К ЮЖНОМУ БУГУ
Декабрь 193 — январь 1944

После освобождения 6 ноября 1943 года столицы Советской Украины — Киева Красная Армия продолжала наступать. Были взяты Фастов, Белая Церковь, Житомир. Перебросив свежие силы и сосредоточив южнее Житомира и Фастова полтора десятка танковых, моторизованных и пехотных дивизий, гитлеровцы перешли в контрнаступление. Им удалось вновь захватить часть освобожденной территории, в том числе Житомир, но достичь основной цели — овладеть Киевом и закрепиться за Днепром — не удалось.

Николай Ватутин, командующий войсками 1-го Украинского фронта, и его штаб приняли решение разгромить вклинившегося противника, очистить Житомир и освободить обширную территорию до Любар — Винницы — Липовец.

К выполнению этих задач привлекались войска 1-й танковой армии Михаила Катукова. Более того, на танкистов (не только 1-й армии) возлагалась основная задача — глубоко вклиниться в расположение гитлеровских войск на Украине, тем самым реально помочь советской пехоте очистить Правобережную Украину.

6-й танковый корпус (в числе 1-й танковой армии) перебрасывался через Днепр в район Святошино, Бышев, Мотыжен. К началу операции корпус представлял внушительную силу. Кроме солдат и офицеров, он пополнился боевой техникой, вооружением, на станцию Дарница для него были поданы 6 эшелонов танков, эшелон с автоматчиками. В адрес корпуса прибыл и дивизион «катюш». Словом, начинать боевые действия на Украине было с кем и было с чем.

Казатин — Бердичев

В ночь на 24 декабря 1943 года корпус занял исходное положение к востоку от г. Брусилова в районе Ветровка — Бышев — Лишня. Предстоял ввод в прорыв, который готовили войска 38-й армии.

...Ранний декабрьский рассвет. Тихо, безмолвно. И вдруг одновременно тысячи выстрелов. Расчеты орудий, изготовившиеся для стрельбы с закрытых огневых позиций, выпустили первые снаряды. В артиллерийскую подготовку включились новые системы. Открыли стрельбу орудия прямой наводки. А потом врага обожгли смертельные шлейфы грозных «катюш».

В результате артиллерийской подготовки по траншеям первой позиции все ячейки и окопы, в которых пытались укрыться гитлеровцы, оказались разрушенными. У разбитых минометов, пушек, пулеметов валялись трупы солдат, оружие, снаряды. На участке в сорок метров, который оборонял взвод гитлеровского лейтенанта, попавшего в плен, находилось два станковых и пять ручных пулеметов. За первые десять минут артиллерийской подготовки все это вместе с расчетами взлетело на воздух. Уцелели он да еще два солдата. В карманах френчей убитых офицеров хранились пачки бумажек — подписки гитлеровских солдат, в которых они клялись фюреру, что не покинут обороняемые рубежи. Здесь же указывались домашние адреса, перечислялись члены семьи, которые отныне отвечали головой за поведение солдата на фронте...

Быть может, это и явилось одной из причин все нараставшего сопротивления гитлеровцев. Вскоре стали «огрызаться» уцелевшие от артогня огневые точки гитлеровцев. По стрелковым цепям били неподавленные орудийные дзоты, ожившие пулеметные ячейки, укрывшиеся за высотами минометные батареи. Темп наступления подразделений первого эшелона стал слабеть. Тогда были введены в бой бригады корпуса.

Вклинившись на несколько километров вперед и обогнав пехоту, они поначалу встретили упорство немцев, которые то и дело предпринимали контратаки. Одну из таких атак отражал батальон майора Андрея Кулявина из 27-й мотострелковой бригады. Фланг батальона неожиданно контратаковали 13 вражеских танков и батальон пехоты. Целый день продолжался бой. Его выиграл батальон Андрея Кулявина.

Любимец бригады Андрей Кулявин, уроженец Смоленска, сын печника. Под Ельней в сорок первом дважды был ранен. Защищал Москву, воевал в составе 22-й танковой бригады, затем командовал батальоном 27-й мотострелковой. В боях под Москвой награжден орденом Красного Знамени, второго ордена Красного Знамени, ордена Отечественной войны I степени был удостоен за бои на Украине. 19 апреля храбрый комбат погиб в бою, похоронен в Городенко. И еще один факт биографии Андрея Кулявина. Война свела его с военным фельдшером Марфой Рубан. Они поженились. В январе 1944 года под Винницей он проводил беременную жену на родину. Расстались навсегда. Марфа Рубан до сих пор носит белый халат врача. Врачом стала и родившаяся после гибели отца Людмила Андреевна.

Между тем удары танкистов нарастали час от часа. Впереди два крупных узла сопротивления — Бердичев и Казатин, к которым и рванулись бригады Андрея Гетмана. Но прежде чем овладеть ими, двум танковым бригадам — Николая Моргунова (45-я) и Иосифа Гусаковского (44-я) — пришлось буквально штурмовать не один десяток укрепленных пунктов — Хомутец, Гнилец, Соболевку, Ходорков, Вербово (Любимовка), Яроповичи, Троянов... Активные бои вели и бригады Нила Веденичева (40-я танковая) и Ивана Елина (27-я мотострелковая). Они ворвались в район между Бердичевым и Казатиным и «оседлали» дороги между ними.

28 декабря был освобожден районный центр Глуховцы. Фашистский гарнизон в Казатине оказался отрезанным от бердичевской группировки. На следующий день наступавшие за нашими бригадами части 8-го гвардейского механизированного корпуса 1-й танковой армии и 241-й стрелковой дивизии 38-й армии с ходу освободили от фашистов Казатин.
Такое развитие событий обеспокоило вражеское командование. Оно пыталось остановить наше наступление. Однако прорваться вновь в Казатин противнику не удалось.

Командующий 1-й танковой армией приказал корпусу как можно быстрее овладеть Бердичевым. Видно, не давала покоя Михаилу Катукову реплика, брошенная в начале операции командующим фронтом Николаем Ватутиным: «Возьмете Бердичев, легче дышать будет Киев». Фраза эта сказана не случайно: взятия важного узла сопротивления, каким был Бердичев, требовали военные обстоятельства.

Вспомним, как начинались бои за Бердичев...

...Три танка под командованием лейтенанта Георгия Петровского подошли к Бердичеву в голове танковых батальонов полковника Гусаковского. Город опоясывали десять километров минных полей, каждое из которых находилось под обстрелом артиллерии. На самых ближних подступах гитлеровцы вырыли глубокие противотанковые рвы. А затем — каменные дома, множество каменных домов, превращенных в долговременные огневые точки: орудийные, пулеметные, противотанковые. Попробуй ворвись в такой город с ходу!

Георгию Петровскому поставили трудную задачу, решить которую следовало во что бы то ни стало. И молодой лейтенант пошел на риск. Ночью три его танка появились на окраине города. В это время гарнизон, оборонявший Бердичев, пропускал свои отступавшие подразделения через минные поля и противотанковые рвы. Воспользовавшись темнотой, танковый взвод Петровского пристроился к гитлеровским боевым машинам. В общей колонне с немецкими наши танки вошли в город, как говорится, на плечах самих гитлеровцев.

Вслед за этими танками в город проникли еще семнадцать танков батальона Петра Орехова. Однако гитлеровцы вскоре разобрались в чем дело. Начался бой. Боевые машины сталкивались в темноте друг с другом и выдерживала та из них, сила удара которой в момент столкновения оказывалась большей. А на городских окраинах ощетинились фашистские части, которые заранее готовились к обороне Бердичева. Саперы закрыли проходы в противотанковых минных полях и рвах. Артиллерия обрушила огонь по наступавшим нашим главным силам. Ожили основные средства обороны.

Два десятка советских танков, прорвавшихся в Бердичев, были отрезаны от главных сил бригады, от пехоты и артиллерии, лишены подвоза снарядов и горючего. Боевые машины заняли район хлебозавода, они были расставлены с таким расчетом, чтобы все подступы находились под пушечно-пулеметным огнем. Чтобы управлять действиями одиночных танков, ставших маленькими броневыми крепостями в большом вражеском гарнизоне, майор Орехов нанес их позиции на схему обороны.

Утром 31 декабря танкисты отразили первую атаку пехоты и танков противника. Часам к одиннадцати атаки прекратились. Подбитые советские танки оставались на своих позициях и действовали как неподвижные огневые точки. Загорелся один из танков. Языки пламени лизали броню. Клубы черного дыма обволакивали машину, а советские воины продолжали вести огонь. Они сгорели вместе со своей машиной, но не сдались.

В середине дня гитлеровцы возобновили атаки. Наши танкисты старались экономить боеприпасы. Многие были ранены. Не хватало воды, но танкисты держались. Они следовали незыблемому правилу советских воинов: товарищ попал в беду — выручай его. Экипажи батальона майора Орехова, находившиеся в гуще вражеского гарнизона, постоянно чувствовали поддержку боевых друзей, оставшихся с главными силами.

Командир танкового корпуса генерал Гетман делал все возможное, чтобы облегчить участь попавших в окружение танкистов. С ними непрерывно поддерживалась радиосвязь, разведчикам удалось доставить окруженным боеприпасы и медикаменты. Комкор приказал представить к наградам отличившихся в боях. В одной из радиограмм, посланных сражавшемуся батальону, сообщалось, что майор Орехов и лейтенант Петровский представляются к званию Героя Советского Союза (впоследствии это звание обоим танкистам было присвоено). Военный Совет армии передал по радио: «Все сделаем, чтобы помочь. Постараемся переправить боеприпасы и медикаменты. Противнику не дадим покоя. Военный Совет верит в вашу стойкость. Держитесь, товарищи. Мы придем на помощь...».

5 января 1944 года подразделения и части, подготовленные к штурму Бердичева, пришли в движение. У города они разделились на две группы. Одна обходила Бердичев с севера, другая — с юго-запада. Начали успешно развивать наступление 18-я и 38-я армии. Гитлеровцы, разумеется, пристально следили за развитием событий. Они не могли не знать о готовившемся штурме Бердичева. А когда почувствовали, что советские войска обходят город, дрогнули.

Путь к Умани был открыт. Наши бронемашины в еще более высоком темпе устремились вперед. Бердичев был взят!

Изменить направление действий!

В самый разгар преследования врага командарм получил шифротелеграмму: армия должна была изменить направление действий. Успешно наступающим частям предстояло повернуть налево, захватить переправу через реку Южный Буг на участке Селище, местечко Тывров и передовыми отрядами овладеть крупным железнодорожным узлом Жмеринка.

Время играло решающую роль. Это хорошо понимали командующий и штаб армии. Командарм решил действовать передовыми отрядами корпуса Андрея Гетмана.

К местечкам Вороновица, Щендеров, Жуковцы продвигались танкисты Владимира Горелова. А на участке Ярышевка — Могилевка шла бригада Нила Веденичева. В их задачу входило после захвата переправ через реку Южный Буг овладеть Жмеринкой и удержать этот город и железнодорожный узел до подхода главных сил.

Конечно, перегруппировку танковой армии в ходе развивавшегося наступления трудно было скрыть. Противник ее обнаружил. Штаб группы армий «Юг» с тревогой сообщил в Берлин о том, что 8 января советские танковые части повернули основными силами на Винницу, очевидно, будут стараться охватить немецкий южный фланг, а также занять город Винницу и аэродром. Эти донесения свидетельствовали о том, что гитлеровцы пытались сделать все возможное, чтобы затормозить продвижение 1-й танковой армии. Между тем боевые действия передовых отрядов, на которые рассчитывало командование армии, успешно развивались.

К рассвету 9 января 1944 года полковник Горелов вывел свой отряд к восточной окраине Вороновицы. Сил у него было немного: десять танков Т-34 с десятками автоматчиков, четыре самоходно-артиллерийские установки СУ-152 и три 82-миллиметровых миномета. Колонну возглавил командир роты старший лейтенант Евгений Костылев.

Начало боевых действий было удачным. В районе Михайловки танкисты разгромили вражескую колонну в шестнадцать автомашин. В середине дня головные танки старшего лейтенанта Костылева ворвались на мост у местечка Тывров. Позади — больше шестидесяти километров. Форсирована крупная водная преграда, а впереди, километрах в двадцати — Жмеринка.

В это же самое время в Жмеринку непрерывно прибывали эшелоны врага, выгружалась 371-я немецкая дивизия, прибывшая из Югославии.

В северной части города наши разведчики насчитали до ста гитлеровских танков, которые стояли в походных колоннах. А накануне, как выяснилось, экипажи танков занимались выверкой пушек и пристрелкой пулеметов. В самом городе развернулся штаб 13-го армейского корпуса. В Жуковцах — гитлеровский пехотный полк.

Бригада Владимира Горелова, подошедшая к Жмеринке, не имела связи с правым соседом — бригадой Нила Веденичева. Нарушилась и связь с главными силами корпуса.

Что нее делать? Ждать помощи — значит упустить время, которое сейчас дороже золота? Атаковать самостоятельно? Рискованно, хотя и можно рассчитывать на успех — ведь советские танкисты еще не обнаружены, а внезапность нападения всегда хороший союзник. К тому же надо точно определить силы, защищавшие подступы к Жмеринке. Получить такие сведения можно только боем.

И Горелов решил: атаковать через Жуковцы всеми имеющимися средствами железнодорожный узел и город Жмеринку и, овладев им, занять круговую оборону. Это решение Горелов объявил командирам, было послано с нарочным донесение командиру корпуса.

Танкисты развернулись в боевой порядок. Первую линию составили машины Евгения Костылева. За ними построились самоходно-артиллерийские установки. Автоматчиков посадили на танки.

Гитлеровцев ошеломило появление советских танков в глубоком тылу. Первое, что они сделали, стали выводить из города транспорт, а с аэродрома поднимать самолеты, которые брали курс на запад. По железной дороге трогались еще не разгруженные воинские эшелоны.

Но замешательство врага было недолгим. Его пехота стала сосредоточиваться на окраинах города. Спешно начали минировать дороги. К станции подходили немецкие танки, готовилась контратака, устоять против которой было очень трудно.

Гитлеровцы имели подавляющее превосходство. Каждый наш танк сдерживал натиск пятнадцати — двадцати гитлеровских боевых машин. Медленно, но упорно теснили они наших танкистов, которые заняли оборону по берегу Южного Буга, удерживая за собой Сутиски.

В это время в районе Гнивани дрались танковые батальоны капитана Ивана Дубоделова и старшего лейтенанта Ивана Захарова. Рядом с танкистами сражались автоматчики Николая Буланцева, Егора Баранникова... Это были бойцы Нила Веденичева. Их задача — захват переправы через Южный Буг у Селища, моста у Могилевки и станции Гнивань.
На рассвете 9 января начался марш колонны старшего лейтенанта Захарова и капитана Дубоделова.

Оба офицера уже обладали немалым опытом, добытым в боях. Иван Захаров служил на Дальнем Востоке, был механиком-водителем. В первую военную осень сражался на Волоколамском шоссе. С осени 1943 года командовал танковым батальоном. Двигаясь в голове бригады, его батальон первым настигал неприятеля, внезапно атаковал их опорные пункты, дерзкими ночными налетами сеял панику во вражеском стане.

Иван Дубоделов старше годами. Он потомственный рабочий, бурильщик шахты; долгое время нес службу на границе и только в начале войны стал танкистом. В боях на Украине Дубоделов, как и Захаров, вел свой батальон в голове бригады, побеждая в десятках боев, освобождая сотни сел.

Первым к Бугу вырвался командирский танк Захарова. Офицер увидел множество домиков, разбросанных небольшими группками по обоим берегам реки. Это Селище. Переправы здесь не оказалось. Паром, с помощью которого местные жители переезжали Буг, угнали гитлеровцы. Переправиться же вброд невозможно; глубина реки намного превышала высоту танка, да и дно в этом месте топкое.

Тогда старший лейтенант направил три танка вместе с группой автоматчиков к станции Гнивань, чтобы захватить железнодорожный мост. Старшим назначил Николая Буланцева. Два десятка автоматчиков, поддержанные танками, действовали быстро и четко. Они проскочили вдоль западной окраины Гнивани и подошли к мосту. У моста — казарма, набитая гитлеровцами. Танки с ходу врезались в ветхое здание. Воспользовавшись паникой, автоматчики устремились по мосту на противоположный берег Южного Буга.

Так была целехонькой захвачена переправа. Танкисты и автоматчики, выбрав хорошие позиции, удерживали мост, дожидаясь подкрепления. Буланцев доложил о выполнении задачи. В ответ Захаров радировал: «Держитесь, скоро будем у вас». Но подкрепления Буланцев так и не дождался, потому что сам Захаров вместе со своими немногими танками был втянут в тяжелый бой у Селища и на северной окраине Гнивани.

А через час и батальону Буланцева пришлось отражать вражеские атаки. Со стороны Браилова на Могилевку выползло полтора десятка танков. Их сопровождало около сотни немецких солдат. Они попытались с ходу вырваться на мост и овладеть переправой. Но советские воины открыли сильный огонь, и противник отошел. С рассветом гитлеровцы изготовились к новому броску.

Буланцев решил упредить противника, атаковать первым и пробиться через заслоны, чтобы в Гнивани соединиться с танками и автоматчиками Захарова. Однако его попытки были неудачными.

В ту самую ночь, когда небольшие отряды советских танкистов и пехотинцев, ожидая подкрепления, продолжали сражаться на берегах Южного Буга, танки немецкой 16-й танковой дивизии генерала Губе развернулись в боевую линию у Вахновки и Лозоватой. За тяжелыми танками в предбоевых порядках выстроились средние боевые машины. За ними длинными колоннами растянулись бронетранспортеры, бронемашины и автомобили с пехотой, орудиями, минометами. Более ста танков и бронетранспортеров ждали сигнала о начале мощного контрудара, которым фашистские генералы надеялись стабилизировать создавшееся на южном крыле своего фронта катастрофическое положение.

Этот замысел был разгадан. Штаб танковой армии ночью 10 января, сделав твердые выводы о готовящемся контрударе, доложил об этом Катукову, внимательно следившему за обстановкой. Выводы штаба, последние донесения разведки, результаты боя в Гнивани, Жмеринке и Сутисках окончательно утвердили намерение командарма приостановить дальнейшее наступление, вывести главные силы на выгодные рубежи и «прикрыть» угрожаемые направления. Он принял решение всем соединениям армии перейти к обороне. Началась новая страница в действиях танкистов — оборонительные бои.

... Ночь на 10 января выдалась снежной. Ветер метал пушистые комья. Пурга разыгралась не на шутку. Даже через приборы наблюдения и прицеливания видимость ограничивалась двумя-, тремястами метров.

В ту ненастную ночь одна из наших танковых рот выдвигалась из села Янкова навстречу врагу. Впереди роты шел танк, механиком-водителем которого был Витольд Гинтовт. Деревенские девчата помогли танкистам выкрасить машины в белый цвет. Работали они и приговаривали: «Подсобим вам, хлопцы. Только бы вы уже скорее победили». Попробуй теперь заметь белые танки в снегу!

Гинтовт вел танк командира роты А.М. Мазалова. Продвигались медленно, осторожно. И вдруг вдоль колонны стали рваться снаряды. В первый момент трудно было сообразить, откуда стреляют. Машина командира свернула влево, позиция была выгодной: танк вышел из-под обстрела и прикрыл развертывание роты. Командир попытался связаться с комбатом по радио, доложить обстановку, сообщить свое решение и получить указания. Но связь была потеряна. Пришлось действовать самостоятельно.

Прежде всего требовалось выяснить, что впереди — танки или бронетранспортеры. Медленно и осторожно стали продвигаться вперед по первому снежку, мягкому, неглубокому. Немцы продолжали стрелять по участку за высоткой. Рота отстреливалась, нащупывая противника. А танк командира роты двигался в центре боевой линии.

Люк механика-водителя был открыт. Весь экипаж; напрягая зрение и слух, наблюдал за местностью... И вдруг где-то совсем рядом ухнул взрыв. Механик тотчас же снизил обороты двигателя. Буквально в пятидесяти метрах чернел гитлеровский танк. Командир роты навел пушку и послал бронебойный снаряд. Танк загорелся. Минуту спустя «тридцатьчетверка» подожгла вторую вражескую машину. А третья стала разворачиваться и пятиться назад, но в ближнем бою и она была уничтожена.

Тяжкие оборонительные бои корпуса Гетмана, как и всей танковой армии, продолжались до конца января 1944 года. Как ни стремились генералы Меден и Губе из вражеской группировки «Юг» доложить Берлину о выполнении задач, они не сумели полностью захватить рубежи, которые героически защищали прошедшие с боями по Украине пятьсот километров, уставшие танкисты армии Катукова и корпуса Гетмана.

Сотни бойцов и командиров были удостоены правительственных наград. В корпусе появились новые Герои Советского Союза. Среди них — Георгий Петровский, Петр Орехов, Иван Захаров, Витольд Гинтовт, механик-водитель, заменивший павшего в бою командира роты А.И. Мазалова.

   Далее >>