Давным - давно окончен бой. В. ФЕДОРОВ, подполковник в отставке.

Только через десятки лет, прошедших после войны, мы по-настоящему начинаем осознавать всю глубину подвига, совершенного советским народом.

Я хочу вспомнить бои под Москвой на Волоколамском направлении, где по-гвардейски дрались танковые экипажи. О славных делах каждого танкиста 1 -и гвардейской танковой Чертковской дважды ордена Ленина, Краснознаменной, орденов Суворова, Кутузова и Хмельницкого бригады можно было бы рассказать отдельно, но мне хочется поделиться воспоминаниями об одном из когорты гвардейцев - старшем лейтенанте Дмитрии Федоровиче Лавриненко - командире взвода средних танков Т-34.

...Утро сто сорок восьмого дня Великой Отечественной войны, 16 ноября 1941 года, огласилось ревом моторов немецких танков и грохотом залпов тысяч орудий. Немцы перешли в новое наступление. Только на одно Волоколамское направление немецкое командование бросило против 16-й армии восемь пехотных и четыре танковые дивизии. Первыми приняли на себя страшный удар врага на Волоколамском направлении части Панфилова, Катукова, Доватора.

17 ноября на правый фланг дивизии Панфилова немцы выдвинули тридцать восемь танков. На этом фланге дивизию поддерживал 1-й танковый батальон нашей бригады. Немцам удалось потеснить фланг дивизии Панфилова, захватив деревню Лысцово. Генерал Панфилов приказал выбить немцев из Лысцово и восстановить положение. Для выполнения этой задачи было выделено три Т-34 и три БТ-7 под общим командованием Д. Лавриненко. Танки на предельной скорости двинулись на Лысцово.

Маскируясь оврагами, мелколесьем, Лавриненко сблизился с колонной танков врага и открыл огонь. Немцы, застигнутые врасплох, стреляли неуверенно, но на их стороне было тройное численное превосходство. Танковая дуэль длилась 8 минут. На поле боя остались семь немецких горящих танков, но и немцам удалось поджечь два наших танка БТ-7 и повредить два средних Т-34.

С оставшимися двумя танками Лавриненко продолжал движение на Лысцово. Ворвались в деревню стремительно и неожиданно для немецкой пехоты. Орудийным и пулеметным огнем заставили немцев бежать из деревни в лес. Лавриненко по радио связался со штабом Панфилова, доложил обстановку, оттуда сообщили, что немецкие танки прорвались на Шишкино. Это грозило обходом правого фланга дивизии Панфилова. Лавриненко принимает решение идти на сближение с танковой колонной немцев. Маскируясь складками местности, кустарником, в составе оставшихся двух танков Т-34 и БТ-7 подошел к шоссе, идущему на Шишкино, и поставил свою тридцатьчетверку в засаду. Окрашенный в белый цвет танк сливался с окружающим снежным покровом.

Вскоре на шоссе показалась колонна немецких танков. Насчитали восемнадцать тяжелых и средних. Ну, что же, решил Лавриненко: на их стороне количество, на моей - внезапность, и первым открыл огонь. Тридцать минут длился бой. Меняя позиции и постоянно маскируясь, Лавриненко сжег три тяжелых и три средних танка врага, не понеся потерь.

19 ноября немецкая пехота в сопровождении двадцати четырех танков начала обтекать деревню Гусенево, где находился командный пункт теперь уже 8-й гвардейской стрелковой дивизии генерала И.В. Панфилова.

Панфилов, не обращая внимания на сильный минометный огонь, который вели немцы по деревне, вышел из блиндажа, чтобы отдать распоряжение о смене командного пункта, и был смертельно ранен осколком разорвавшейся мины. Не приходя в сознание, он скончался. Группа наших танков прикрывала КП дивизии. Командира взвода старшего лейтенанта Лавриненко, на глазах которого погиб генерал, потрясла смерть Панфилова. Придя к экипажу своего танка, он сказал: «Дорого обойдется фашистам смерть Панфилова!»

В это время на шоссе показались восемь немецких танков. Лавриненко скомандовал «Экипаж, в машину!» И тридцатьчетверка на предельной скорости понеслась навстречу танковой колонне. Со стороны казалось, что она намерена нанести таранный удар, но в нужный момент танк остановился. Старший лейтенант Лавриненко (в критический момент он сам становился за пушку) выпустил семь снарядов, и семь вражеских танков остались гореть на месте. Восьмой танк ушел - отказал спусковой механизм. Но тут же с другой стороны Гусенева прорвались еще несколько немецких танков, открыв ураганный огонь. Один из вражеских снарядов пробил бортовую броню Т-34 и разорвался внутри танка. Механик-водитель Бедный погиб за рычагами. Едва успели Лавриненко и башнер Федотов вытащить из горящей машины умирающего радиста Шарова, как в танке стали рваться снаряды.

Вот так, беззаветно любя Родину, самоотверженно, без страха и колебаний, грамотно сражались гвардейцы-танкисты 1-й гвардейской танковой бригады генерала М.Е. Катукова под Москвой. Они не считали врага, они его искали и уничтожали.

Мне осталось добавить, что старший лейтенант Дмитрий Федорович Лавриненко через месяц уже в наступательных боях, на подступах к Волоколамску, под деревней Горюны погиб. Погиб, уничтожив в составе взвода пятьдесят второй танк врага за время, немногим более двух месяцев.

За героические действия старшему лейтенанту Д.Ф. Лавриненко было уже посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Все, кому довелось пережить эти события, помнят о них глубокой памятью сердца, а не только холодной памятью рассудка. Нам необходимо помнить об этих людях, о том, что они пережили и что совершили. И не потому, что это диктует нам чувство долга перед ними, а особенно перед теми, которых уже нет среди нас. Не должно коснуться забвение, которое скорбно венчает смерть, погибшего в войне. Об этом хорошо сказал поэт-танкист Сергей Орлов:
«Данным - давно окончен бой.
Руками всех друзей
Положен парень в шар земной,
Как будто в мавзолей».

Газета «Молва», г.Электрогорск Московская область
№ 50, 07.05.2002 г.