... часть 4. К КАРПАТАМ К Днестру Днестр форсирован, плацдарм захвачен И на Черновицы, и на Станислав Заднестровский плацдарм ...

схема 4

К КАРПАТАМ

В зимнем наступлении 1944 года 1, 2 и 3-й Украинские фронты добились крупных успехов. Они нанесли немецко-фашистским войскам тяжелое поражение, отбросили их от Днепра, освободили ряд крупных городов, среди них Житомир, Бердичев, Луцк, Ровно, Казатин, Белая Церковь, Кировоград, Кривой Рог, Никополь, и заняли выгодное положение для нового наступления с целью полного освобождения Правобережной Украины.

4 марта войска 1-го Украинского фронта прорвали оборону противника и устремились на юг, нанося главный удар на Тернополь, Каменец-Подольский. 1-я танковая армия, имевшая очень мало танков, включалась в это наступление только на втором этапе Проскуровско-Черновицкой операции.

Выполняя приказ командующего 1-м Украинским фронтом Маршала Советского Союза Г.К. Жукова, 1-я танковая армия с 6 по 14 марта совершила 250-километровый марш и сосредоточилась юго-западнее Шепетовки. Автотранспорт и артиллерия следовали своим ходом, а танки, тяжелые грузы и личный состав, не поднятые автотранспортом, были переброшены по железной дороге. В целях скрытности перегруппировки марш совершался ночью, с потушенными фарами и в ненастную погоду, когда авиация противника не могла действовать.

В новом районе сосредоточения соединения и части получили пополнение: 220 Т-34, некоторые из них входили в танковые колонны «Вызволена Полтавщина» и «Дмитрий Донской». При укомплектовании экипажей стремились делать так, чтобы в каждом танке оказались участники боев, коммунисты и комсомольцы. Поскольку наступала весна, прибывшие танки перекрасили в защитный цвет и на каждом из них нанесли армейский знак — ромб с линией посередине. Над линией указывался номер бригады, а под ней — номер батальона. Каждый танк также имел свой номер или название. Затем в торжественной обстановке танки передавались экипажам.

В эти дни войска 1-го Украинского фронта продолжали развивать наступление. Однако 10 марта его главная ударная группировка после выхода на рубеж Тернополь, Проскуров встретила упорное сопротивление противника и остановилась. Но оперативно-стратегическая обстановка, сложившаяся на южном крыле советско-германского фронта, требовала скорейшего выхода к Карпатам. Командующий 1-м Украинским фронтом решил ввести в сражение 1-ю танковую армию, развить успех в южном направлении, выйти к Карпатам, во взаимодействии с войсками 2-го Украинского фронта, наступавшими с востока, окружить и уничтожить 1-ю танковую армию врага.

12 марта 1-я танковая армия получила задачу перейти в наступление с рубежа Великие Борки, Колодзеевка, совместно с 60-й армией генерала И.Д. Черняховского сломить сопротивление 68-й и 359-й пехотных дивизий противника и к исходу первого дня операции овладеть рубежом Теребовля, Гримайлов, к исходу второго дня — рубежом Чертков, Пробежна, к исходу третьего дня форсировать Днестр и главными силами овладеть рубежом Городенка, Залещики, Окно, а передовым отрядом освободить Черновицы. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 15093, д. 6, лл. 639—641).

Ударом на юг и выходом в район Черновиц 1-я танковая армия должна была рассечь фронт противника на Украине и создать условия главным силам 1-го и 2-го Украинских фронтов для окружения и разгрома 1-й танковой армии гитлеровцев. Глубина задачи армии составляла 120 км. В первый день ее войска должны были продвинуться на 25 км, во второй — на 35 км и в третий — на 60 км.

Поддержка боевых действий 1-й танковой армии возлагалась на 5-й истребительный авиационный корпус и 297-ю штурмовую авиационную дивизию. Для форсирования водных преград армии была придана 3-я понтонно-мостовая бригада.

Справа соседей не было. Слева наступала на Каменец-Подольский 4-я танковая армия генерала Д.Д. Лелюшенко.

Поставив задачу 1-й танковой армии и дав указания по ряду вопросов наступления, командующий фронтом Маршал Советского Союза Г.К. Жуков сказал командующему армией:
«Имеешь шанс отличиться, Катуков. Тебе все понятно?.. Хорошо... Значит, через недельку будь с армией вот здесь, — он показал на карте район Тернополя, — а там — «ура», и будь здоров...». (См. Ю. Жуков. Люди 40-х годов. М., изд-во «Советская Россия», 1969, стр. 422.).

С получением задачи работа в штабе 1-й танковой армии не прекращалась ни на один час. Впрочем, это было не ново. Каждый раз, как только командарм принимал решение, для всех офицеров Управления армии начинался наиболее ответственный и трудный этап в подготовке операции. Штаб армии, начальники родов войск и служб должны были доложить исчерпывающие данные о противнике, положении и состоянии своих войск, о их возможностях, наличии запасов и др. Разумеется, основная тяжесть в штабе при подготовке к наступлению падала на оперативный отдел, который возглавлял полковник М.Т. Никитин. Именно при помощи этого отдела командование координировало и регулировало всю жизнь и боевую деятельность армии, ее соединений и частей.

У командующего артиллерией полковника Т.Н. Вишневского была своя забота — организовать надежное артиллерийское обеспечение. Начальник инженерных войск полковник Ф.П. Харчевин заботился о том, чтобы войска имели все необходимое для действий в условиях весенней распутицы, а начальник связи полковник Г.П. Захаров — о надежности связи. Начальник Управления бронетанкового снабжения и ремонта инженер-полковник П.Г. Дынер трудился над организацией восстановления бронетанковой техники, а начальник тыла генерал В.Ф. Коньков прилагал немалые усилия, чтобы своевременно подвезти горючее, боеприпасы и продовольствие.

В деле мобилизации всего личного состава на выполнение поставленных задач огромную роль играло партийное бюро Полевого управления армии, которое возглавлял подполковник П.Л. Павловцев, коммунист с 1918 года.

Генерал М.Е. Катуков решил ввести армию в сражение, имея 8-й гвардейский механизированный корпус на правом фланге, 11-й гвардейский танковый корпус — на левом фланге. 64-я гвардейская танковая бригада составляла резерв и должна была двигаться за механизированным корпусом. Оба корпуса имели боевой порядок в два эшелона. В механизированном корпусе в первом эшелоне находились 20-я и 21-я механизированные и 1-я гвардейская танковая бригады, а в танковом корпусе — 40-я и 44-я гвардейские танковые бригады.

В районе сосредоточения 1-я танковая армия заходилась до 14 марта. В ночь на 15 марта ее войска по трем маршрутам начали совершать 100-километровый марш. Перегруппировка в выжидательный район проводилась в весьма сложных условиях. Весенняя распутица была в разгаре. В результате бурного таяния снега и непрерывных дождей дороги оказались труднопроходимыми, по ним с большим трудом шли автомашины. Отдельные участки были настолько сильно разбиты, что колесные машины приходилось буксировать танками и тракторами. Вместе с инженерными войсками помогали обеспечивать движение мотострелковые и танковые подразделения. Горючее и боеприпасы перевозились главным образом на танках, широко использовался с этой целью гужевой транспорт.

Пехота шла по обочинам. Ей было трудно, очень трудно. Дождь проникал за воротники шинелей, одежда разбухла и была невыносимо тяжелой. На сапоги налипали комья грязи. Но солдаты шли вперед, неся на плечах пулеметы, минометы и боеприпасы, помогали шоферам автомашин преодолевать трудные участки пути. Каждый понимал, что надо своевременно выйти в указанный район, и делал для этого все, что было в его силах.

Многие бойцы ехали на лошадях — в январских боях южнее Казатина у врага было захвачено около 3 тыс. лошадей. Что и говорить, вид у «мотокавалерии» был не бравый: подушки, сложенные половики, а то и вражеские шинели заменяли сёдла. Трудность марша усложнялась еще и тем, что передвижение совершалось главным образом ночью. Вечером 17 марта корпуса сосредоточились в выжидательном районе, в 15 км от переднего края. Экипажи, водители незамедлительно приступили к осмотру боевой техники и вооружения; командиры и штабы проводили рекогносцировку местности и обороны противника, уточняли задачи войскам, организацию взаимодействия и др.

В ночь на 19 марта соединения первого эшелона армии заняли исходные районы для наступления, находившиеся в 2—3 км от переднего края обороны противника. 19 марта уточнялась организация боя в звене бригада — рота, а на следующий день изучали задачу, участвовали в рекогносцировке командиры взводов, танков и механики-водители соединений и частей первых эшелонов.

При подготовке к наступлению исключительно большое внимание уделялось инженерному обеспечению. Да это и понятно — весенняя распутица резко усложняла использование техники на поле боя. Наряду с другими мероприятиями инженерного обеспечения многое было сделано непосредственно экипажами, расчетами орудий, водителями машин. Так, каждый танк имел два — четыре бревна диаметром 20—25 см, а автомашины — маты (фашины). Для форсирования рек с ходу было заготовлено 150 пог. м колейных мостов под грузы весом 6 т, несколько комплектов разборных мостов, создан армейский резерв строительных материалов. Автомашины с элементами разборных мостов были включены в состав отрядов обеспечения движения, которые должны были следовать за передовыми отрядами. Оборудование переправ через Днестр было возложено на 3-ю понтонно-мостовую бригаду. Она должна была навести мост под грузы 16 т, 60-тонную паромную переправу и совместно с корпусными саперными батальонами организовать два — три пункта десантной переправы на каждый корпус. Для быстрейшего восстановления разрушенных участков дорог и мостов, а также обеспечения форсирования Днестра с ходу в состав разведывательных групп корпусов и бригад первых эшелонов и передовых отрядов были включены саперные подразделения. В связи с ограниченным количеством табельных переправочных средств войска армии нацеливались на захват мостов, переправ и бродов через реки, а также на широкое использование при форсировании местных переправочных средств и подручных материалов.

Партийно-политическая работа направлялась на всемерное организационное укрепление партийных и комсомольских организаций, на повышение их боевитости. Прилагались большие усилия, чтобы воспитать личный состав в духе высокого наступательного порыва, привить настойчивость в выполнении задач.

Воины армии были хорошо информированы об обстановке в районе предстоящих действий, о наличии там националистических банд. В связи с этим уделялось особое внимание бдительности. Для работы среди местного населения были выделены лучшие агитаторы, знающие украинский язык.

20 марта вся подготовка к наступлению была завершена. В 1-й танковой армии насчитывалось около 30 тыс. солдат и офицеров, 239 Т-34, 302 орудия и миномета и 2908 автомашин. Личным составом армия была укомплектована на 80 процентов, танками, орудиями и минометами — на 50 процентов, автотранспортом — на 49 процентов. (Архив МО СССР, ф. 229, од. 76781, д. 1, лл. 10, 73, 79). Самоходно-артиллерийских установок армия не имела: все самоходно-артиллерийские полки в начале марта были переданы общевойсковым армиям.

На рассвете 21 марта во всех соединениях и частях состоялись митинги, на которых было зачитано обращение Военного совета 1-й танковой армии. Кроме того, до каждого бойца и командира было доведено решение командования о том, что воины, первыми форсировавшие Днестр, будут представляться к званию Героя Советского Союза.

К Днестру

Утром 21 марта после короткой артиллерийской и авиационной подготовки войска 1-й танковой армии совместно со стрелковыми дивизиями атаковали противника на 14-километровом фронте. Завязались короткие, но ожесточенные схватки. В первые же часы боя наши воины стали показывать образцы высокой отваги и военного мастерства. Так, в районе Романовки наступление одной из мотострелковых рот 20-й гвардейской механизированной бригады временно приостановилось — бойцов остановил огонь пулемета, укрытого в дзоте. Но вот один из воинов роты, рядовой Н.Г. Пигарев, рванулся вперед, и до вражеского пулемета осталось преодолеть еще несколько десятков метров. Но гитлеровцы заметили воина, открыли огонь и ранили его. Превозмогая боль, Пигарев бросил гранату, но она не достигла цели. Тогда гвардеец, собрав последние силы, одним броском приблизился к доту и закрыл амбразуру своим телом. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 37805, д. 4, л. 193). Ценой жизни отважный воин открыл роте путь вперед. За самоотверженное выполнение воинского долга рядовому Н.Г. Пигареву было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Имя Героя навечно занесено в списке Н-ской части.

В первой половине дня сопротивление противника было сломлено, и его оборона оказалась прорванной на всю глубину. Переход 1-й танковой армии в наступление был неожиданным для врага. Его войска были разгромлены, а остатки откатывались на юг.

Соединения, наращивая темпы наступления, устремились в оперативную глубину. Впереди шли танки с десантом автоматчиков, за ними неотступно наступали подразделения стрелковых войск. Советские воины действовали дерзко и смело, сказывался большой боевой опыт минувших лет войны. Даже небольшие группы танков с пехотой, прорвавшись в тыл врага, вызывали панику. Войска шли по подольским шляхам, обсаженным стройными тополями. Мелькали хутора, обнесенные заборами, нацеленные в небо островерхие костелы. При появлении тридцатьчетверок, мчавшихся в море грязи, гитлеровцы бросали позиции, боевую технику, оружие.

За два дня войска 1-й танковой армии продвинулись на 50 км, освободили большое количество населенных пунктов, среди них Теребовля, Гримайлов, Буданов, Копычинцы, Хоростков, и к исходу 22 марта вышли на рубеж Буданов, Копычинцы, Пробежна.

Такой высокий темп наступления в условиях весенней распутицы был достигнут благодаря тому, что бригады избегали фронтальных атак опорных пунктов и узлов сопротивления противника, осуществляли широкий маневр на поле боя. Все населенные пункты, как правило, освобождались путем нанесения ударов с нескольких направлений. Так, например, Копычинцы были освобождены совместными ударами 1-й гвардейской танковой бригады с запада, 20-й гвардейской механизированной бригады с севера и 40-й гвардейской танковой бригады с востока. Враг, опасаясь окружения, вынужден был бежать на юг. Если бригадам не удавалось с ходу овладеть тем или иным населенным пунктом, то они не ввязывались в затяжные бои и обычно частью сил блокировали их, а главными силами развивали наступление в глубину. Уцелевшие очаги сопротивления ликвидировались бригадами вторых эшелонов. Первые два дня наступления показали, что уроки Белгородско-Харьковской и Житомирско-Бердичевской наступательных операций не пропали даром: командный состав хорошо освоил тактику боя. Войска 1-й танковой армии действовали смело и решительно, проявляя героизм и мужество. Направление наступления было усеяно трупами гитлеровцев, сотнями разбитых автомашин и тысячами повозок с грузами. Только 22 марта 8-й гвардейский механизированный корпус генерала И.Ф. Дремова пленил до 800 гитлеровцев, захватил 18 орудий, до 700 лошадей и 1000 повозок. 40-я гвардейская танковая бригада 11-го гвардейского танкового корпуса под командованием подполковника И.А. Кошелева в районе Хоросткова разгромила штаб и тылы 7-й танковой дивизии противника, отходившей на юго-запад под ударами нашей 4-й танковой армии. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 76781, д. 1, л. 20). Управление было настолько дезорганизовано, что гитлеровцы, избежав разгрома на одном направлении, попадали под удар советских соединений, наступавших на других направлениях.

Но победа войскам 1-й танковой армии давалась нелегко, враг оказывал упорное сопротивление. Перекрестки, высоты, выгодные естественные рубежи были подготовлены для обороны, и их приходилось захватывать в тяжелых боях. Наступавшим войскам пришлось преодолевать оборону немецко-фашистских войск в тяжелых условиях распутицы и непрерывных дождей. Раскисший грунт засасывал колеса грузовиков, моторы перегревались от напряжения. Умытые дождем танки захлестывались липкой, жидкой грязью. И если танкам все же удавалось преодолеть вязкую грязь, то колесные машины и артиллерия двигаться без помощи не могли. И тогда солдаты и офицеры спешили к машинам. Насквозь промокшие, в шинелях с заткнутыми за ремень полами, они облепляли застрявшую технику, пушки, минометы и вытаскивали их из выбоин и колдобин. На своих плечах люди несли пулеметы и минометы, ящики с патронами, минами, мешки с сухарями и консервами. На дорогах без устали работали саперы: строили бревенчатые настилы, устилали большие участки дорог битым кирпичом, матами и фашинами из хвороста и камыша.

И сейчас нередко возникает вопрос: откуда брались у воинов на пути к Днестру силы, чтобы идти вперед, не останавливаться и не задерживаться, громить и гнать гитлеровцев в той весьма тяжелой обстановке? Всплывают привычные слова и понятия: советский патриотизм, любовь к Родине, верность военной присяге, приказы и требовательность командиров... Да, все это правильно. Но дело не только в этом. Войска были полны решимости как можно быстрее очистить советскую землю от немецко-фашистских оккупантов, полны ненависти к врагу, и это удваивало, утраивало их силы.

Ночью 23 марта поступила радиограмма командующего фронтом: «Армия действует хорошо. Продолжайте быстрее выполнять поставленную армии задачу. Не позднее 23 марта обязательно выходите в район Езжаны, Борщев, Скала-Подольская. Не позднее 24 марта выйти на Днестр, с ходу форсировать реку на фронте Устечко, Залещики, исключительно Мельница-Подольская». (Архив МО СССР, ф. 236, оп. 2673, д. 993, л. 888).

Выйдя на рубеж Буданов, Копычинцы, Пробежна войска армии, не приостанавливая наступления, продолжали развивать успех. На рассвете 23 марта 1-я гвардейская танковая и 20-я гвардейская механизированная бригады подошли к Черткову. В городе оборонялись остатки 503-го танкового батальона и сводная пехотная группа противника. Враг ожидал, что советские войска нанесут главный удар с востока, и поэтому на восточной окраине сосредоточил основные силы.

Командиры бригад полковники В.М. Горелов и А.X. Бабаджанян перехитрили противника: на восточную окраину города они нацелили часть сил, а главными силами нанесли удар с севера и северо-востока. Атака была настолько стремительна, что фашисты не успели опомниться, бригады овладели северо-восточной частью Черткова и вышли к реке Серет. Гитлеровцы отошли за реку, намереваясь удержать западную часть города. Однако их намерение было сорвано 2-м танковым батальоном 1-й гвардейской танковой бригады, которым командовал майор С.И. Вовченко. Когда головные танки батальона прорвались к реке, танкисты увидели, что на середине моста пылает цистерна с бензином, зажженная гитлеровцами. Стало ясно, что враг решил сжечь единственный в городе мост.

Дорога была каждая секунда. Лейтенант А.Н. Дегтярев — командир танка, прорвавшегося к мосту, решил сбросить цистерну в реку. Последовала команда — и механик-водитель старший сержант Н.И. Волков, закрыв люк, разогнал машину. Цистерна с грохотом пробила перила моста, накренилась и рухнула вниз. Горящий бензин разлился по воде, казалось, пылает река. Огненные языки появились на машине Дегтярева. Экипаж смело вступил в борьбу с огнем, а мимо по захваченному мосту один за другим мчались танки старшего лейтенанта И.П. Кульдина, лейтенантов Ю.Ф. Веревкина, К.Л. Карданова, В.Р. Свидаш, М.П. Мусихина, младших лейтенантов В.А. Нетреба, П.Ф. Дейко.

Через несколько минут танк Дегтярева вышел к западной окраине города, где еще кипел жаркий бой. Мимо стремительно промчалась машина лейтенанта К.Л. Карданова, отважного танкиста, награжденного тремя орденами Ленина и двумя орденами Красного Знамени, пытаясь догнать вражеский бронетранспортер. Но в этот момент слева ударил «тигр», и танк Карданова запылал. Дегтярев подбил «тигра», догнал бронетранспортер и поджег его. Гитлеровцы подбили советский танк. Заряжающий и радист-пулеметчик были убиты, а Дегтярев тяжело ранен. Механик-водитель помог командиру выбраться из танка, отнес его в укрытие и поспешил за санитаром.

Когда товарищи пробились к дому, где лежал Дегтярев, он был мертв. Рядом лежал его автомат, а кругом разбросаны гильзы. Очевидно, в дом ворвались гитлеровцы, и тяжело раненный герой сражался до последнего патрона. Из кармана гимнастерки вынули пробитый двумя пулями комсомольский билет. (Архив МО СССР, ф. 300, оп. 3070, д. 571, лл. 94-95).

К 9 часам 23 марта Чертков был полностью освобожден. Бригады захватили большие трофеи, среди них 5 исправных «пантер», «тигр» и до 80 автомашин. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 37941, д. 6, л. 123).

Погода немного улучшилась. Холодный, пронизывающий ветер точно старался загладить свою вину перед промокшими, замерзшими бойцами и решительно разрывал облака, освобождая путь лучам солнца. В центре собрался народ. Жители города, перенесшие мучения фашистской оккупации, восторженно, со словами радости встречали танкистов-освободителей. Командующий армией и член Военного совета оказались в плотном кольце. Началась оживленная беседа.

— Поздравляю вас, дорогие товарищи, с освобождением от оккупации, — сказал генерал М.Е. Катуков, сбив на затылок папаху. — Живите спокойно, работайте на благо Советской Родины и помогайте Красной Армии добивать фашистское зверье... — Он в нерешительности остановился, речь показалась ему слишком длинной. — Со всеми вопросами обращайтесь к коменданту, а меня прошу извинить. Тороплюсь.

В парке перед зданием райкома партии друзья хоронили лейтенанта А.Н. Дегтярева и его боевых товарищей, отдавших свою жизнь в бою при освобождении Черткова. Комсомольский билет героя-танкиста был отправлен в ЦК ВЛКСМ.

В Черткове бригады задержались — ожидали подвоза горючего. Экипажи, пользуясь паузой, устраняли неисправности, готовили оружие. Первыми заправлялись машины 1-й гвардейской танковой бригады. Ее первый батальон (10 танков), усиленный ротой автоматчиков, был назначен в передовой отряд 8-го гвардейского механизированного корпуса с задачей стремительным броском выйти к Днестру в районе Устечко, с ходу захватить мост и удерживать его до подхода главных сил.

В 12 часов передовой отряд под командованием майора Н.И. Гавришко приступил к выполнению задачи. В Толстое он настиг большую автоколонну танковой дивизии СС «Адольф Гитлер» и 11-й танковой дивизии, проутюжил ее и к 23 часам у Устечко вышел к Днестру. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 76781, д. 1, л. 22). Мост оказался невредимым, но был прикрыт танками противника, и овладеть им с ходу не удалось. И все же командир роты автоматчиков старший лейтенант М.В. Чернышев с пятью бойцами под прикрытием огня своих танков проскочил мост. Но в этот момент грянул взрыв — и одна из ферм рухнула в реку. Майор Гавришко охнул: ведь он донес командиру бригады, что мост захвачен, тот доложил командиру корпуса, а последний — командующему армией. Пришлось передокладывать.

Поздно ночью к Устечко подошла танковая рота 69-го гвардейского танкового полка 21-й гвардейской механизированной бригады под командованием лейтенанта А.М. Сулимы, а вскоре и остальные подразделения полка, которым командовал подполковник А.М. Темник. Начались поиски брода.

Главные силы 8-го гвардейского механизированного корпуса 23 марта овладели Толстое и продолжали наступать к Днестру. Успешно наступал 11-й гвардейский танковый корпус: 40-я гвардейская танковая бригада овладела Озерянами, а 44-я гвардейская танковая бригада освободила Борщев, разгромив крупную автоколонну врага. ( Архив МО СССР, ф. 299, оп. 76781, д. 1, л. 20).

19-я гвардейская механизированная бригада 8-го гвардейского механизированного корпуса, 45-я гвардейская танковая и 27-я гвардейская мотострелковая бригады 11-го гвардейского танкового корпуса действовали во втором эшелоне, обеспечивая открытые фланги 1-й танковой армии от ударов противника с запада и востока. При этом 1-й танковый батальон 45-й гвардейской танковой бригады (10 танков) с десантом пехоты под командованием майора Ю.С. Десяткова стремительным ударом с запада в 9 часов 23 марта овладел западной частью Гусятина и, отбивая ожесточенные контратаки противника, удерживал его до подхода 61-й гвардейской танковой бригады 4-й танковой армии. В городе были захвачены большие трофеи.

Днестр форсирован, плацдарм захвачен

С освобождением Черткова и выходом на рубеж Толстое, Борщев для 1-й танковой армии открылся путь к Днестру, который надо было форсировать как можно скорее и во что бы то ни стало. Малейшее промедление, и враг успеет подтянуть резервы, занять прочную оборону на господствующем правом берегу, и тогда, чтобы преодолеть Днестр, потребуется много времени и усилий. Разведка уже обнаружила выдвижение пехотной дивизии 7-го венгерского армейского корпуса из района Станислава.

Командующий 1-м Украинским фронтом требовал форсировать Днестр с ходу, выйти к предгорьям Карпат и отрезать пути отхода 1-й танковой армии врага, которая под ударами 2-го Украинского фронта и левого крыла 1-го Украинского фронта откатывалась на юг. Он разъяснял Военному совету армии, что стремительный выход к Днестру и форсирование его с ходу имеют исключительно важное стратегическое значение, так как этим противник прижимается к Карпатам и лишается путей отхода на запад. Кроме того, вся группировка противника, действующая на Украине, изолируется от сил севернее Полесья.

Но как форсировать с ходу полноводный, имевший в те дни ширину около 150—200 м Днестр, когда в соединениях армии не имелось табельных переправочных средств, а приданная 3-я понтонно-мостовая бригада из-за весенней распутицы и нехватки горючего безнадежно отстала и в ближайшее время на ее помощь нельзя было рассчитывать? Мосты в Устечко и в Залещиках оказались подорванными. Других мостов через реку в полосе наступления 1-й танковой армии не имелось. Были трудности и иного характера. Из-за распутицы отстала артиллерия, вследствие чего основная тяжесть боевой задачи ложилась на пехоту и танки; застряли на дорогах тыловые подразделения, не хватало горючего и боеприпасов. С выходом войск к Днестру резко возросла активность вражеской авиации, а наши самолеты не могли оказать существенного влияния на воздушную обстановку — наша авиация не успела перебазироваться на новые аэродромы, ближе к линии фронта.

В ночь на 24 марта до войск были доведены боевые задачи. Командарм дал указание форсировать реку на местных переправочных средствах, максимально использовать для переброски войск бревна, доски, бочки и другие подручные материалы. 8-му гвардейскому механизированному корпусу было приказано форсировать Днестр на участке Устечко, Залещики и захватить плацдарм шириной до 30 км и глубиной 15 км. 1-я гвардейская танковая и 21-я гвардейская механизированная бригады должны были преодолеть Днестр в районе Устечко, а 20-я гвардейская механизированная бригада у Залещиков. На 19-ю гвардейскую механизированную бригаду возлагалась задача оборонять Чертков и прикрыть активными действиями правый фланг армии от контрударов противника. 11-й гвардейский танковый корпус должен был форсировать Днестр тремя танковыми бригадами на участке Городок, Колодробка, захватить плацдарм шириной 20 км и глубиной 10 км. 40-я гвардейская танковая бригада нацеливалась на форсирование реки восточнее Городка, а 44-я и 45-я гвардейские танковые бригады — у Колодробки. 27-я гвардейская мотострелковая бригада имела задачу овладеть Скала-Подольской и обеспечить левый фланг и тыл армии от контрударов противника с востока. Резерв танковой армии — 64-я гвардейская танковая бригада — получил задачу выйти в район Черткова и быть готовым действовать в передовом отряде армии с целью овладения Черновицами.

Таким образом, 1-я танковая армия должна была 24 марта форсировать Днестр на фронте 35—40 км и к исходу дня захватить плацдарм шириной до 70 км и глубиной 10—15 км.

Решение этой ответственной и сложной задачи потребовало больших усилий всех командиров и политработников, партийных и комсомольских организаций, напряжения физических и моральных сил; немалую роль должны были сыграть находчивость, смекалка, мужество и отвага всех воинов соединений и частей.

Нужно было объяснить личному составу, и прежде всего молодым солдатам, значение быстрейшего форсирования Днестра и значение всей операции советских войск. Военный совет армии обратился к солдатам и офицерам со следующими словами: «Славные танкисты! Перед нами Днестр. К нему устремился бегущий враг. Он ищет спасения за выгодным рубежом. Мы должны разбить и эту его надежду!» (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 76781, д. 1, л. 27).

Кроме того, Военный совет направил в корпуса, бригады и армейские части специальное обращение к коммунистам и комсомольцам, призывавшее показать личный пример мужества и отваги при форсировании Днестра.

На рассвете 24 марта, после того как было подвезено горючее, войска 1-й танковой армии перешли в наступление. На всех направлениях отдельные группы танков оказали упорное сопротивление, стремясь прикрыть отход своих тылов за Днестр. Вражеская авиация стала наносить массированные удары, намереваясь приостановить движение советских войск. Но ни танки, ни авиация не смогли оказать существенного влияния на наступательный порыв гвардейцев. Отбрасывая заслоны противника и громя его отходящие автоколонны, бригады неудержимо продвигались к Днестру. Только 8-й гвардейский механизированный корпус на подступах к Днестру уничтожил и захватил свыше 2000 вражеских автомашин и много другой боевой техники. Дороги на Устечко и Залещики были забиты автомобилями, боевой техникой и трупами гитлеровцев. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 76781, д. 1, л. 24). Потребовалось выделить специальные команды для расчистки дорог.

24 марта бригады стали выходить к Днестру и форсировать его.

Первой в 8-м гвардейском механизированном корпусе, в танковой армии и на всем 1-м Украинском фронте форсировала Днестр 20-я гвардейская механизированная бригада. В 10 часов ее подразделения подошли к Залещикам и после двухчасового боя очистили город от противника.

Данные разведки подтвердились — оба моста через реку были взорваны. Поэтому, как только закончился бой в городе, воины бригады при активной помощи жителей приступили к подготовке форсирования. День был хмурый. Туман с Днестра плыл низко над крышами домов. Вражеские войска, оборонявшиеся на правом берегу реки, не видели, что делалось за рекой, и вели огонь наугад. Под покровом тумана бойцы около часа спешно собирали рыбачьи лодки, бочки, бревна, доски, строили плоты. Еще стлался над Залещиками дым боя и чадили горевшие машины врага, а 20-я гвардейская механизированная бригада уже приступила к форсированию.

Днестр, бурный, сердитый, вздулся от снега и дождя. Правый берег, господствующий, местами обрывистый как стена. Темно-коричневая ледяная вода бурно хлещет через пороги. Дует резкий порывистый ветер. В холодной воде захватывало дыхание. И все же бойцы смело шли вперед, стремились быстрее достичь противоположного берега.

Первой в 20-й гвардейской механизированной бригаде форсировала Днестр разведывательная рота под командованием младшего лейтенанта С.Я. Устименко. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 76781, д. 1, л. 24). Смелыми действиями разведчики посеяли панику в рядах противника и обеспечили главным силам бригады благоприятные условия для форсирования. В 13 часов Днестр преодолел 3-й мотострелковый батальон под командованием капитана С.Д. Осипова. Из артиллерийских подразделений первой форсировала реку на собранном из бревен и досок плоту батарея 45-мм орудий под командованием старшего лейтенанта К.И. Ильченко. Своим огнем артиллеристы оказали мотострелкам неоценимую помощь при расширении плацдарма.

Вместе с воинами 3-го мотострелкового батальона переправился через реку и заместитель командира бригады по политчасти подполковник А.И. Кортылев, который словом и личным примером вдохновлял их на успешное выполнение задачи.

В результате тщательной организации решительных и дерзких действий 20-я гвардейская механизированная бригада к исходу 24 марта сломила сопротивление подразделений 3-й румынской армии, оборонявшейся на правом берегу, главными силами форсировала Днестр и захватила плацдарм шириной 7 км и глубиной 5 км. Только 68-й гвардейский танковый полк оставался на левом берегу и огнем поддерживал наступление пехоты.

За героизм и мужество, проявленные при форсировании Днестра, Указом Президиума Верховного Совета СССР командиру 20-й гвардейской механизированной бригады полковнику А.X. Бабаджаняну, а также капитану С.Д. Осипову, младшему лейтенанту С.Я. Устименко, старшим сержантам А.П. Синицыну, И.X. Календюку и В.Г. Кочерову было присвоено звание Героя Советского Союза.

Основные силы 1-й гвардейской танковой и 21-й гвардейской механизированной бригад вышли к Днестру в районе Устечко в 12 часов 24 марта. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 76781, д. 1, л. 24). Поскольку мост был взорван, мотострелковые подразделения бригад вынуждены были форсировать реку также главным образом на местных переправочных средствах. Начав форсирование в 18 часов, пехота бригад с легкой артиллерией к утру 25 марта полностью переправилась через реку и захватила плацдарм шириной до 10 км и глубиной 6 км.

Одним из первых на самодельном плоту преодолел реку со станковым пулеметом рядовой П.Е. Трункин из 21-й гвардейской механизированной бригады. При осмотре местности он обнаружил гитлеровцев, которые вели огонь по переправляющимся мотострелкам. Быстро оценив обстановку, Трункин скрытно вышел фашистам в тыл и открыл огонь из пулемета. Гитлеровцы неоднократно пытались уничтожить пулемет, но отважный пулеметчик, умело меняя позиции и маскируясь, продолжал вести огонь. На пятачке, где сражался гвардеец, позднее насчитали около 30 трупов гитлеровцев.

Утром 25 марта началась переправа танков вброд. Глубина реки на этом участке достигала 2,2 м, поэтому все места, через которые вода могла проникнуть в танк, были законопачены ветошью и замазаны солидолом. Командиры машин, ориентируясь на поплавки, которыми был обозначен брод, при помощи танкового переговорного устройства подавали водителям команды. Войска переправлялись вброд в следующей последовательности: 1-й батальон 1-й гвардейской танковой бригады, 64-я гвардейская танковая бригада, 69-й гвардейский танковый полк, 2-й батальон 1-й гвардейской танковой бригады. Здесь же был переправлен на плацдарм и 68-й гвардейский танковый полк 20-й гвардейской механизированной бригады, так как в районе Залещиков брода не было.

По мере переправы танки незамедлительно вступали в бой и помогали пехоте расширять плацдарм. В 14 часов 25 марта 1-я гвардейская танковая бригада ворвалась в Городенку и завязала бои с 41-м полком 201-й венгерской пехотной дивизии противника. Вскоре подошла 21-я гвардейская механизированная бригада полковника И.И. Яковлева. Совместными усилиями к 16 часам город был очищен. Танкисты захватили большие трофеи, в том числе много вагонов сахара, подготовленного для отправки в Германию.

За мужество и отвагу, проявленные при форсировании Днестра, полковнику В.М. Горелову, майору Н.И. Гавришко, командирам танковых рот старшему лейтенанту Д.И. Сирику и лейтенанту А.М. Сулиме, командирам отделений автоматчиков сержанту Н. П. Кабалину, младшим сержантам И.Ф. Королькову и В.С. Чергину, командиру пулеметного расчета рядовому П.Е. Трункину и командиру ПТР ефрейтору С.А. Закурдаеву присвоено звание Героя Советского Союза.

20-я гвардейская механизированная бригада 25 марта продолжала успешно расширять плацдарм.

В то время как главные силы механизированного корпуса форсировали Днестр и вели бои на плацдарме, 19-я гвардейская механизированная бригада полковника Ф.П. Липатенкова обороняла Чертков и прикрывала правый фланг и тыл корпуса от ударов противника с запада. Ее разведывательная группа в составе двух танков, которыми командовали старший лейтенант А.Н. Висконт и лейтенант Н.И. Васильченко, 14 автоматчиков и 8 саперов, возглавляемая старшим лейтенантом В.Н. Подгорбунским, в ночь на 25 марта внезапным ударом разгромила вражеский гарнизон и захватила Бучач. В бою за город было захвачено 5 полупонтонов. Разведчики прицепили полупонтоны к танкам и 25 марта доставили к Днестру. Трофеи оказались кстати. Наши саперы быстро собрали 6-тонный паром, по которому с утра 26 марта на плацдарм начали переправляться артиллерия, автомашины с боеприпасами, горючим и продовольствием.

Успешно наступал и 11-й гвардейский танковый корпус. К исходу 24 марта все танковые бригады вышли к Днестру, а их моторизованные батальоны автоматчиков на подручных средствах форсировали реку и захватили плацдарм шириной 25 км и глубиной 10 км. Однако танки переправиться не могли: не было необходимых переправочных средств, не нашли и бродов. Поэтому в конце дня корпус получил распоряжение командующего танковой армией переправить танковые батальоны через реку около Устечко, используя брод. После преодоления реки танки незамедлительно вступали в бой и вместе с пехотой расширяли плацдармы. 27-я гвардейская мотострелковая бригада полковника И.П. Блина в районе Мельницы-Подольской прикрывала корпус от ударов противника с востока.

25 марта 1-я танковая армия удерживала плацдарм шириной до 60 км и глубиной 10—15 км. Впереди синели вершины Карпат. Южный ветер приносил со стороны гор дыхание весны.

В этот же день с целью освобождения Черновиц в бой была введена 64-я гвардейская танковая бригада, которой командовал подполковник И.Н. Бойко. В первые часы бригада продвигалась вдоль правого берега Днестра по захваченному плацдарму, затем повернула на юг, с ходу сломила сопротивление противника у Заставны и стала быстро продвигаться к Черновицам. Вечером передовой отряд бригады — 2-й танковый батальон под командованием майора Г.С. Федоренко — овладел станцией Мошии, севернее Черновиц.

Первой ворвалась на станцию разведывательная группа бригады (три танка) под командованием лейтенанта П.Ф. Никитина. Шесть станционных путей были забиты вражескими эшелонами. Из одного выгружались солдаты, другой был готов к отправке. Танкисты огнем из орудий и пулеметов подожгли эшелон, груженный боеприпасами, разогнали фашистов.

В тылу противника царил полный хаос: прорыв 64-й гвардейской танковой бригады к Черновицам оказался для гитлеровцев полной неожиданностью. На станцию, захваченную разведчиками, продолжали подходить эшелоны. Расстреливали их из засад. С одним из эшелонов прибыли танки. Гитлеровские танкисты, увидев, что попали в ловушку, открыли огонь с платформ, танки сползали на землю и уходили на юг, к городу. Машина лейтенанта Никитина, ведя огонь, погналась за ними. От первого снаряда загорелась «пантера». Следовавший за ней «тигр» при попытке обойти подбитую машину сполз под откос. Еще один снаряд — и «тигр» запылал. Образовалась пробка. Этим воспользовался герой-комсомолец и поджег еще пять танков. Попали под удар эшелоны с автомашинами и горючим. Увидев цистерны, танкисты обрадовались: горючее в их машинах было на исходе. Через несколько часов гитлеровское командование, видимо, получило сведения о том, что станция захвачена советскими войсками, и отдало распоряжение разбомбить станцию. Кругом все пылало.

Никитин решил воспользоваться выгодной обстановкой и захватить мост через Прут. Однако осуществить свои намерения Никитин не смог: он был сражен шальным вражеским снарядом.

Никитину было 20 лет, опытный боевой офицер воевал под Сталинградом, на Курской дуге, был ранен, за отличие в боях награжден орденами Отечественной войны I степени и Красной Звезды. Его любили танкисты бригады за смелость, за то, что он был хорошим товарищем. Отважный офицер пришел с далекого Урала освобождать Советскую Украину. За подвиг у Черновиц лейтенант П.Ф. Никитин был посмертно награжден орденом Отечественной войны I степени.

Когда освободили Черновицы, рабочие железнодорожного узла и трикотажной фабрики обратились к командованию 1-й танковой армии с просьбой оставить в городе танк, который первым ворвался в Черновицы. Просьба была удовлетворена, и на постамент установили машину лейтенанта П.Ф. Никитина. Надпись на мемориальной доске гласит: «Танк экипажа гв. лейтенанта Никитина П.Ф. первым ворвался в город при освобождении его от немецко-фашистских захватчиков 25 марта 1944 года».
Никитинская тридцатьчетверка, установленная в Черновицах, стала памятником мужеству и бесстрашию советских танкистов, освобождавших город и Северную Буковину от немецко-фашистских захватчиков. Память об отважном лейтенанте-танкисте стала священной для жителей Черновиц.

Именем П.Ф. Никитина названа одна из улиц.

Бой на станции продолжался всю ночь. Немецко-фашистские войска попытались ночью потеснить 2-й танковый батальон. Но все их атаки были отражены. При этом танк лейтенанта Н.С. Овчинкина меткими выстрелами в упор поджег три «тигра». На рассвете 26 марта бой разгорелся с новой силой. Атаки гитлеровцев поддерживались авиацией. Но гвардейцы не дрогнули. Отражая удары врага, экипажи лейтенанта Н.А. Долгих и младшего лейтенанта В.Ф. Шкиля уничтожили десять танков, ил них два тяжелых. (Архив МО СССР, ф. 300, оп. 3070, д. 571, лл. 193—194).

Утром 26 марта подошли главные силы 64-й гвардейской танковой бригады. Однако положение оставалось напряженным: в бригаде имелось всего лишь 20 танков и очень мало горючего. Комбриг решил закрепиться на занимаемых позициях и удерживать их до подхода 11-го гвардейского танкового корпуса.

В эти дни главные силы 1-й танковой армии успешно преодолевали Днестр и расширяли плацдарм. К исходу 26 марта ширина плацдарма достигала 70 км и глубина 15—20 км.

Несмотря на это, обстановка была напряженной. Основная масса артиллерии пока еще находилась на левом берегу. В войсках не хватало боеприпасов и горючего. А тут разведка обнаружила выдвижение к участку боевых действий 1-й танковой армии венгерских войск из района Станислава. В связи с этим командарм вечером 26 марта дал указания корпусам временно закрепиться на достигнутых рубежах, ускорить переправу артиллерии, тыловых частей и быть в готовности с утра 28 марта возобновить наступление. 27 марта наступал только передовой отряд 1-й гвардейской танковой бригады с целью освободить Коломыю. В отряд входили девять танков, которыми командовали старшие лейтенанты Д.И. Сирик, А.М. Духов, лейтенанты П.С. Шарлай, В.Т. Катаев, И.Ф. Большаков, младшие лейтенанты К.С. Бондарь, А.Н. Игнатьев, Н.А. Кузнецов и два взвода автоматчиков лейтенантов И.Г. Суворова и Е.С. Воронова. Передовым отрядом командовал капитан В.А. Бочковский. Задача отряда была предельно краткой и ясной: действовать дерзко, в затяжные бои с противником не ввязываться, населенные пункты брать с ходу и, главное, как можно быстрее ворваться в Коломыю, захватить переправу через Прут.

После долгих дождей выглянуло солнце, но земля еще не просохла. По обе стороны дорог расстилались раскисшие поля. Танки могли двигаться только по дорогам. Почти никаких условий для маневра. Оставалось одно — стремительно наступать вдоль шоссе Городенка — Коломыя, максимально использовать внезапность.

В 7 часов 27 марта передовой отряд выступил из Городенки. В голове следовал танк Духова, за ним — машины Катаева и Шарлая.

Сбив на своем пути несколько мелких групп противника, танкисты преодолели путь около 30 км и в 16 часов с ходу ворвались в Коломыю. Завязался бой за железнодорожную станцию, на которой шла выгрузка вражеских войск. Однако овладеть станцией не удалось, так как она надежно прикрывалась фашистскими танками. Потеряв две машины, передовой отряд вынужден был отойти и оставить город. Неудача не обескуражила танкистов. Бочковский решил ночью обойти Коломыю с севера и ударом с тыла овладеть ею. По радио доложил обстановку командиру бригады, свое решение и попросил прислать еще несколько танков. Через несколько часов отряд пополнился четырьмя танками под командованием лейтенанта М.И. Демчука.

Оставив на подступах к станции машину младшего лейтенанта К.С. Бондаря, передовой отряд 28 марта в 3 часа ночи приступил к действиям. На этот раз головным был танк лейтенанта В.Т. Катаева, за ним следовала машина старшего лейтенанта А.М. Духова. Со Станиславского шоссе танкисты свернули на дорогу, шедшую вдоль Прута, и в 4 часа утра свалились как снег на голову на часовых, охранявших переправу. Железнодорожный мост был взорван, но шоссейный уцелел.

Разогнав охрану огнем из пулемета, танк Катаева влетел на мост. Высунувшись из башни, он увидел, что гитлеровцы подожгли бикфордов шнур и дымок быстро бежал к мине, заложенной под мостом. Решали секунды. Катаев прямо с башни прыгнул через перила моста и оборвал шнур. Мост спасен!

Танки Катаева и Духова были оставлены охранять мост, а главные силы передового отряда направились в сторону Коломыи и на рассвете ворвались в город. Гитлеровцы, деморализованные внезапным ударом с тыла и отрезанные от переправы, бежали, бросая оружие, вплавь уходили за Прут. К половине девятого утра 28 марта Коломыя была полностью освобождена. Гвардейцы захватили 12 железнодорожных эшелонов с грузами, 45 паровозов, 450 автомашин, 13 танков и 10 складов с различным военным имуществом и истребили более 200 гитлеровцев. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 76781, д. 1, л. 30).

Взяв город, отряд перешел к круговой обороне, ожидая подхода главных сил, а вечером 29 марта танкисты по радио слушали приказ Верховного Главнокомандующего и салют Москвы в честь освобождения Коломыи. В приказе был упомянут и Бочковский — случай не такой уж частый для капитана, заместителя командира танкового батальона.

Все солдаты и офицеры, участники этого дерзкого рейда, были награждены орденами и медалями, а капитан В.А. Бочковский, младший лейтенант А.Н. Игнатьев и заряжающий сержант А.Е. Землянов удостоились звания Героя Советского Союза.

К 18 часам 27 марта 133-й гвардейский саперный батальон 8-го гвардейского механизированного корпуса и 267-й армейский инженерный батальон при помощи местного населения восстановили мост в районе Устечко, а вечером того же дня 15-й понтонно-мостовой батальон навел мост у Залещиков. Оба моста грузоподъемностью по 16 т были немедленно использованы для переброски артиллерии и грузов.

К исходу 27 марта 1-я танковая армия полностью переправилась через Днестр и была готова продолжать наступление, а сосед слева, 4-я танковая армия, в эти дни овладела Каменец-Подольским.

И на Черновицы, и на Станислав

В связи с форсированием 1-й танковой армией Днестра и освобождением 4-й танковой армией Каменец-Подольского 1-я танковая армия противника, оборонявшаяся в районе Проскурова, была обойдена с запада, а войсками 2-го Украинского фронта — с востока. Для того чтобы окончательно отрезать пути ее отхода и завершить окружение, необходимо было овладеть Хотином и Черновицами. Задача по овладению Хотином ударом с юга была возложена на 40-ю армию 2-го Украинского фронта, а Черновицами — на 1-ю танковую армию.

Сложность обстановки заключалась в том, что в районе Станислава немецко-фашистское командование начало сосредоточивать группировку войск, намереваясь нанести удар в восточном направлении. Не сорвав замысла врага, нельзя было рассчитывать на успешные действия 1-й танковой армии в районе Черновиц. Но 60-я армия 1-го Украинского фронта втянулась в затяжные бои под Тернополем, а для разгрома Станиславской группировки у командующего 1-м Украинским фронтом не имелось свободных сил. В связи с этим было принято решение задачу по разгрому Станиславской группировки противника также возложить на 1-ю танковую армию, усилив ее 11-м стрелковым корпусом в составе двух стрелковых дивизий (24-я и 271-я) и 351-й стрелковой дивизией 60-й армии.

27 марта 1-я танковая армия получила задачу — 11-м гвардейским танковым корпусом, усиленным 24-й стрелковой дивизией и 64-й гвардейской танковой бригадой, к исходу 28 марта овладеть Черновицами, после чего главными силами оборонять город, а частью сил и стрелковой дивизией развить успех и выйти на линию Косов, Берегомет, Сторожинец, Красноильск, Глыбока, Новоселица; одной танковой бригадой нанести удар на Хотин, где соединиться с войсками 40-й армии, и не допустить прорыва окруженного противника на юго-запад; 8-м гвардейским механизированным корпусом, усиленным 351-й стрелковой дивизией, к утру 31 марта овладеть Станиславом; 11-м стрелковым корпусом, без 24-й стрелковой дивизии, к исходу 30 марта овладеть рубежом Надворная, Делятин. (Архив МО СССР, ф. 236, оп. 2673, д. 993, л. 107).

Таким образом, 1-й танковой армии предстояло наступать на двух разобщенных операционных направлениях — на юг и запад, что, безусловно, резко усложнило управление войсками.

Командир 11-го гвардейского танкового корпуса решил овладеть Черновицами ударом 45-й гвардейской танковой бригады с запада, а 64-й гвардейской танковой бригадой — с востока. При этом передовой отряд 45-й гвардейской танковой бригады должен был овладеть Сторожинцем и выйти в глубокий тыл черновицкой группировки. 40-я гвардейская танковая бригада, наступавшая на правом фланге корпуса, имела задачу овладеть Снятыном и прикрыть корпус от ударов противника с запада. 44-я гвардейская танковая бригада находилась в резерве и по выходе в район Садгоры должна была нанести удар на восток, на Хотин, где соединиться с войсками 40-й армии и не допустить прорыва окруженной группировки противника на юго-запад. 27-я гвардейская мотострелковая бригада все еще находилась в районе Мельницы-Подольской, прикрывая левый фланг корпуса от ударов с востока.

Утром 28 марта 11-й гвардейский танковый корпус, не ожидая подхода 24-й стрелковой дивизии, перешел в наступление. Танки шли с открытыми люками. 45-я гвардейская танковая бригада под командованием полковника Н.В. Моргунова с ходу форсировала Прут у Новоселицы и атаковала Черновицы с запада. 64-я гвардейская танковая бригада, оставив перед Черновицами танковый батальон капитана К.Т. Погорелова, главными силами обошла город с востока, намереваясь форсировать Прут у Магалы, но встретила упорное сопротивление и успеха не имела. Только в конце дня удалось форсировать реку у Камчанки и подойти к юго-восточной и южной окраинам города. Задержав 64-ю гвардейскую танковую бригаду, гитлеровцы отразили удар и 45-й гвардейской танковой бригады.

Наибольший успех имел передовой отряд 45-й гвардейской танковой бригады, в состав которого входило шесть танков с автоматчиками под командованием лейтенанта Г.П. Корюкина. На рассвете 28 марта отряд форсировал Прут у Гнилицы. Для обороны переправы и отражения атак врага с запада был оставлен танковый взвод младшего лейтенанта Ф.П. Кривенко. Остальные танки ринулись в сторону Сторожинца. Вслед за машиной лейтенанта Г.П. Корюкина шли танки младших лейтенантов С.Ф. Кораблева и М.В. Чугунина. Пройдя 30 км, они в 12 часов подошли к Сторожинцу, атаковали вражеский гарнизон, застигнутый врасплох. К 14 часам населенный пункт был в руках советских танкистов, и путь отхода черновицкой группировки был перерезан. В короткой, но ожесточенной схватке было уничтожено до 70 гитлеровцев, 4 танка, 70 автомашин, 15 мотоциклов и 20 прицепов; захвачено 400 т горючего, паровоз, 20 пулеметов и пленено 20 солдат и офицеров. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 76781, д. 1, л. 127). Не взяв Черновицы с ходу, 11-й гвардейский танковый корпус готовился штурмом сломить сопротивление вражеских войск и освободить его. В конце дня 28 марта подошла 24-я стрелковая дивизия. Два ее полка были нацелены для удара по Черновицам с запада и востока, а третий — получил распоряжение наступать с севера.

Утром 29 марта 45-я и 64-я гвардейские танковые бригады и 24-я стрелковая дивизия при поддержке 277-й штурмовой авиационной дивизии перешли в наступление, сломили сопротивление гарнизона противника (3-й румынский пограничный полк, остатки гитлеровских 7-й и 25-й танковых и 68-й пехотной дивизий) и к 14 часам полностью освободили Черновицы. Ровно в 14 часов сержант Ю. Юсупов водрузил алый флаг на городской ратуше. Громкое «ура» прокатилось по улицам.

В боях за город было уничтожено 65 танков, 190 автомашин, 12 орудий, 2 самолета и до 1200 гитлеровцев, захвачено 14 железнодорожных эшелонов и пленено 480 солдат и офицеров. (Архив МО СССР, ф. 236, оп. 12070, д. 10, л. 165).

К этому времени 40-я гвардейская танковая бригада главными силами овладела Снятыном, а ее передовой отряд — Заболотовом.

Жители радостно встречали своих освободителей, подносили им букеты весенних цветов. Вечером 30 марта вся страна слушала приказ Верховного Главнокомандующего, в котором он благодарил войска 1-го Украинского фронта, в том числе и воинов 1-й танковой армии, за освобождение Черновиц, а Родина салютовала воинам, освободившим город, 20 артиллерийскими залпами из 224 орудий. 

Из всех войск, штурмовавших Черновицы, первой ворвалась в город с юга танковая рота 64-й гвардейской танковой бригады под командованием старшего лейтенанта И. П. Адушкина.

За героизм и мужество, проявленные в боях за Черновицы, командир 64-й гвардейской танковой бригады подполковник И.Н. Бойко был награжден второй медалью «Золотая Звезда», а командирам танковых рот старшему лейтенанту И.П. Адушкину и лейтенанту Г.П. Корюкину, командиру танкового взвода младшему лейтенанту Ф.П. Кривенко, командиру танка младшему лейтенанту М.В. Чугунину, механикам-водителям 45-й гвардейской танковой бригады старшинам Г.И. Богданенко и А.А. Худякову присвоено звание Героя Советского Союза.

Освободив Черновицы, главные силы 11-го гвардейского танкового корпуса перешли к обороне, а несколько подразделений продолжали поддерживать наступление 24-й стрелковой дивизии в сторону государственной границы с Румынией.

44-я гвардейская танковая бригада до 30 марта находилась в районе Садгоры. 31 марта она нанесла удар на восток и вышла в район Недобоевцев, где заняла оборону с целью не допустить отхода противника из Хотина. 2 апреля в 12 часов танкисты соединились со 163-й стрелковой дивизией 40-й армии 2-го Украинского фронта. Так было завершено окружение проскуровской группировки противника; на следующий день бригада совместно со стрелковыми частями овладела Хотином, захватив при этом 200 автомашин и 100 полупонтонов.

27-я гвардейская мотострелковая бригада обороной в районе Доброновцев прикрывала Черновицы от ударов противника с северо-востока.

4 апреля танковые подразделения, действовавшие совместно с пехотой 24-й стрелковой дивизии, вышли к Косову, Вижнице, Берегомету, Красноильску, Глыбоке, Герце.

При наступлении к государственной границе героизм, мужество и отвагу проявили экипажи танкового взвода 64-й гвардейской танковой бригады, которым командовал младший лейтенант В.Ф. Шкиль. После того как внезапным ударом была захвачена Новоселица, взвод три дня отражал сильные контратаки и удержал местечко до подхода стрелковых частей 40-й армии.

Передав обороняемые позиции подразделениям 163-й стрелковой дивизии, взвод возвратился в бригаду.

— Хорошо действовали, — похвалил командир батальона майор Г.С. Федоренко.

За мужество и отвагу младший лейтенант В.Ф. Шкиль получил звание Героя Советского Союза.

В эти дни 8-й гвардейский механизированный корпус наступал на Станислав.

Командир корпуса решил овладеть Станиславом путем нанесения трех ударов: с северо-востока — 351-й стрелковой дивизией, с востока — 21-й и 19-й гвардейскими механизированными бригадами, а с юга — 1-й гвардейской танковой бригадой. 20-я гвардейская механизированная бригада находилась в резерве у Городенки.

Вначале события развивались успешно. Перейдя в наступление утром 28 марта, танковые полки 19-й и 21-й гвардейских механизированных бригад овладели Тлумачом и Тысменицей и 29 марта подошли к восточной окраине Станислава, где оборонялись части 7-го венгерского армейского корпуса. Однако вместо того, чтобы использовать внезапность и с ходу ворваться в город, командиры полков, имевших очень мало танков (по 8—10 танков), приостановили наступление и стали дожидаться подхода мотострелковых подразделений и частей 351-й стрелковой дивизии: пехота задержалась на переправе через Днестр в районе Коропца.

Противник воспользовался выгодным моментом. В середине дня 30 марта 19-я пехотная дивизия венгров перешла в наступление и потеснила наши части, располагавшиеся в районе Тысменицы.

Смелей и решительней действовала 1-я гвардейская танковая бригада.

После смены частями 271-й стрелковой дивизии в районе Коломыи бригада (15 танков) на рассвете 29 марта перешла в наступление. Танки шли на большой скорости. Мелькали деревья, хутора. Слева остался Делятин. Овладев с ходу Надворной, 1-я гвардейская танковая бригада повернула на север. На вершинах Карпатских гор лежал снег. В 13 часов были захвачены Богородчаны, здесь под удар танков попала большая автоколонна противника. Вечер застал гвардейцев на подступах к Лисцу.

Разведчики доложили командиру бригады о том, что Лисец обороняет крупный гарнизон, а в Чернееве противника нет. Оценив обстановку, комбриг решил взводом танков атаковать Лисец, привлечь внимание врага на это направление, а главными силами через Чернеев ворваться в Станислав.

В 2 часа ночи 31 марта ударом с юга и юго-запада 1-я гвардейская танковая бригада внезапно ворвалась в город. Улицы наполнились громом выстрелов и лязгом гусениц. В гарнизоне поднялась паника. Однако стремительные действия бригады не получили поддержки с других направлений. Подразделения гарнизона закрепились, а затем стали наносить контратаки. Один за другим стали выходить из строя танки. Наибольшую опасность в уличных боях представляли фаустпатроны, к тому же в бригаде было очень мало мотострелков, которые должны прикрывать танки — уничтожать противотанковые средства противника ближнего боя. В 10 часов 31 марта 1-я гвардейская танковая бригада оставила Станислав, отошла на 8 км на юг и перешла к обороне.

В середине дня 31 марта, после того как 1-я гвардейская танковая бригада оставила город, в наступление перешли 351-я стрелковая дивизия, 19-я и 21-я гвардейские механизированные бригады. Но внезапность была уже потеряна, враг успел подготовиться к обороне, и наши соединения успеха не достигли. Более того, войска противника, отразив удары, сами перешли в наступление. 351-я стрелковая дивизия и бригады 8-го гвардейского механизированного корпуса вынуждены были перейти к обороне. Перешла к обороне на рубеже Битков, Яремча, Яблонов и 271-я стрелковая дивизия.

Таким образом, овладеть Станиславом не удалось, потому что командир 8-го гвардейского механизированного корпуса и его штаб не сумели согласовать действия войск. Повинен в этом был также и Военный совет 1-й танковой армии: он увлекся наступлением на Черновицы и не контролировал действия механизированного корпуса.

Велико было огорчение танкистов 1-й гвардейской танковой бригады от неудачи под Станиславом и больших потерь, понесенных в бою за город. Особенно переживал командир 1-го батальона майор Н.И. Гавришко. Война застала его в Станиславе. На рассвете 22 июня 1941 года он, тогда младший лейтенант, умчался в бой, не успев проститься с женой и сыном. Гавришко дрался на Пруте и Днестре, под Москвой, Курском, неоднократно пытался узнать, где семья. Не обнаружил ее и в Станиславе.

В ходе мартовского наступления 1-я танковая армия добилась больших успехов. За 15 суток в условиях распутицы и бездорожья ее войска продвинулись почти на 200 км и вышли к Карпатам, совместно с 4-й танковой армией рассекли группу армий «Юг», во взаимодействии с 40-й армией 2-го Украинского фронта образовали внешний фронт окружения вокруг 1-й танковой армии противника и отрезали ей путь отхода на юго-запад. Армия уничтожила до 3000 солдат и офицеров, 113 танков, 15 штурмовых орудий, 28 бронетранспортеров, 4 самолета, 4600 автомашин, 6 железнодорожных эшелонов, 164 орудия, 25 складов с боеприпасами, 85 разных складов, пленила 4300 гитлеровцев, захватила 40 танков, 2400 автомашин, 47 паровозов, 500 вагонов, 35 железнодорожных эшелонов, НО орудий, 73 склада. (Архив МО СССР, ф. 236, оп. 2673, д. 993, л. 125).

Заднестровский плацдарм

Наступил апрель — второй весенний месяц. Но погода стояла холодная, капризная и неустойчивая, порывистый ветер пронизывал до костей, непрерывно шел снег, а затем начались дожди. Реки и ручьи превратились в бурные водные преграды. Колесные машины с большим трудом передвигались по раскисшим дорогам, отдельные участки преодолевались лишь при помощи тягачей и танков. В середине апреля в приднестровские края стремительно ворвалась настоящая весна, холмы и долины покрылись зеленым ковром.

В эти дни окруженная северо-восточнее Каменец-Подольского 1-я танковая армия врага, в составе которой имелось 20 дивизий, в том числе 9 танковых и моторизованная, вместо прорыва на юг и юго-запад, как это предполагали, начала пробиваться на запад в направлении Скала-Подольская, Бучач. Внезапным ударом гитлеровцы потеснили 30-й стрелковый корпус, приданный 4-й танковой армии с целью создания внутреннего фронта окружения, и 4 апреля вышли в районы Борщева и Толстое. Западнее, в районе Подгайцы, немецко-фашистское командование сосредоточило пять дивизий, в том числе две танковые, которые прибыли из Франции и Югославии, и также бросило их в наступление. Оборона 18-го гвардейского стрелкового корпуса 1-й гвардейской армии, удерживавшего с запада участок внешнего фронта окружения, была прорвана, и гитлеровцы стали подходить к Бучачу. 7 апреля передовые части 1-й танковой армии противника и ударной группировки, наступавшей с запада, соединились в районе Бучача.

Пробиваясь, гитлеровцы своим левым флангом прижимались к Днестру и жадно тянулись к переправам, наведенным советскими войсками. 2 апреля вражеская авиация разрушила мосты в районах Устечко и Залещиков. Моторизованный батальон автоматчиков 64-й гвардейской танковой бригады (с 31 марта находилась в резерве армии и располагалась в Городенке) с трудом удерживал паромную переправу и брод около Устечко.

В ночь на 5 апреля 1-я танковая армия получила следующее распоряжение командующего 1-м Украинским фронтом: 24-ю стрелковую дивизию передать 38-й армии, для обороны Черновиц оставить 44-ю гвардейскую танковую бригаду, 27-ю гвардейскую мотострелковую бригаду выдвинуть к Днестру с целью занятия обороны на его правом берегу от Окно до Залещиков и не допустить прорыва противника на юг; главные силы 11-го гвардейского корпуса усилить армейским резервом, перегруппировать в район Устечко, нанести удар на Толстое и закрыть путь отхода противника на запад. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 15093, д. 7, лл. 26—32).

Совершив 80-километровый марш, соединения 11-го гвардейского танкового корпуса утром 6 апреля совместно с 64-й гвардейской танковой бригадой переправились вброд через Днестр в районе Устечко, перешли в наступление и к исходу дня продвинулись до 10 км. Однако противник нанес ряд контратак и вынудил наши войска несколько отойти.

8-й гвардейский механизированный корпус в эти дни также отражал удары превосходящих сил врага, пытавшегося прорваться из района Станислава к Городенке, а 11-й стрелковый корпус с трудом удерживал Битков, Делятин и Яблонов.

Таким образом, 1-я танковая армия оказалась в тяжелом положении. Ее соединения были отрезаны от баз, находившихся в Черткове и Копычинцах. В армии имелось в строю менее 100 танков, боевые действия развернулись почти на 200-километровом фронте, а боеприпасы были на исходе. Несмотря на это, 1-я танковая армия продолжала упорно удерживать заднестровский плацдарм. Советские воины, проявляя высокое боевое мастерство, стойкость и самоотверженность, отражали все попытки врага ликвидировать плацдарм. Наладилось и снабжение. Каждую ночь фронтовые и армейские транспортные самолеты доставляли на аэродром в Коломыю боеприпасы, продовольствие и медикаменты, а обратными рейсами эвакуировали раненых. Соединения и части систематически получали информацию о положении на фронтах, а армейская газета «На разгром врага» доставлялась ночью на самолетах По-2.

В частях и подразделениях широко использовались горючее трофейных складов, а также захваченная при наступлении боевая техника — танки, орудия и боеприпасы.

Самоотверженно выполнял свои обязанности медицинский персонал единственного на плацдарме полевого подвижного хирургического госпиталя № 583 (начальник госпиталя — майор медицинской службы А.А. Ткачев, заместитель по политчасти — майор Ф.П. Кузенков, главный хирург — майор медицинской службы Л.А. Эльдаров). Только с 1 по 20 апреля госпиталь принял 6130 раненых. Днем и ночью трудились врачи и медицинские сестры В. Архангельская, К. Дворяникова, А. Белова, Н. Казьмина, А. Сидорова, Л. Солоха, М. Сидорова и А. Пилипенко, санитарки Н. Павлова, Е. Скрыбина, С. Кичикова и многие другие. Было сделано более 300 сложных хирургических операций, около 3 тыс. активных хирургических обработок, 2589 переливаний крови. Госпиталь в сутки иногда оказывал помощь около 1500 раненым.

Отважно сражались за жизнь воинов медицинские работники бригад — врач 1-й гвардейской танковой бригады капитан медицинской службы А. Артемьева, санинструктор 44-й гвардейской танковой бригады старшина А. Харьковская, санинструктор 20-й гвардейской механизированной бригады сержант М. Савицкая, санинструктор 21-й гвардейской механизированной бригады Н. Ивашова, санинструктор А. Кравцова, санинструктор 64-й гвардейской танковой бригады старший сержант Б. Лесля.

Наиболее ожесточенные бои на заднестровском плацдарме разгорелись в середине апреля. Выведя из окружения 1-ю танковую армию, немецко-фашистское командование решило любой ценой разгромить войска нашей 1-й танковой армии и отбросить их от Карпат. Для этого гитлеровцы сосредоточили в районе Станислава крупные силы. Если в конце марта здесь действовали только 3 пехотные дивизии, то к началу апреля — 11 дивизий, из них 4 танковые, танковый полк, 4 батальона тяжелых танков, 2 дивизиона штурмовых орудий и 2 бронепоезда. (Архив МО СССР, ф. 236, оп. 2673, л. 1008, лл. 82-85). Поставленной цели вражеское командование намеревалось достичь путем нанесения ударов из районов Коропца, Станислава и Надворной в сторону Городенки. Главный удар противник наносил из района Коропца силами 6-й и 17-й танковых, 1-й и 367-й пехотных и 101-й легкопехотной дивизий.

В 1-й танковой армии к этому времени имелось около 50 танков, а в мотострелковых батальонах и моторизованных батальонах автоматчиков около 100 бойцов в каждом. Ослабленный состав имели и временно приданные стрелковые дивизии. Не хватало и средств борьбы с воздушным противником. Гитлеровцы, зная, что наши аэродромы находятся на значительном удалении, стали наносить по войскам 1-й танковой армии непрерывные удары.

12 апреля северная ударная группировка противника, поддержанная массированными ударами авиации, преодолела сопротивление двух ослабленных стрелковых дивизий 18-го гвардейского стрелкового корпуса, оборонявшихся на левом берегу Днестра у Коропца, вынудила их отойти за Днестр, форсировала реку в районах Нижнего и Петрова и стала развивать наступление в направлении Городенки.

Для ликвидации плацдарма противника у Нижнего была направлена 20-я гвардейская механизированная бригада, а к Петрову — 44-я гвардейская танковая бригада, которая, только что смененная в Черновицах частями 40-й армии, находилась в резерве 1-й танковой армии в районе Городенки. Завязались упорные бои. Бригады, ослабленные в предыдущих боях, под непрерывными ударами вражеской авиации не смогли сбросить противника с плацдармов. Более того, в течение двух следующих суток на противоположный берег переправились его главные силы и стали развивать успех в тыл 8-му гвардейскому механизированному корпусу. Для отражения ударов командарм привлек сначала 64-ю гвардейскую танковую бригаду, а затем и танковые бригады 11-го гвардейского танкового корпуса, разрешив им оставить плацдарм около Устечко. Однако соединения, имевшие по шесть—восемь танков, не смогли задержать противника. 

14 апреля началось наступление вражеских войск из района Станислава и Надворной. Карпаты огласились эхом непрерывной канонады. Под ударами превосходящих сил противника 1-я гвардейская танковая бригада вынуждена была оставить Лисец и Чернеев, а 11-й стрелковый корпус — Битков и Надворную.

В полосе обороны 1-й танковой армии сложилась крайне тяжелая обстановка. Обороняясь на широком фронте и имея очень мало танков, ее соединения с большим трудом сдерживали противника. Чтобы помочь 1-й танковой армии, командование фронта направило в ее распоряжение несколько маршевых танковых рот, а также передало 399-й гвардейский тяжелый самоходно-артиллерийский и 72-й гвардейский тяжелый танковый полки, в составе которых имелось 16 тяжелых самоходно-артиллерийских установок ИСУ-152 и 10 танков ИС-2. 

20 апреля противник возобновил наступление, прорвал нашу оборону, его 17-я танковая дивизия быстро продвигалась в сторону Городенки. Однако гитлеровцы прорваться к Городенке не смогли, путь им преградили наши тяжелые танки и самоходно-артиллерийские установки. Из 48 вражеских танков, подошедших к Незвиско и Герасимову, уцелело только восемь, а остальные были уничтожены огнем ИС-2 и ИСУ-152. (Архив МО СССР, ф. 236, оп. 2673, д. 1008, л. 82). Особенно успешно отражали атаки танков самоходчики 399-го гвардейского тяжелого самоходно-артиллерийского полка, которым командовал подполковник Д.Б. Кобрин. Новая советская бронетанковая техника поистине была могучей, снаряды 152-мм самоходно-артиллерийских установок и 122-мм танковых пушек превращали хваленые «тигры» и «пантеры» в груду металлического лома.

Приближалась последняя декада апреля, обстановка менялась в пользу советских войск. Все чаще и чаще над боевыми порядками соединений 1-й танковой армии с победным гулом проносились «петляковы», «илы», истребители стали прочно прикрывать наши войска. Господству гитлеровской авиации наступал конец. 20 апреля армию усилили 6-м гвардейским механизированным корпусом (16-я и 17-я гвардейские механизированные бригады и 56-й танковый полк) 4-й танковой армии, который занял оборону западнее Коломыи. 21 апреля к рубежам, удерживаемым 1-й танковой армией, начали подходить стрелковые дивизии 38-й и 18-й армий. Как радуется пехота, когда в наступлении ее обгоняют танки! Но не меньше радовались и танкисты, видя, как царица полей занимала боевые позиции. Следом за пехотой прибыли автомашины с боеприпасами, горючим и продовольствием. Воевать стало легче.

С прибытием общевойсковых армий стойкость обороны неизмеримо возросла, и противник, как ни старался, ни на одном из направлений не продвинулся. Вражеские атаки в течение двух недель захлебывались одна за другой.

Понеся большие потери и не достигнув цели, немецко-фашистские войска 2 мая прекратили атаки. В районе Станислава наступило затишье, линия фронта стабилизировалась.

За 20 дней наступления немецко-фашистские войска продвинулись в восточном направлении всего лишь на 20—22 км. Врагу не удалось восстановить сухопутные коммуникации между группировками, отошедшими в западные районы Украины и Румынию.

* * *

Стремительным наступлением и стойкостью в обороне 1-я танковая армия оказала большое влияние на ход и исход боевых действий 1-го Украинского фронта весной 1944 года. Эти месяцы напряженной борьбы в сложнейших условиях показали, насколько возросло боевое мастерство командиров, умение штабов управлять соединениями и частями, организовывать маневр на поле боя. Воины получили опыт ведения боевых действий в распутицу, форсирования рек с ходу, в том числе и такой широкой реки, как Днестр, смело и решительно захватывали крупные населенные пункты.

Боевые действия войск 1-й танковой армии получили высокую оценку Ставки Верховного Главнокомандования и Военного совета 1-го Украинского фронта. 25 апреля 1944 года 1-я танковая армия была преобразована в гвардейскую.

Это было большое и радостное событие в истории 1-й танковой армии. Приказ был немедленно доведен до всего личного состава. В соединениях и частях состоялись митинги, партийные и комсомольские собрания. Воины, воодушевленные высокой наградой, заверяли командование, что будут с еще большим упорством и энергией уничтожать захватчиков, освобождать свою Родину.

За период боев четыре раза прогремели артиллерийские залпы торжественного салюта в честь доблестных войск 1-й танковой армии.

Почетное наименование Прикарпатских было присвоено 11-му гвардейскому танковому и 8-му гвардейскому механизированному корпусам, Черновицких — 64-й гвардейской танковой и 27-й гвардейской мотострелковой бригадам, Чертковских — 1-й и 40-й гвардейским танковым бригадам, Залещицкой — 20-й гвардейской механизированной бригаде, Гусятинской — 45-й гвардейской танковой бригаде. Почетные наименования были присвоены и некоторым отдельным полкам и батальонам.

Боевые заслуги многих соединений и частей были отмечены орденами. 20-я гвардейская механизированная и 64-я гвардейская танковая бригады награждены орденом Ленина, 1-я гвардейская танковая бригада — орденами Красного Знамени и Богдана Хмельницкого II степени, 27-я гвардейская мотострелковая бригада — орденом Красного Знамени, 45-я гвардейская танковая бригада — орденами Суворова II степени и Богдана Хмельницкого II степени, 40-я и 44-я гвардейские танковые бригады — орденами Богдана Хмельницкого II степени и Красной Звезды.

5000 воинов 1-й танковой армии были удостоены высоких правительственных наград, 27 храбрейшим Указом Президиума Верховного Совета СССР было присвоено звание Героя Советского Союза, а подполковник И.Н. Бойко был награжден второй медалью «Золотая Звезда». В числе удостоенных звания Героя Советского Союза был и командир 8-го гвардейского механизированного корпуса генерал-майор И.Ф. Дремов.

В массовом героизме воинов ведущая роль принадлежала коммунистам и комсомольцам. Среди 42 Героев Советского Союза, находившихся в войсках 1-й танковой армии к концу весны 1944 года, 28 Героев были коммунисты и 3 — комсомольцы. Коммунисты и комсомольцы цементировали соединения и части, являлись образцом отваги и мужества, преданности делу Ленина, делу Коммунистической партии.

Несмотря на сложность боевой обстановки, партийные и комсомольские бюро и партийные комиссии проводили большую работу по приему в партию, в комсомол. Заявления разбирались чаще всего в день их подачи, а заседания парткомиссий и вручение партийных и комсомольских билетов проводились непосредственно в подразделениях, нередко прямо в боевых порядках. Партийные организации 1-й танковой армии за время боев выросли на 992 человека, а комсомольские организации — на 376. Несмотря на потери, численный состав партийных и комсомольских организаций не только не уменьшился, но даже возрос.

Успех действий соединений и частей 1-й танковой армии во многом зависел от организации работы тыловых частей и подразделений. Тыловые части и подразделения армии и корпусов, руководимые генералом В.Ф. Коньковым, подполковниками А.С. Кариманом и П.С. Пуховцом, сделали все возможное, чтобы обеспечить войска горючим, продовольствием, боеприпасами и др.

Оглавление      Далее >>