КАРЛСХОРСТ — РЕЙХСТАГ
23—30 апреля 1945

23 апреля начался штурм Карлсхорста. Он выполнялся совместно с подошедшими частями 8-й гвардейской армии.

Одним из первых ворвался в Карлсхорст 1-й танковый батальон 40-й гвардейской танковой бригады, которым командовал майор Борис Иванов. Умело взаимодействуя с пехотой и артиллерией, танковые роты сломили сопротивление немцев на восточной окраине Карлсхорста.

Батальон Бориса Иванова был в авангарде с самого начала операции. Только 22 и 23 апреля, действуя совместно с мотострелковым батальоном, он очистил на окраине Берлина от противника более 30 кварталов, уничтожил большое количество гитлеровцев, 9 танков и самоходных орудий, 4 полевых орудия, 6 зенитных установок и 36 автомашин с боеприпасами.

Многие воины батальона награждены орденами и медалями, а майор Борис Петрович Иванов удостоен высокого звания Героя Советского Союза.
Отважно сражались и взаимодействовавшие с этим батальоном автоматчики. Пример бесстрашия и самоотверженности в боях с врагом показала рота под командованием младшего лейтенанта Георгия Гогишвили.

Когда в самом начале боя за Карлсхорст был ранен командир роты, его заменил Георгий Гогишвили. В самый разгар боя Гогишвили и радист танкового батальона Краминов взобрались на самое высокое здание Карлсхорста и укрепили на нем Красное знамя.

Отважно сражались воины 399-го гвардейского тяжелого самоходно-артиллерийского полка под командованием подполковника Дмитрия Кобрина. Экипажи его мощных ИСУ-152 и ИСУ-122 надежно прикрывали танкистов и вместе с ними уничтожали броневые цели. Экипаж установки лейтенанта Ивана Скибы в дни до выхода к Шпрее в районе Карлсхорста уничтожил 4 фашистских танка, 7 полевых орудий, несколько автомашин и много гитлеровцев.

Захват Карлсхорста способствовал выходу корпуса к реке Шпрее, что означало преодоление не только внешних, но и внутренних оборонительных обводов Берлина.
В ночь на 24 апреля корпус приступил к форсированию Шпрее, имея задачу ударить в направлении Трептова, выйти к Герлитцкому вокзалу.

Условия форсирования Шпрее в районе Карлсхорста были крайне неблагоприятными. И не только потому, что берега реки достигают высоты 7 метров. Многочисленные каналы на намеченном для удара направлении дополняли трудности.

Однако задачу надо было выполнять. Поэтому полковник Бабаджанян принял решение немедленно начать форсирование Шпрее силами 27-й гвардейской мотострелковой бригады с тем, чтобы захватить плацдарм на противоположном берегу и обеспечить переправу танковых бригад и корпусных частей.

Бригада полковника Казимира Федоровича быстро подготовила подручные средства. Первым под прикрытием ночи переправился 3-й мотострелковый батальон майора Михаила Безматерных с противотанковой батареей лейтенанта Алексея Азарова. Противник обнаружил наших воинов. Однако, выскочив на берег, мотострелки с ходу вступили в бой. Их поддержали артиллеристы. Шаг за шагом батальон оттеснял гитлеровцев от берега. Тогда враг пошел в контратаку. С особым упорством гитлеровцы пытались прорваться к батарее лейтенанта Алексея Азарова. На ее огневые позиции наступали две роты пехоты с пятью танками и артиллерией. В ожесточенном бою им удалось вывести из строя несколько наших артиллеристов, в том числе двух командиров взводов. Лейтенанту Азарову пришлось непрерывно переходить от орудия к орудию, ставя задачи расчетам, а нередко и самому вести огонь.

Воодушевленный своим командиром, личный состав батареи героически отразил натиск врага. Разгром фашистов довершили мотострелковые подразделения, выдвинутые сюда майором Безматерных. Их действиями руководил заместитель командира батальона по политчасти старший лейтенант Ашот Сейранян. За стойкость и отвагу командование наградило весь личный состав батареи и многих автоматчиков орденами и медалями. Лейтенанту Алексею Никаноровичу Азарову было присвоено звание Героя Советского Союза.

Когда шли эти бои, к батальону присоединились и остальные подразделения 27-й бригады. Однако танкам переправиться не удалось. Главным силам корпуса пришлось повернуть на участок 8-го гвардейского механизированного корпуса в район Кепеника, где они успешно преодолели Шпрее.

Теперь предстоял разгром противника внутри большого города. Те оборонительные обводы, которые остались позади бригад, оказались лишь «цветочками» по сравнению с обороной внутри города. В Берлине функционировали 9 секторов обороны, насчитывавших до 400 железобетонных дотов, многие из которых имели стены толщиной в 2,5 метра и перекрытия высотой до 3 метров. В таких крепостях вмещались гарнизоны до 1000 человек. Многочисленные зенитные батареи расположились на площадках крыш. Много танков стояло наготове в укрытиях на улицах.

Менялась первоначально поставленная задача: вместо обхода Берлина предстояло штурмовать его центр.

В бригадах формировались штурмовые отряды. В каждый из них включались танковая рота, батарея самоходных установок, а также противотанковые орудия, подразделения разведчиков, автоматчиков и саперов. Шла пропагандистская работа, разъясняющая характер выполнения задач.

Штаб корпуса под руководством полковника Нила Веденичева уточнял порядок управления войсками корпуса, проверялась и дублировалась связь с взаимодействующими и поддерживающими силами и средствами. Особое внимание было обращено на скрытое управление войсками. Связь с командирами и штабами соединений и частей по техническим средствам осуществлялась при помощи кодовых таблиц и кодированных топографических карт. Они были разработаны специально для Берлинской операции отделом штаба корпуса, возглавляемым майором Степаном Зубовым. Четко работала техническая связь, организованная под руководством начальника связи корпуса подполковника Александра Гришечкина.

Командиры и штабы бригад организовали действия штурмовых отрядов. Каждый из них получил свои объекты атаки и конкретную задачу.

Вот как это было сделано на практике в 40-й гвардейской танковой бригаде подполковника Михаила Смирнова.

Штурмовой отряд под командованием старшего лейтенанта Александра Назаренко переправился через Шпрее. Сразу же вступил в бой в районе Трептов-парка. Автоматчики, следуя за разведчиками, выбивали противника из домов, расчищая путь танкам и самоходным установкам. Одновременно разведчики вывели саперов к каналу и вместе с ними захватили и разминировали мост. В результате штурмовой отряд со второй половины дня 24 и в ночь на 25 апреля выбил врага из 22 пригородных кварталов и ворвался на улицы Берлина.

Смело и инициативно действовали штурмовики капитана Андрея Власова. Наступая через Кельнишехайде, они в числе первых вступили на южную окраину Берлина, захватили почти без потерь расположенную здесь железнодорожную станцию и бронепоезд, прикрывавший подступы к городу с юга. Продолжая наступление уже в пределах Берлина, отряд Власова в течение ночи овладел еще 18 кварталами города.

Подобным же образом и столь успешно наступали и другие штурмовые отряды и группы.

Утром 25 апреля личный состав корпуса узнал, что войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов соединились западнее Берлина. Но от этого сопротивление гитлеровцев не затухало. Скорее напротив. Обреченные на гибель они дрались все ожесточеннее.

Какое мужество, сколько невиданной отваги проявили в этих тяжелых боях танкисты, артиллеристы, автоматчики, саперы, все воины корпуса! Очищая квартал за кварталом от противника, они безостановочно шли вперед и к полудню 27 апреля вышли на рубеж: 44-я бригада — на Алианессештрассе, 45-я — Бонштрассе, 40-я — Йоркштрассе. Батальоны 27-й гвардейской мотострелковой бригады действовали совместно с танкистами.

Во второй половине этого же дня корпус должен был взять Ангальтский и Потсдамский вокзалы и нанести удар по рейхстагу.

Многие из нас и сегодня вспоминают, какое вдохновение охватило солдат и офицеров: каждому из них, именно ему, а не другому, хотелось своими руками водрузить над рейхстагом Знамя Победы.

Рвались к рейхстагу с утра 28 апреля. Танкисты Михаила Смирнова овладели зданием министерства иностранных дел. На его крыше заалело переходящее Красное знамя комсомола Москвы и Московской области. Обещание комсомольцев корпуса, данное столичным комсомольцам в июле 1942 года, было выполнено.

Бригада Николая Моргунова, форсировав канал Ландвер, вышла на Саарланштрассе, а бригада Иосифа Гусаковского овладела семью кварталами и достигла перекрестка Вильгельмштрассе и Хедеманштрассе. Вместе с танкистами шли, защищая их от фаустштурмовиков, мотострелки бригады Казимира Федоровича.

Словом, у всех была одна цель — рейхстаг!

Нашему 11-му гвардейскому танковому корпусу с прежними частями усиления ставилась задача очистить от противника парк Тиргартен. Но на пути к нему лежал узел обороны Тиргартен. К нему вела Саарландштрассе. По ней с тяжелыми боями продвигалась 45-я гвардейская танковая бригада с частью сил 27-й гвардейской мотострелковой бригады. Поскольку корпус должен был участвовать в общем штурме Тиргартена, сюда еще до рассвета были перегруппированы все бригады.

На проспектах шли короткие бои. К вечеру 29 апреля корпус почти вплотную приблизился с юго-запада к зданию имперской канцелярии. Впереди в отблесках взрывов виднелась ее громада. Казалось, еще одно усилие, и части 11-го гвардейского корпуса прорвутся к этому зловещему сооружению, до которого оставалось всего две-три сотни метров. Бой продолжался и ночью. Однако обстановка резко изменилась.

На рассвете 30 апреля был получен приказ: прекратить атаки. Дело в том, что войска 3-й ударной армии захватили уцелевший мост Мольтке, переправились через Шпрее и вели бои за рейхстаг, а войска 5-й ударной подошли к имперской канцелярии с обратной стороны. Таким образом, наши части, атакующие эти районы с разных сторон, оказались в непосредственной близости одна от другой. В этих условиях немудрено было попасть под обстрел своих войск.

Командование фронта приказало рейхстаг и имперскую канцелярию штурмовать силами общевойсковых армий. Танкистов же повернуть на северо-запад. Корпусу Бабаджаняна выпала доля 30 апреля сосредоточиться в парке Генриха V.

В этот же день, в 14.25 главное здание рейхстага пало, над его куполом взвился алый стяг. Воины корпуса, накануне дравшегося в метрах от главного здания рейхстага и имперской канцелярии, самым непосредственным образом причастны к этому историческому завершающему эпизоду Берлинской операции. Во всяком случае, такое чувство осталось в сердцах каждого из тех, кто шестнадцать последних апрельских дней сорок пятого брал Зееловские высоты, штурмовал берлинские проспекты, кто рвался в правительственные районы третьего рейха.

Но бои продолжались. 45-я гвардейская танковая бригада с частью сил 27-й гвардейской мотострелковой бригады весь день сражалась с упорно оборонявшимся врагом. К исходу дня 1 Мая она обошла Зоологический сад и нанесла по его территории удар со стороны ипподрома. Но и здесь все подходы оказались перекрыты валами из земли и бревен. Тогда полковник Моргунов приказал прорваться в Зоосад через железобетонную стену. В считанные минуты танки с разгона проломили ее в нескольких местах и неожиданно для фашистов оказались у них в тылу. После этого немцы начали большими группами сдаваться в плен.

44-я гвардейская танковая бригада, ворвавшись в юго-западную часть Тиргартена, продолжала вести бой почти до полуночи. Тесня противника, она пересекла Лихтеналлее и здесь закрепилась, чтобы с рассветом нанести новый удар.

Но он уже не потребовался. Было около трех часов ночи, когда штаб обороны Берлина по радио на немецком и русском языках объявил, что прекращает военные действия и высылает парламентеров. Вскоре сдался в плен начальник штаба обороны генерал Вейдлинг. До этого он подписал приказ следующего содержания:
«30 апреля фюрер покончил жизнь самоубийством и, таким образом, оставил нас, присягавших ему на верность, одних. По приказу фюрера мы, германские войска, должны были еще драться за Берлин, несмотря на то, что иссякли боевые запасы, и несмотря на общую обстановку, которая делает бессмысленным наше дальнейшее сопротивление.

Приказываю: немедленно прекратить сопротивление.

Вейдлинг, генерал артиллерии, бывший командующий зоной обороны Берлина».

Что касается вражеской группировки в Тиргартене, окруженной со всех сторон советскими войсками, то она прекратила сопротивление еще раньше. Уже на рассвете входящие в ее состав соединения и части начали высылать парламентеров и сдаваться в плен.

Частям 11-го гвардейского танкового корпуса, как и другим частям и соединениям Красной Армии, в 6 часов утра 2 мая 1945 года было приказано прекратить огонь.

   Далее >>