38-й армии и танковых корпусов на левый фланг в район Сипявы, где обозначился некоторый успех. 38-я армия сразу же приступила к подготовке второго этапа операции — удара на левом фланге и выхода к Главному Карпатскому хребту. Для обеспечения быстрейшего развития и завершения операции армии был придан 31-й Висленский танковый корпус. Ему впервые предстояло вести боевые действия в горно-лесистой местности.

Карпаты здесь представляют собой ряд параллельных хребтов высотой 650—850 м, протянувшихся с северо-запада на юго-восток. От подножия до вершины они покрыты густым высокостойным лесом. Наиболее доступны для движения войск долины, Дукельский перевал, но до него от предгорья более 35 километров.

Рубеж в районе Дукельского перевала был сильно укреплен и представлял собой оборонительную полосу, идущую вдоль северных склонов гор. Вблизи перевала имелось много долговременных фортификационных сооружений, дополненных полевыми укреплениями. {121}

Танковые подразделения могли наступать только вдоль дорог в колонном построении, и лишь отдельные участки позволяли развернуть в боевой порядок роту и совсем редко — батальон. Дороги в основном грунтовые и только в сухую погоду пригодны для автотранспорта. Населенные пункты, преимущественно небольшие, разбросаны, как правило, вдоль долин. Владея укрепленным населенным пунктом, оборонявшийся, по сути дела, запирал вход в долину.

Продвижение войск осложняло множество речек и ручьев. Серьезными водными преградами являлись реки Вислок, Ясюлька, Ондава шириной до 100—120 метров. Даже при незначительных осадках уровень воды в реках и ручьях быстро повышался, а затяжные осенние дожди превращали их в бурные потоки.

31-му танковому корпусу была поставлена задача с утра 18 сентября нанести главными силами стремительный удар в направлении Завадки-Рымановской по тылам дуклинской группировки противника и к исходу дня выйти к селу Тылява, где соединиться с частями 1-го гвардейского кавалерийского корпуса. Вспомогательный удар осуществить в направлении села Поляны-Суровичие и далее на Тыляву. Сильным передовым отрядом занять Липовец, Нижний Комарник, где соединиться с партизанским отрядом М.И. Шукаева. Для быстрейшего выполнения задачи в районе Розтоки использовать проход, занятый 2-й чехословацкой воздушно-десантной бригадой. Начало наступления — в 12 ч. 18 сентября 1944 года (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 23, л.5).

Справа наносил удар 4-й гвардейский танковый корпус генерал-лейтенанта П.П. Полубоярова через горный проход у Рудавки-Рымановской в направлении Дукли в обход правого фланга обороны противника и с выходом в тыл его дуклинской группировке. Слева наступала 128-я стрелковая дивизия 1-й гвардейской армии генерал-полковника А.А. Гречко 4-го Украинского фронта.

Времени на организацию наступления было отпущено мало. Помог опыт. Оперативный и разведывательный отделы штаба корпуса, возглавляемые подполковниками М.Д. Зубковым и С.А. Тагировым, используя военно-географическое описание, карты и разведывательные {122} данные о противнике, в срок подготовили командиру корпуса необходимые данные для принятия решения.
Генерал-майор В.Е. Григорьев поставил задачу атаковать решительно, не ввязываться в затяжные бои за опорные пункты, непрерывно вести разведку, действовать внезапно всей мощью огня, стремительно пробиваться в глубину обороны противника, перекрывать ему пути отхода.

Командиры и политработники разъяснили личному составу боевой приказ, указали на особенности ведения боевых действий в горно-лесистой местности. В подразделениях прошли партийные собрания.

К началу наступления в корпусе было 72 танка Т-34; в каждой танковой бригаде — по 23—25 танков, сведенных в два танковых батальона. Танки уже прошли с боями свыше 900 км, поэтому изношенность материальной части составляла более 50 процентов (ЦАМО, ф. 3424, оп. 1, д. 23, л. 2—4, 33). 1442-й самоходный артиллерийский полк имел 12 СУ-76, 367-й гвардейский тяжелый самоходный артиллерийский полк — 7 СУ-152, 617-й минометный полк— 20 120-мм минометов, и только 269-й легкий артиллерийский полк, имевший 20 76-мм пушек, и 201-й гвардейский минометный дивизион — 8 установок, были укомплектованы по штату. Автомобильным транспортом корпус был обеспечен на 50 процентов. Материальные запасы составляли норму.

Утром 18 сентября корпус занял исходные позиции. В первом эшелоне на направлении главного удара наступала 237-я танковая бригада полковника А.Н. Петушкова. 100-я танковая бригада полковника И.П. Михайлова действовала во втором эшелоне. В 6—7 км от главных сил на второстепенном направлении наступала 242-я танковая бригада полковника М.Е. Тимофеева. Ее исходные позиции были в селе Воля Сенкова за боевыми порядками 2-й чехословацкой воздушно-десантной бригады. Каждая танковая бригада, имея штатный взвод саперов, в целях лучшего инженерного обеспечения дополнительно получила по взводу из саперного батальона корпуса.
367-й гвардейский тяжелый самоходный артиллерийский полк Героя Советского Союза гвардии подполковника Д.П. Тыквача и 1442-й самоходный артиллерийский полк подполковника А.Д. Рощектаева заняли {123} огневые позиции за 237-й танковой бригадой в готовности поддержать огнем ее атаку. 65-я мотострелковая бригада Героя Советского Союза полковника М.Д. Сиянина, 617-й минометный полк полковника Д.И. Мочалова и 269-й легкий артиллерийский полк подполковника В.Я. Шевченко были на марше. Их подход ожидался к исходу 18 сентября.

В районе города Веско за 31-м танковым корпусом заняли исходные позиции бригады 4-го гвардейского танкового корпуса.
О противнике к тому времени было известно, что на рубеже южнее села Малый Рыманув и деревни Паствиска оборонялись на первой позиции до двух батальонов 68-й пехотной дивизии, 10—12 танков и штурмовых орудий. Места расположения последних к началу наступления выявить не удалось (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 23, л.4).

Соединения 67-го стрелкового корпуса, с которым предстояло взаимодействовать, не успели завершить перегруппировку к назначенному времени, и 31-му танковому корпусу пришлось преодолевать оборону противника только своими силами. В 12 ч. 18 сентября он перешел в наступление вслед за коротким огневым налетом артиллерии.

С исходных позиций танки бригады выдвинулись колонной вдоль лощины, а перед деревней Паствиска развернулись в боевой порядок, открыли огонь и захватили ее. Не задерживаясь, 2-й танковый батальон капитана Г. Сырникова продолжал атаку, намереваясь с ходу захватить мосты через Вислок, а затем и горный проход у Рудавки-Рымановской. Однако дальнейшее наступление задерживал артиллерийский огонь с высот западного берега реки Вислок. В перестрелку с противником вступили танки 3-го танкового батальона капитана И.Е. Егорова и самоходные артиллерийские полки. В результате удалось частично подавить обнаруженные огневые средства противника, а танкам бригады выйти на опушку леса. Здесь бригада была вновь остановлена сильным огнем артиллерии и минными полями.

Командир бригады полковник А.И. Петушков выдвинул вперед разведчиков, саперов и танковый взвод (5 танков) лейтенанта Е.П. Федорова. За ними наступали воины мотострелкового батальона капитана {124} И.С. Хрусталева. Под прикрытием огня танков и самоходок саперы сняли минные заграждения и вышли к мосту через реку Вислок. При разминировании погиб командир саперного взвода лейтенант К.П. Хабров.

Подразделения автоматчиков форсировали реку вброд и овладели мостом, подготовленным к взрыву. Прочесывая огнем высоты, они двинулись от моста вдоль дороги на юг к Рудавке-Рымановской и к 13 ч. 30 мин овладели ее северной окраиной. Противник отвечал плотным ружейно-пулеметным и минометным огнем. На помощь автоматчикам двинулись танки взвода лейтенанта Федорова. Но здесь можно было идти только колонной. Головной танк при подходе к мосту подорвался на не обнаруженном саперами фугасе. Другой был подбит огнем артиллерии. Лейтенант Федоров решил на скорости проскочить опасное место. Но и его танк попал под огонь «фердинанда». Лейтенант Федоров и экипаж погибли. Подбитые танки загородили путь через мост.

Вперед выдвинулся танк лейтенанта Н.Д. Фурсова, только что назначенного командиром взвода. Двадцатилетний офицер отличался отвагой, решительностью, смерть обходила его стороной. Погибнет Николай Дмитриевич Фурсов 19 февраля 1945 года, а 10 апреля того же года Указом Президиума Верховного Совета СССР ему будет присвоено звание Героя Советского Союза. Позднее рабочие — комсомольцы фарфорового завода поселка Песочное Ярославской области, где Фурсов родился, вырос и начал трудовую жизнь, назовут его членом своей бригады, а приказом Министра обороны СССР он будет навечно зачислен в списки воинской части.

Все это произойдет впоследствии, а сейчас экипаж командирского танка, за рычагами которого сидел бывалый механик-водитель старший сержант К.А. Симонов, быстро оттаскивал с дороги подбитые танки.

Поддержанные огнем самоходок, танки бригады проскочили мост, вышли на западный берег реки Вислок и с боем двинулись горным проходом в сторону села Рудавка-Рымановская.

К 15 ч. взвод лейтенанта Б. Ермакова, преодолев минное поле, ворвался на окраину Рудавки-Рымановской. Однако противник, предприняв энергичную контратаку, стал теснить наступающих, стремясь отбросить их за реку Вислок. К исходу дня бригада, потерявшая {125} за день боя 10 танков, закрепилась на опушке леса. Но удержаться здесь ей не удалось: противник вновь занял мост через реку Вислок.

Командир корпуса ввел в бой 100-ю танковую бригаду с 1442-м самоходным артиллерийским полком. Попытка овладеть мостом с ходу не удалась. Имея хорошо пристрелянные ориентиры, противник поразил несколько танков 100-й танковой бригады. Командир бригады полковник И.П. Михайлов направил две роты автоматчиков в обход моста. Одна из них зашла в тыл гитлеровцам и обратила их в бегство, другая рота двинулась по лесу в сторону Рудавки-Рымановской.

В исключительно напряженном бою танкам 100-й и 237-й танковых бригад, поддержанных огнем артиллерии, удалось вновь овладеть мостом и открыть путь для развития наступления. Успех здесь обеспечили танковые роты старших лейтенантов А.Г. Ачкасова и А.Н. Горенко. Танк Ачкасова двинулся вперед, проскочил по мосту через реку Вислок. В бою за село Рудавка-Рымановокая раздавил противотанковое орудие на огневой позиции, уничтожил три пулемета и свыше 30 солдат и офицеров врага, чем обеспечил продвижение бригады через горный проход и развитие успеха. Первым в Рудавку-Рымановскую ворвался танковый взвод лейтенанта П.З. Корнева, за ним — взвод лейтенанта Г.А. Баранова. Маневрируя между постройками, танки уничтожали вражеские огневые средства, живую силу и к середине дня овладели исключительно важным опорным пунктом противника. Горный проход длиной около 3 км и шириной 200—500 м был преодолен, но дорогой ценой.

Успешные действия 31-го танкового корпуса создали условия для ввода в бой 4-го гвардейского танкового корпуса, который нанес удар по тылам дуклинской группировки противника.

Утром 19 сентября была с марша введена в бой 65-я мотострелковая бригада с 617-м минометным и 269-м легким артиллерийским полками. Действуя совместно с танками, она нанесла удар через высоту 536,0 и стала оттеснять противника.

242-я танковая бригада полковника М.Е. Тимофеева со 2-м дивизионом 617-го минометного полка также перешла в наступление 18 сентября в 13 ч. 30 минут. Взаимодействуя со 2-й чехословацкой воздушно-десантной бригадой, танкисты наступали вдоль полевой дороги, {126} проложенной в глубокой лощине между двух высот, поросших густым лесом. Противник часто контратаковал. В напряженный момент, когда советские и чехословацкие воины залегли под огнем, коммунист заместитель командира 242-й танковой бригады подполковник Ю.А. Семенов перебежками достиг подразделений и с возгласом «Вперед! За мной!» повел пехотинцев на врага. Важный рубеж на подступах к селу Пулавы был взят. Развивая успех, 242-я танковая бригада выбила противника из села. Здесь в ночном бою 19 сентября погиб подполковник Ю.А. Семенов.

В результате двух дней боев 31-й танковый корпус во взаимодействии с соединениями 67-го стрелкового корпуса и со 2-й чехословацкой воздушно-десантной бригадой продвинулся на 6 км, овладел важными горными проходами. Была прорвана главная полоса обороны гитлеровцев и созданы условия для развития наступления во фланг и в тыл их дуклинской группировки.

Теперь острие удара корпуса повернулось на запад. К утру 20 сентября танки 100-й и 237-й танковых бригад овладели еще двумя селами. Вскоре сюда вышли и батальоны 65-й мотострелковой бригады. 237-я танковая бригада подошла перед рассветом. Было решено сразу же атаковать противника в селе Вислочек, введя в бой 3-й танковый батальон капитана И.Е. Егорова. Назначенный для этого взвод танков с десантом мотопехоты во главе с лейтенантом В.А. Кузнецовым стремительно ворвался в село. Командир головного танка младший лейтенант Я.Ф. Гаркуша приказал механику-водителю старшему сержанту М.П. Колесникову включить фары. Ослепленные гитлеровцы метались под огнем тридцатьчетверок. Экипаж командирского танка таранил 7 автомашин, в упор расстрелял «фердинанда» и две пушки с тягачами. Танк, которым командовала лейтенант Нина Бондарь, уничтожил две автомашины и более двух десятков гитлеровцев. На счету экипажа танка лейтенанта В.А. Кузнецова, управляемого механиком-водителем старшиной П.А. Вдовиным, было три автомашины с грузами, танк и свыше 30 гитлеровцев.

В бою за села Вислочек и Тарнавка отличился экипаж младшего лейтенанта А.И. Райкова. Танкисты уничтожили «фердинанд», 2 пушки, 6 пулеметных точек, 10 автомашин и большое количество пехоты. От снаряда штурмового орудия танк воспламенился.
— Горим! Выходи! — подал команду Райков. {127}

Он подхватил тяжело раненного заряжающего старшину А.В. Хачатуряна и выбрался наружу. Отбиваясь огнем автоматов и гранатами от наседавших гитлеровцев, танкисты вернулись в расположение бригады. Передав раненого в медпункт, младший лейтенант Райков принял только что вышедший из ремонта танк и повел его в бой.

Утром 20 сентября генерал-полковник К.С. Москаленко приказал 31-му Висленскому и 4-му гвардейскому танковым корпусам развивать наступление в южном и юго-западном направлениях, сбить врага с хребта, окружить и уничтожить дуклинскую группировку противника.

Генерал Пюхлер, опасаясь выхода советских войск в тыл дуклинской группировки, начал в ночь на 20 сентября отводить 75-ю и 68-ю пехотные дивизии.

Разведка корпуса вовремя заметила отход противника. 100-я танковая бригада среди ночи выступила в обход через село Круглик-Польски с задачей перекрыть пути отхода противника в районе западнее села Каменка.

С фронта преследовала врага 237-я танковая бригада. Действовавшая впереди танковая рота (7 танков) лейтенанта П.Н. Скопа со взводом автоматчиков лейтенанта С.И. Порядина и отделением саперов с рассветом 20 сентября завязала бои с арьергардом противника.

100-я танковая бригада при подходе к селу Круглик-Польски была встречена сильным огнем артиллерии и танков. Танковая рота старшего лейтенанта А.Г. Ачкасова следовала в голове 1-го танкового батальона майора И.Н. Сорокина. Ачкасов, улучив момент, когда вражеский огонь несколько стих, подал команду: «Делай, как я! Вперед!» — и решительно устремился на противника. Рота с ходу ворвалась в село. Наибольшее сопротивление гитлеровцы оказали у церкви и в западной части села, неоднократно контратаковали. Танки Ачкасова, поддержанные огнем самоходных артиллерийских установок и дивизиона реактивных минометов, нанесли по противнику мощный огневой удар. На поле боя горело 16 танков, враг отступил.

В бою экипаж старшего лейтенанта Ачкасова поджег два танка и штурмовое орудие, раздавил несколько автомашин, орудий и пулеметных точек, уничтожил до двух десятков солдат и офицеров противника. Однако {128} и танк Ачкасова был подбит, а сам командир ранен, но не покинул поля боя.

Захватив Круглик-Польски, рота Ачкасова перерезала шоссе и воспрепятствовала отходу противника из этого района. За отвагу и мужество, проявленные в боях, Анатолию Григорьевичу Ачкасову было присвоено звание Героя Советского Союза.

Генерал-майор В.Е. Григорьев, решив полнее использовать успех, достигнутый корпусом, приказал 237-й танковой бригаде нанести удар от взятого села на юг. Бригада с ходу ворвалась в Крулик-Волоски, разгромила там свыше двух рот пехоты при 6 орудиях. Но дальнейшее продвижение застопорилось: в строю в бригаде осталось 9 танков.

100-я танковая бригада на рассвете 21 сентября атаковала противника в селе Каменка. Одновременно с востока удар по нему наносила 65-я мотострелковая бригада. Враг не выдержал двойного натиска и был разбит. Остатки 132-го полка 75-й дивизии и батальон 309-го полка 68-й пехотной дивизии гитлеровцев отошли к господствующей горе Петрусь. Бой за овладение крупным селом Каменка, расположенным вдоль дороги по правому берегу реки одноименного названия, носил упорный характер. Штурмом приходилось брать каждый дом, выкуривать гитлеровцев из подвалов и с чердаков. В одну из контратак противника был сражен пулеметной очередью командир 2-го мотострелкового батальона капитан Т.Г. Уймин, любимец воинов, герой боев на Украине.

Крупное село Завадка-Рымановская закрывало путь корпусу к селу Тшцяна — важному опорному пункту гитлеровцев на шоссе Дукля — Дукельский перевал. Попытка 100-й танковой бригады овладеть селом с ходу окончилась неудачей, было потеряно 4 танка. Но подошедшие батареи 367-го гвардейского тяжелого и 1442-го легкого самоходных артиллерийских полков,, артиллерия 65-й мотострелковой бригады и 617-й минометный полк нанесли мощный огневой удар но позициям врага, и это дало возможность 100-й танковой и 65-й мотострелковой бригадам перейти в атаку. В 17 ч. 30 мин. они ворвались в восточную часть села.

Успех боя во многом обеспечил танковый взвод лейтенанта А.В. Тихонова. Он первым ворвался в Завадку-Рымановскую, увлекая за собой другие танки. Однако противник предпринял контратаку силами 10 танков и {129} батальона пехоты. Взвод лейтенанта Тихонова сорвал ее. Когда были подбиты 3 вражеских танка и уничтожено свыше 30 солдат, из-за домов выдвинулось штурмовое орудие «фердинанд». Тихонов его заметил и вторым выстрелом поджег. Но от прямого попадания загорелся и танк Тихонова. Покинуть его экипажу не удалось...

Благодаря стойкости и самоотверженности взвода танкисты 100-й танковой бригады к исходу 21 сентября овладели Завадкой-Рымановской, уничтожив 10 танков и свыше 200 гитлеровцев. И все же противнику удалось остановить бригаду, в строю которой оставалось всего 14 танков (ЦАМО, ф. 3492, оп. 1, д. 14, л. 22).

242-я танковая бригада тем временем, успешно преодолевая огневое сопротивление врага, минированные проходы между горами и мосты, овладела важным опорным пунктом Пулавы. Преследуя противника, она 20 сентября натолкнулась на плотный огонь артиллерии и танков из села Поляны-Суровичне. Напряженный бой протекал с переменным успехом.

Танк лейтенанта Ю.Ф. Масленикова, комсорга роты, первым ворвался в село. Экипаж уничтожил много гитлеровцев и захватил исправное штурмовое орудие. Но гитлеровцам удалось подбить танк и ранить Масленикова. Отражая контратакующего противника, танкисты использовали захваченное орудие. Они расстреляли весь боезапас и сумели исправить повреждение в своей машине. Изуродовав вражеское орудие, экипаж в сумерках прибыл в расположение бригады.

К утру 22 сентября противник был сбит с заранее подготовленного и упорно обороняемого рубежа и отброшен на 10—12 километров. Открылись возможности для стремительного наступления к перевалу.

Об условиях, в которых действовали экипажи танков и расчеты самоходных орудий, дает некоторое представление рассказ механика-водителя СУ-152 367-го гвардейского тяжелого самоходного артиллерийского полка гвардии техника-лейтенанта Петра Куликова:
— Каждый метр брался с тяжелым боем. Это было жестоким испытанием наших моральных и физических сил. Чем ближе продвигались мы к Дукельскому перевалу, тем яростнее оборонялся враг. Да и местность {130} становилась все хуже и хуже. Горы, покрытые густыми лесами, поднимались все выше, дороги и долины сужались, затрудняя снабжение наступавших войск. Начались осенние дожди и туманы. Нам часто приходилось вылезать из-за рычагов и самим определять, как лучше провести тяжелую машину по крутым склонам. Бывало, самоходки срывались в ущелья. В особо опасных местах экипаж выходил из машины, и мы с командиром гвардии лейтенантом Назаровым осторожно, на малых оборотах, вели самоходку по склону. На крутых подъемах я разворачивал машину моторной частью в сторону площадки, куда надо было забраться, а командир, находясь в поле моего зрения и видя путь к вершине, жестами подавал команды. Так на задней скорости самоходка достигала огневой позиции. Экипаж быстро занимал места, и мы открывали огонь по противнику. Жизнь заставляла находить немало других выходов из трудных положений, в которые мы попадали в Карпатах.

Условия горпо-лесистой местности требовали от командира корпуса неординарного подхода к управлению войсками. С оперативной группой офицеров штаба он постоянно находился в той бригаде, которая решала успех боя. Отсюда же заместитель начальника штаба по разведке управлял действиями разведывательных подразделений, обеспечивая командира данными о противнике, а начальник оперативного отдела — сведениями о своих войсках. Аналогичным образом поступали командиры бригад, находившиеся в подразделениях, решавших главную задачу.

В этот период основное содержание партийно-политической работы определял нашедший горячий отклик в сердцах воинов лозунг «Вперед на помощь нашим братьям-словакам!». Командиры, политорганы, партийные и комсомольские организации направляли усилия на обеспечение высокого наступательного порыва воинов, мобилизацию их на преодоление трудностей ведения боевых действий в горно-лесистой местности, на оказание братской помощи местному населению в ликвидации последствий гитлеровской оккупации.

В результате боев 18—22 сентября перед советскими войсками открылась возможность наступать вдоль шоссе в южном направлении к Дукельскому перевалу. Командующий 38-й армией решил нанести удар 31-м Висленским и 4-м гвардейским танковыми корпусами {131} в полосе шоссейной дороги. Им ставилась задача во взаимодействии со стрелковыми соединениями, артиллерией и авиацией прорвать оборону на узком участке, овладеть Главным Карпатским хребтом и соединиться с 1-м гвардейским кавалерийским корпусом, находившимся в тылу гитлеровских войск.

31-й танковый корпус имел в строю 39 танков и самоходных орудий, а 4-й танковый корпус — и того меньше. Противник организовал на этом направлении сильную оборону. Вдоль опушек рощ отрыл окопы, оборудовал пулеметные гнезда, установил орудия для стрельбы прямой наводкой. Основную часть танков и штурмовых орудий (всего 20 единиц) поставил в засады.

К утру 23 сентября подготовка к наступлению закончилась. Танки корпуса заняли исходные позиции в рощах восточнее Тшцяны. С севера изготовился нанести удар 4-й гвардейский танковый корпус. В 11 ч. началась мощная артиллерийская и авиационная подготовка. Она продолжалась 40 минут. Из 10 танков, что находились в селе Тшцяна, 6 уничтожили штурмовики. Удары артиллерии и авиации нарушили систему огня, деморализовали противника. Как только танки и пехота пошли в атаку, гитлеровцы побросали оружие и побежали на юг, к Тыляве. За ними устремились танки 100-й танковой и воины 65-й мотострелковой бригад. На подступах к селу Тылява противник успел организовать сопротивление.

Для развития наступления генерал-майор В.Е. Григорьев ввел в бой сводный батальон 237-й танковой бригады (13 танков бригады были сведены в 3-й батальон капитана И.Е. Егорова). В бою за Тыляву командир батальона был ранен. В командование вступил командир 2-й танковой роты старший лейтенант Н.С. Корявко. Оставив роту лейтенанта В.Ф. Ермакова для атаки с фронта, Корявко со своей ротой обошел село с востока, по руслу реки Ясюлька, где до этого прошла разведгруппа 100-й танковой бригады, и ворвался в центр Тылявы. чем обеспечил успех атаки с фронта.

Северную часть села удерживали две роты пехоты, 3 танка, 2 штурмовых орудия «фердинанд» и 4 противотанковые пушки гитлеровцев. Их уничтожили подразделения 100-й и 237-й танковых бригад. Экипаж танка лейтенанта В. Ермакова снайперски расстрелял {132} оба штурмовых орудия, а с противотанковыми пушками и пехотой расправились экипажи танков младшего лейтенанта Я.Ф. Гаркуши и лейтенанта Нины Бондарь. Решительно действовали в бою воины танкового взвода лейтенанта М.П. Орешникова, уничтожившие 2 танка. К 16 ч. Тылява была очищена от противника.

Противник бросил в селе 12 исправных пушек, поставленных для ведения «кинжального» огня вдоль шоссе. Его потери составили до двух рот пехоты, 7 пушек, 5 минометов, 10 пулеметных точек, 13 автомобилей и бронетранспортеров, 162 пленных солдата и офицера (ЦАМО, ф. 3192, оп. 1, д. 14, л. 22).

Успех 31-го танкового корпуса привел к тому, что группировка гитлеровцев, оборонявшаяся восточнее шоссе Дукля — Тылява, оказалась под угрозой быть отрезанной от своих войск, находившихся западнее шоссе. Поэтому противник, прикрываясь сильными арьергардами, с вечера 23 сентября начал отходить к югу, чтобы в дальнейшем занять оборону вдоль Главного Карпатского хребта. Создалась благоприятная обстановка для решения основной задачи — расширения прорыва на юг и юго-запад, соединения с дивизиями 1-го гвардейского кавкорпуса и выхода к Дукельекому перевалу.

24 сентября в 8 ч. вслед за короткой артиллерийской подготовкой перешли в наступление бригады 31-го танкового корпуса одновременно на двух направлениях. На главном — Смеречне, Ольховец — удар наносила с фронта 100-я бригада, в обход с севера наступали батальоны 65-й мотострелковой бригады. Их поддерживали огнем 367-й гвардейский тяжелый самоходный артиллерийский полк, батареи 617-го минометного и 269-го легкого артиллерийского полков. Слева наступала по северным скатам горы Блудна 14-я бригада 4-го гвардейского танкового корпуса.

Наступавшие продвигались по широкой долине, которая сужалась по мере подъема в гору к селам Смеречне, Вильшня. Узость между высотой 471,0 и горой Блудна обороняли части 75-й и 208-й пехотных дивизий с приданными танковыми подразделениями. Они встретили наступавших сильным пулеметным, минометным, артиллерийским огнем, контратаками танков и пехоты. Напряженный бой продолжался весь день. {133} Он не затих и с наступлением темноты. К 22 ч. бригады овладели селом Смеречне. Вскоре удалось установить контакт с 1-м гвардейским кавалерийским корпусом. Его разведывательный дозор в составе восьми всадников вышел в районе горы Дервиска в расположение 3-го батальона 65-й мотострелковой бригады. Сначала небольшие группы, а с утра 25 сентября главные силы кавкорпуса вышли на соединение с наступавшими войсками. Задача вывода 1-го гвардейского кавкорпуса из тылов противника, поставленная командующим фронтом, была выполнена.

Однако враг не смирился с потерей Смеречне и ввел в бой резервы. Село несколько раз переходило из рук в руки, пока противник окончательно не был выбит из него.

На направлении вспомогательного удара 237-я танковая бригада, поддержанная батареями 367-го гвардейского тяжелого самоходного артиллерийского полка, к исходу дня 24 сентября захватила важный опорный пункт Барвинек у границы с Чехословакией.
Противник, чтобы восстановить положение, контратаковал с разных направлений днем и ночью. Но танкисты и самоходчики стойко держали оборону.

При захвате и удержании Барвинека смело и инициативно действовали саперы взвода старшины С.А. Зайцева. За 1 час 30 минут они сняли под огнем 135 противотанковых мин, чтобы расчистить путь атакующим танкам. Затем саперы установили эти мины на танкоопасных направлениях, на которых подорвалось несколько контратакующих вражеских машин.

К концу сентября 31-й и 4-й гвардейский танковые корпуса взломали главную полосу обороны фашистов и нанесли им большой урон. Однако и сами понесли ощутимые потери в людях и технике. В 100-й и 237-й танковых бригадах насчитывалось в общей сложности 11 танков и 126 автоматчиков.

Дукельский перевал

Войска 38-й армии вышли непосредственно к Главному Карпатскому хребту. До него оставалось 12 километров. Закрепившись на достигнутом рубеже, армия начала частичную перегруппировку сил и средств, готовясь овладеть Главным Карпатским хребтом {134} с его Дукельским перевалом и выйти на южные отроги гор.

Подтягивал силы и враг. Против левого фланга 38-й армии оборонялись части 75-й и 208-й пехотных дивизий, 1070-й отдельный полк. На Дукельском перевале стояла 1-я лыжно-егерская дивизия. Южнее перевала, у села Крайна Поляна, занимала позиции 359-я пехотная дивизия. Оборона гитлеровцев состояла из опорных пунктов на высотах и большого количества минных полей. На подходах к селу Барвинек и Дукельскому перевалу насчитывалось до 20 дзотов. Система обороны располагала танками и штурмовыми орудиями, 75 артиллерийскими и минометными батареями.

В ночь на 27 сентября командир 31-го танкового корпуса генерал-майор В.Е. Григорьев, командующий артиллерией полковник Т.В. Пришанов, начальник штаба полковник Н.К. Володин и начальник политотдела полковник Л.В. Попов, вызванные на КП командира 67-го стрелкового корпуса, получили приказ командующего армией о переходе в наступление для захвата Дукельского перевала.

Прорыв обороны по замыслу командующего армией осуществлялся смежными флангами 101-го и 67-го стрелковых корпусов на участке гора Кичера, село Смеречне шириной 5,5 км в общем направлении на город Зборов.

Иначе, нежели раньше, планировалось использовать танковые корпуса. Им ставилась задача непосредственно поддерживать пехоту, осуществляющую прорыв. Артиллерийская подготовка планировалась в течение 40 минут, сопровождение огнем — на глубину до 4 километров. Авиационное обеспечение возлагалось на 1-й гвардейский штурмовой авиационный корпус. Готовность войск к наступлению назначалась к 6 ч. 29 сентября.

31-му танковому корпусу предстояло действовать со 140-й стрелковой дивизией 67-го стрелкового корпуса и к исходу 29 сентября выйти на рубеж Разтоки, Нечковце. Справа наступали 70-я гвардейская стрелковая дивизия 101-го стрелкового корпуса и 4-й гвардейский танковый корпус, слева — 1-й чехословацкий армейский корпус.

По распоряжению штаба фронта участок обороны 237-й танковой бригады в Барвинеке передавался {135} 1-й чехословацкой пехотной бригаде. Все танки корпуса сводились в одну, 242-ю танковую, бригаду полковника М.Е. Тимофеева (ЦАМО, ф. 3286, оп. 1, д. 5, л. 37). В батальонах майоров А.Г. Каразина и П.Е. Борискина стало по 15 танков.

Генерал-майор Григорьев согласовал вопросы взаимодействия с командиром 140-й стрелковой дивизии и с соседями. Состоялось знакомство с командиром 1-го чехословацкого армейского корпуса генералом Людвиком Свободой. Затем были разработаны все необходимые для наступления документы.

Днем 27 сентября в штабе корпуса и штабах бригад развернулась напряженная работа по доведению приказа до исполнителей. Начальник штаба полковник Н.К. Володин со своим заместителем начальником разведотдела подполковником С.А. Тагировым детально определили состав и задачи каждой из трех выделяемых разведгрупп. Во главе их поставили наиболее инициативных и решительных командиров. Были определены задачи связистам, одобрены предложения корпусного инженера подполковника В.В. Григорьева по инженерной разведке минных полей и инженерному обеспечению наступления танков.

Партийно-политическая работа была направлена на мобилизацию воинов на преодоление трудностей, вызванных не только боевым напряжением, но и изнуряющими погодными условиями. Заместители командиров подразделений по политчасти, парторги и комсорги капитан И.Н. Перегин, старшие лейтенанты И.И. Зайцев, Я.Я. Сухоренко, П.А. Педуненко, капитаны М. Садыков, А.В. Тремасов, Ю.И. Солнцев и другие разъясняли людям задачи наступления, значение Дукельского перевала в борьбе за освобождение Чехословакии, распространяли передовой опыт боевых действий в горах.

К началу наступления 31-й танковый корпус имел в строю 242-ю танковую (31 танк Т-34 и 280 автоматчиков) и 65-ю мотострелковую (300 человек) бригады. В 367-м гвардейском тяжелом самоходном артиллерийском полку было 4 СУ-152, в 1442-м — 3 СУ-85. Десять орудий насчитывалось в 269-м легком артиллерийском и столько же минометов в 617-м минометном полках. Почти по штату имел орудий 1885-й зенитный артиллерийский полк. {136}

К 27 сентября все было готово к удару по врагу. Но из-за сильных дождей и туманов начало наступления пришлось перенести на 9 ч. 30 сентября.

В полосе 31-го танкового корпуса пехота и танки начали атаку за 5—7 минут до окончания артподготовки, чтобы быстрее подняться на скаты высот, осклизшие после прошедших дождей, и ворваться на передний край обороны противника точно к моменту переноса артиллерийского огня в глубину. Перед атакой 37-мм пушки и пулеметы ДШК 1885-го зенитного полка выдвинулись на открытые позиции. Они прочесали огнем опушки лесов па северных скатах горы Блудна.

Атака развивалась успешно. 242-я танковая и 65-я мотострелковая бригады ворвались в расположение противника. В первый день, продвигаясь по бездорожью, преодолевая вздувшиеся ручьи и болотистые низины, 31-й танковый корпус продвинулся с боями на 6 км, овладел высотой 587,0 и селом Вилшня. Кроме того, вместе с танками 4-го гвардейского танкового корпуса захватил крупный населенный пункт Ольховец, высоту 585,0 и прилегающие высоты. Чтобы не дать противнику возможности закрепиться на выгодных рубежах, бой продолжили и ночью. Гитлеровцы откатывались к югу.

242-й танковой бригаде с выходом к горе Баране пришлось прокладывать дорогу в глухом лесу. Экипажи танков, самоходок, стрелки и саперы валили деревья, мостили мелкие расщелины, ручьи, болотистые низины. С большим трудом удалось спуститься к селению Баране. Но здесь противник встретил атакующих сильным огнем. Взять Баране с ходу не удалось. Головной танк на подступах к нему сел в болотистом грунте на днище. Та же участь постигла еще пять танков.

Командир бригады полковник М.Е. Тимофеев решил наступать в обход Баране с запада, вдоль горной тропы с крутыми подъемами и спусками — по вершинам покрытых лесом высот 518,0; 749,0 и 711,0. Оттуда гитлеровцы меньше всего ожидали удара советских танков. К исходу дня 1 октября наступающие, захватив высоты 749,0 и 711,0 вышли па польско-чехословацкую государственную границу (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д.23, л.14). {137}

Обозначился успех и к югу от Барвинека. 1-й чехословацкий армейский корпус прорвал оборону противника и успешно продвигался к государственной границе и к Дукельскому перевалу.

В ночь на 3 октября бригады 31-го корпуса и части 140-й дивизии пошли в наступление, невзирая на проливной дождь. Двигались по колонному пути, который прокладывали рота старшего лейтенанта С.Ф. Зайцева 65-й мотострелковой бригады и рота 145-го саперного батальона. Танки и самоходки с трудом, но шли вперед. Пушки и минометы, автомобили с боеприпасами, горючим и смазочными материалами застряли на раскисших дорогах. Первым выход из положения нашел шофер 242-й танковой бригады коммунист сержант Иван Новиков. Он по целине повел свой грузовой автомобиль на высоту 711,0 и сумел доставить боеприпасы танкам.

Коммунисты и комсомольцы из 617-го минометного полка сержанты С.Н. Николаев, И.М. Зоря, красноармейцы И.Л. Баулин, Н. Сабиров, В.М. Зубарев и другие под руководством заместителя командира дивизиона по политчасти капитана С. Секина 5 км несли на руках минометы и боеприпасы до огневых позиций. Примеру минометчиков последовали воины артиллерийского дивизиона капитана X.Г. Демухамедова и минометного батальона майора В.М. Блашенко 65-й мотострелковой бригады. Преодолев трудные километры, они поддержали огнем атаку 65-й мотострелковой и 242-й танковой бригад.

Утром 3 октября бригадам удалось перевалить через хребет, углубиться до 5 км на территорию Чехословакии и завладеть селом Вышня Писана. В этом бою бойцы и офицеры корпуса проявили образцы отваги и мужества. Враг не жалел снарядов, а бортовой крен танков порой был таким, что гусеницы слетали с катков.

Эффективно поддерживала атакующих огнем 1-я батарея 367-го гвардейского тяжелого самоходного полка, которой командовал гвардии капитан С.И. Охрей. Двигаясь за танками целиной по лесу, СУ-152 в упор расстреливали врага. Батарея уничтожила в этом бою 3 фашистских танка, 8 орудий и до 60 вражеских офицеров и солдат.

Экипажи тяжелых самоходных орудий перекрыли технические нормы эксплуатации такого типа боевых {138} машин. СУ-152, где механиком-водителем был комсомолец старший сержант Г. Синицин, прошла уже около 2 тыс. километров. Мотор отработал 230 часов вместо 150, а самоходка оставалась в строю и продолжала разить врага (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 37, л. 64).

Однако Вышню Писану пришлось оставить под ударом превосходящих сил 357-й и 75-й пехотных дивизий, поддержанных 15 танками и штурмовыми орудиями. Вновь овладеть селом удалось только 4 октября.

Действия войск корпуса и 140-й стрелковой дивизии, настойчиво пробивавшихся в тыл гитлеровской группировке, которая оборонялась в районе Дукельского перевала, существенно меняли обстановку. Немецко-фашистскому командованию пришлось отвести войска на запасный рубеж. Воспользовавшись этим, 1-й чехословацкий армейский корпус без промедления сбил арьергард противника и 6 октября овладел Дукельским перевалом (См.: История второй мировой войны 1939—1945. Т. 9. С. 169).

Поддержанные войсками Красной Армии, чехословацкие воины после долгих лет разлуки вступили на родную землю как освободители. Сделать это первыми посчастливилось девяти разведчикам 2-го батальона 1-й бригады во главе с сержантом Небеляком. Позже он рассказывал:
— Приближаюсь к нашему пограничному столбу по-пластунски. Сердце бьется учащенно, лицо горит. Чувствую — еще несколько минут — и я на родной земле. Пять лет назад я последний раз проходил мимо пограничного столба, но я верил, что вернусь.

Прибывших на границу командир 1-го чехословацкого армейского корпуса генерал Людвик Свобода взял щепотку родной земли и поцеловал.

Овладение Дукельским перевалом вызвало в частях 1-го чехословацкого армейского корпуса, 38-й армии и в 31-м танковом корпусе большой морально-политический подъем. У восстановленного пограничного столба стихийно возник митинг советских и чехословацких воинов.

Утрата позиции в районе Дукельского перевала и настойчивые атаки войск 38-й армии в южном направлении вызвали у гитлеровского командования опасения {139} прорыва советских войск в Словакию. В целях противодействия этому они перебросили в полосу наступления 38-й армии пять пехотных и три танковые дивизии, один пехотный полк, семь отдельных пехотных батальонов и несколько артиллерийских частей. Сопротивление врага возросло. К тому же погода не улучшилась. Дороги окончательно вышли из строя. Нарушился подвоз боеприпасов, горючего, продовольствия.

Но обстановка требовала решительных действий.

Утром 7 октября после 40-минутной артиллерийской подготовки 31-й танковый корпус перешел в наступление по узкой долине, стиснутой горами. Дожди превратили долину в болото. Несмотря на высокую проходимость, пять атакующих танков 2-го танкового батальона майора А.Г. Каразина застряли в грунте на полпути к селу Нижня Писана и превратились в неподвижные огневые точки. Противник попытался захватить их, но танкисты и артиллеристы 367-го гвардейского тяжелого самоходного артиллерийского полка отразили все атаки.

Штаб 242-й танковой бригады послал вперед разведку. Сержанты Н. Катынов и А. Шуровкин проникли в расположение противника и были обнаружены. Мужественные воины приняли неравный бой. Отбиваясь от наседавших фашистов, они уничтожили более 20 гитлеровцев, но и сами погибли.

От прямой атаки на Нижню Писану пришлось отказаться, так как к этому времени обозначился некоторый успех у 65-й мотострелковой бригады.

Ее подразделения вели напряженный бой с противником за овладение горами Явира и Грабов. Командир 3-й роты 1-го мотострелкового батальона старший лейтенант X. Иззотов позаботился о том, чтобы хорошо разведать расположение противника, и направил туда отделение разведки во главе с сержантом А. Степановым. Разведчики выявили позиции противника и захватили двух «языков». (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1. Д. 57, Л. 67).

Изучив данные разведки и показания пленных, командир роты сформировал три штурмовые группы, рационально распределил пулеметы и противотанковые ружья. Рота, поддержанная огнем минометов, на рассвете 9 октября внезапно забросала фашистов гранатами и ворвалась в их окопы. За 3-й ротой в атаку {140} поднялись и остальные подразделения бригады. К исходу дня гора Явира — важный опорный пункт противника — была захвачена. Удержать ее помог 1-й чехословацкий армейский корпус.

Попытки в период с 13 по 19 октября найти брешь в обороне врага не привели к успеху. Бригады танкового корпуса и части 241-й стрелковой дивизии были истощены в непрерывных наступательных боях. 20 октября корпус был выведен в резерв фронта и к исходу 21 октября сосредоточился в районе города Кросно.

Подводя итоги участию корпуса в Карпатско-Дуклинской операции, следует сказать, что действовать ему пришлось в чрезвычайно сложных условиях. Горно-лесистая местность давала большие преимущества обороняющемуся врагу. Борьба шла за каждую гору, высоту, за каждое ущелье, каждый населенный пункт, превращенные фашистами в узлы сопротивления. Крайне тяжелые метеорологические условия в осеннюю пору сковывали действия авиации, боевой техники советских войск. И все же за 31 день боев корпус продвинулся на 55 километров.

В ходе операции 31-й танковый корпус уничтожил и захватил более 45 танков и штурмовых орудий. 46 бронетранспортеров, около 350 пушек и минометов, 23 дота, 530 пулеметов. 75 автомашин, 240 лошадей с повозками, 5 складов с боеприпасами. Потери врага в живой силе составили 7658 солдат и офицеров (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 23, л. 24-25).

Главная заслуга в прорыве обороны противника на левом фланге армии принадлежала, как отмечал командующий 38-й армией генерал-полковник К.С. Москаленко, танковым бригадам. Важную роль в достижении успеха сыграло хорошо организованное их взаимодействие с подразделениями инженерно-саперных частей армии.

Корпусу была отведена роль острия на направлении главного удара наступающих войск, и он успешно справился с нею. Завершив прорыв обороны врага на южных отрогах Карпат, он обеспечил выход 1-го гвардейского кавалерийского корпуса из тылов противника. Затем, совершив неожиданный маневр, решительным ударом прорвал оборону гитлеровцев по Главному Карпатскому хребту и вышел в тыл их дуклинской группировке, чем содействовал 1-му чехословацкому {141} армейскому корпусу и соединениям 38-й армии в овладении Дукельским перевалом. Все это позволило Маршалу Советского Союза И.С. Коневу сделать вывод о том, что в горно-лесистых районах могут успешно действовать танковые корпуса обычной организации и вооружения (См.: Конев И. С. Записки командующего фронтом 1943—1944. С. 344—345).

Активные наступательные действия советских войск на этом участке фронта притянули к себе значительные силы гитлеровцев, чем облегчили борьбу патриотов Словацкого национального восстания.

Боевые действия в Карпатах внесли немало нового в тактику танков и самоходной артиллерии. Это, прежде всего, эффективный прием поддержки самоходной артиллерией атаки танков в горах. Самоходные установки 1442-го самоходного артиллерийского полка действовали, как правило, в боевых порядках танковых подразделений, а в 367-м гвардейском тяжелом самоходном полку огневая поддержка строилась в два эшелона. Первый действовал непосредственно в боевых порядках танков, второй обеспечивал движение танков и самоходок, вел борьбу с огневыми точками врага с дальних дистанций, преимущественно с высот.

Мощные СУ-152 использовались также в качестве прокладчиков пути в лесу и буксировщиков, когда Т-34 застревали в грязи.

Горы и лес — идеальное укрытие для вражеских истребителей танков. Для эффективной борьбы с ними создавались группы из взвода саперов и подразделения автоматчиков, а в некоторых случаях и зенитных средств — пушек и пулеметов, для прочесывания горных склонов, опушек, лесов и уничтожения вражеских истребителей танков. Этот опыт сыграет большую роль в будущем, когда придется штурмом брать хорошо укрепленные вражеские города.

В ходе операции большая нагрузка легла на подразделения тыла, которые не отставали от боевых порядков.

Продовольственное снабжение осуществлялось бесперебойно. Нередко пища личному составу доставлялась на передовые позиции под огнем противника в термосах. {142}

Обувь и обмундирование в горах изнашивались быстрее, чем на равнине. Поэтому снабженцы дополнительно получили со складов фронта 2000 гимнастерок, 2400 пар ботинок и сапог.

Расход горючего и смазочных материалов превысил нормы более чем в 2 раза, а по дизельному топливу — в 2,5 раза и составил в общей сложности 600 тонн. Большие нагрузки и значительная изношенность матчасти вызвали существенный перерасход масел.
По врагу было выпущено 545 тонн снарядов и 378 тонн реактивных снарядов и мин. Расчеты 120-мм минометов расстреляли по 3,5 боекомплекта. Это было обусловлено большой эффективностью действия мин такого калибра по целям, укрытым в лесах, за обратными скатами высот (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 23, л. 43-45).

Корпус вступил в бой, имея 50 процентов танков и самоходок, которые до этого прошли с боями 800— 900 километров. Запас моторесурсов оставался небольшим, поэтому офицеры технической службы и личный состав ремонтных подразделений проявили максимум изобретательности, осуществляя ремонт и восстановление поврежденных машин. Было выполнено 259 текущих, 112 средних ремонтов танков, 24 текущих и 10 средних ремонтов самоходных установок.

Эвакуировать подбитые, поврежденные и застрявшие в грунте боевые машины в условиях, когда наступление велось вдоль дорог, троп и тем более по колонным путям, было очень трудно. Противник простреливал подступы к подбитым машинам, ремонтники гибли. И, тем не менее, эти мужественные люди эвакуировали 73 танка и 13 самоходок, восстановили соответственно 57 и 10 (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 23, л. 43-45). В случаях когда подбитые танки нельзя было эвакуировать, их ремонтировали на месте под вражеским огнем.

Много забот выпало на долю медицинского состава. 231-й медсанбат постоянно находился в 12—15 км от передовой. Особые трудности вызывала эвакуация раненых из подбитых танков и самоходок, находившихся в зоне вражеского огня. Особым бесстрашием и верностью идеалам их гуманной профессии отличались старшина ВП. Гапонов из 237-й танковой бригады, младший лейтенант медицинской службы {143} Е. Кузнецова из 100-й танковой бригады. В бою за Тарнавку, когда танк младшего лейтенанта П.Д. Курсакова был подбит и воспламенился, Кузнецова бросилась к машине, вытащила раненых танкистов и отнесла их в ближайшее укрытие. Только 19—23 сентября она вынесла с поля боя 56 раненых танкистов, 15 автоматчиков и оказала пм медицинскую помощь (ЦАМО, ф. 3421, ои. 2, д. 14, л. 277).

Десятки раненых обязаны жизнью санинструктору роты автоматчиков 65-й мотострелковой бригады старшине медицинской службы У. Нусунову, санитару 367-го гвардейского тяжелого самоходного артиллерийского полка рядовому И. Кочневу. Спасая товарищей, они нередко брались за автомат и отбивались от наседавших врагов.

Самоотверженно работали врачи-хирурги капитаны медицинской службы Н.И. Зинец и Е.С. Кунширская, старший лейтенант медицинской службы В.П. Рябчикова, медсестра комсорг 231-го медико-санитарного батальона рядовая О.С. Павловцева. Командир медсанвзвода 242-й танковой бригады капитан медицинской службы Н.А. Оборин обеспечил эвакуацию более 100 раненых через Дукельский перевал и оставил передовую лишь после того, как его самого достал осколок вражеского снаряда.

Инженерно-саперные подразделения провели разведку более 220 км дорог и 39 мостов, усилили 6 мостов и оборудовали 3 брода. Сняли около 600 противотанковых и 125 противопехотных мин. Лишь в двух случаях не удалось предотвратить подрыв танков на минах — у Рудавки-Рымановской и Вышней Писаны.

Кроме того, саперы засыпали на дорогах воронки от взрывов, оборудовали командные и наблюдательные пункты, строили в каменистом грунте щели и землянки. А если обстоятельства требовали, брали в руки винтовки и автоматы. 2-я рота саперного батальона в течение восьми суток участвовала в удержании высот 711,0 и 749,0, через которые противник пытался прорваться в тыл 242-й танковой и 65-й мотострелковой бригад (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 23, л. 46-49).

Подразделения связи обеспечили командованию корпуса и бригад бесперебойное управление войсками на всех этапах боя. Основным средством была радиосвязь. {144} Узел связи принял 1640 радиотелеграмм, обеспечил 1880 переговоров. Связисты провели 175 км телефонных линий. Прокладывать их пришлось только вдоль кюветов и по тропам. Относить линию хотя бы на 15—20 м не было возможности из-за густого леса, крутых скатов и оврагов. Отсюда и частые повреждения взрывами снарядов и мин, наездами боевых и транспортных машин. Всего было восстановлено свыше 400 обрывов кабельных линий. В трудную минуту выручали пешие посыльные, а для связи со штабом армии в таких случаях использовались танки Т-70.

Бои в Карпатах стали тяжелым испытанием мастерства, воли и духа воинов корпуса. В том, что этот труднейший экзамен был выдержан, главная заслуга принадлежит командному и политическому составу, партийным и комсомольским активистам. Они словом и личным примером вели людей в атаку, поддерживали высокий моральный и боевой дух воинов, пробуждали горячее стремление скорее освободить народы Чехословакии от гитлеровской тирании, приблизить час долгожданной победы над врагом. Политорганы, корпусная газета «На штурм» распространяли опыт лучших воинов, рассказывали об особенностях боевых действий в горах. О лейтенанте Н.Д. Фурсове, младшем лейтенанте Я.Ф. Гаркуше, сержанте А.Д. Скороходове, лейтенанте Е.П. Федорове, старшем лейтенанте М.П. Орешникове политотдел корпуса выпустил листовки. Политработники капитаны И.М. Белоус, А.В. Тремасов, С.Г. Куликов и К.В. Скуратов, старшие лейтенанты В.И. Деменков, П.Г. Спирин и другие находились там, где было труднее всего, где решался успех боя.

За период боев в Карпатах 169 человек стали кандидатами в члены ВКП(б). В ряды ленинской партии были приняты 78 воинов. Комсомольские организации пополнились 86 комсомольцами. 2463 воина были награждены орденами и медалями, в том числе 145 человек — орденом Славы (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 23, л. 29-33). За мужество и героизм, проявленные в боях в Карпатах, звания Героя Советского Союза были удостоены командир танковой роты капитан А.Г. Ачкасов, командиры танковых взводов лейтенант Н.Д. Фурсов, лейтенант Я.Ф. Гаркуша, командир танка младший лейтенант А.И. Райков, {145} механики-водители старшины М П. Колесников, М.К. Волков, старший сержант К.Г. Тренбач.

25 октября в корпусе приступили к боевой и политической подготовке, организованной штабами корпуса, бригад, полков и подразделений. В основу положили обобщенный опыт предшествующих боев.

Накануне 27-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции состоялись торжества по случаю вручения боевых наград. Признанием союзниками больших заслуг советских воинов в борьбе с фашизмом прозвучал указ короля Великобритании Георга VI о присвоении командиру 1442-го самоходного артиллерийского полка подполковнику Александру Дмитриевичу Рощектаеву звания почетного офицера Британской империи с вручением ордена. Этих высоких отличий офицер был удостоен за подвиги, совершенные под Сталинградом и на Курской дуге.

11 —13 ноября полковник Н.К. Володин провел со штабами бригад и полков учение на картах «Марш танкового корпуса в предвидении встречного боя». Отрабатывались вопросы обеспечения штабами подготовки личного состава и матчасти к маршу, принципы построения колонн, дисциплина марша, меры боевого обеспечения, управление на марше и при развертывании для встречного боя. Вскоре он провел второе учение на картах по теме «Наступление танкового корпуса на обороняющегося противника». Оба учения предшествовали заключительному занятию на тему «Марш танкового корпуса», которое провел генерал- майор В.Е. Григорьев с командирами бригад, полков и их заместителями. Необходимость такой учебы обусловливалась прибытием в корпус новых командиров частей, а также ожидаемой переброской корпуса на новое направление.

Политотделы корпуса и бригад провели совещания с командирами частей и подразделений, их заместителями по политчасти. Были подведены итоги партийно-политической работы в бою, намечены пути совершенствования этой работы, изучены директивные документы.

Состоялись закрытые партсобрания. На них шел взыскательный разговор о повышении требовательности к вступающим в ленинскую партию, о более глубоком идейно-политическом воспитании коммунистов.

В частях состоялись также совещания и конференции {146} офицеров технической службы, механиков-водителей о продлении межремонтных сроков, об эксплуатации и восстановлении боевой техники зимой. Корпус пополнялся личным составом, боевой, автотранспортной техникой, вооружением.

2 декабря генерал-майор В. Е. Григорьев отдал приказ на марш в новый район боевых действий. {147}

   Оглавление