... часть 6. ОТ ВИСЛЫ ДО ОДЕРА На Первом Белорусском фронте В Польше К Одеру ...

схема 7

часть 6. ОТ ВИСЛЫ ДО ОДЕРА

Разгромив сандомирскую группировку противника, войска 1-го Украинского фронта перешли на плацдарме к обороне.

29 августа поступила директива о выводе 1-й гвардейской танковой армии в резерв Ставки. Соединения и части, передав танки и самоходно-артиллерийские установки, кроме командирских с радиостанциями РСБ, на плацдарме, в ночь на 4 сентября начали переправляться на левый берег Вислы. После 200-километрового марша армия 10 сентября полностью сосредоточилась в лесах вблизи Немирова. Поэтому, когда заходил разговор о районе дислокации, танкисты, шутя, говорили: «Мы — на «линии Керзона».

Прошло немного времени, и в новом районе расположения появились обширные блиндажи, навесы для укрытия автомобилей и другой техники, столовые и другие сооружения. Кругом царил строгий уставной порядок.

После кратковременного отдыха началась боевая подготовка, части и подразделения ремонтировали технику и вооружение. Днем и ночью солдаты и офицеры совершенствовали знания на тактических учениях. Занятия проводились под лозунгами «Знания на ступень выше», «Имей вторую специальность». В связи с тем, что пополнение в армию стало поступать в конце сентября, а боевая техника в октябре, на первых порах основное внимание уделялось одиночной подготовке солдат и сержантов, а также совершенствованию работы штабов корпусов, бригад, полков и тыловых подразделений.

Повышению знаний в значительной мере способствовали сборы: в корпусах — с командирами батальонов и рот, а в бригадах — с командирами взводов, отделений, танков и самоходно-артиллерийских установок, а также с механиками-водителями, радистами, разведчиками, саперами и др. Во всех соединениях командование провело совещания, на которых был дан подробный анализ действий войск в минувших боях. Начиная с октября наибольшее внимание в боевой подготовке стало уделяться слаживанию подразделений и частей. На полевых занятиях взводы, роты и батальоны учились наступать, отражать контратаки, форсировать реки. Особое внимание уделялось стрельбе. В корпусах были оборудованы специальные полигоны, на которых экипажи тренировались главным образом в стрельбе с ходу. Во всех бригадах были проведены взводные, ротные и батальонные учения с боевой стрельбой. Танкисты учились поражать танки, пушки и другие огневые средства противника первым снарядом. В большинстве случаев на полигонах вместо макетов использовались трофейные танки — «тигры», «пантеры», Т-IV — и другая боевая техника врага.

Совершенствование навыков вождения танков и самоходно-артиллерийских установок являлось одной из главных задач механиков-водителей. Вместе с ними, учитывая опыт напряженных маршей, вождению машин обучались и другие члены экипажа — вырабатывалась взаимозаменяемость. Более того, во многих частях армии создавался резерв механиков-водителей. О большом внимании к этой категории танкистов говорят следующие данные: в период нахождения армии в резерве было подготовлено 32 мастера вождения, 70 механиков-водителей первого класса и 151 — второго класса. (Архив МО СССР, ф. 38, оп. 38809, д. 9, лл. 165—175).

Много учебного времени использовалось для обучения экипажей обслуживанию и сбережению боевой техники. В этих целях проводились совещания инженерно-технического состава армии, технические конференции корпусов и армейских частей. В соединениях и частях были организованы технические выставки, которые позволяли быстрее освоить приемы обслуживания танков и самоходно-артиллерийских установок, на некоторых стендах демонстрировались рационализаторские предложения танкистов. Большую роль сыграла встреча Военного совета армии с механиками-водителями, перекрывавшими межремонтные нормы пробега машин. Эти и другие мероприятия оказали большую помощь в борьбе за продление жизни боевых машин, при пропаганде боевого опыта лучших танкистов, самоходчиков и водителей колесных машин среди воинов пополнения.

С 9 по 15 сентября во всех корпусах, бригадах и армейских частях прошли собрания партийного актива с повесткой дня «Об итогах работы партийных организаций в июльско-августовских боях и очередные задачи». С докладами выступали командиры соединений или начальники политотделов. Участники актива наряду с другими вопросами касались и воспитания пополнения. Некоторые из прибывших до мобилизации находились на временно захваченной врагом территории. Надо было прибывших воинов приобщить к жизни армии, к ее боевым традициям. С этой целью использовались самые разнообразные формы и методы работы, проверенные опытом. Среди них торжественные вручения боевой техники и оружия, беседы командиров и политработников о боевом пути 1-й гвардейской танковой армии, соединений и частей, встречи с Героями Советского Союза, ветеранами и др.

Волнующим событием, запавшим в сердца всех воинов, явилось прибытие двух танков, которые приобрели на личные сбережения механики-водители старшины П.Д. Ковалев, Л.С. Колюда, командиры орудий старшины И.И. Скакунов и Г.Е. Шкут.

Ковалев, ветеран 1-й гвардейской танковой бригады, был ранен в Курской битве. Находясь в госпитале, он внес 15 тыс. рублей на строительство танка и обратился к И.В. Сталину с письмом, в котором просил, чтобы ему дали возможность стать механиком-водителем этой боевой машины. Вскоре пришла телеграмма: «Мой боевой привет и благодарность Красной Армии, товарищ Ковалев, за вашу заботу о бронетанковых силах Красной Армии. Ваше желание будет исполнено. И. Сталин» («Журнал бронетанковых и механизированных войск», 1945, № 12, стр. 8). После излечения Ковалев был направлен в 11-й учебный танковый полк, находившийся на Урале. Здесь он подружился с Колюдой, Скакуновым и Шкутом, ознакомил их с телеграммой Сталина, и они также решили передать свои сбережения на строительство танков. И вот друзья на своих машинах — в 1-й гвардейской танковой армии.

Командиры, политработники, партийные и комсомольские организации уделяли особое внимание воспитательной работе с экипажами танков и самоходно-артиллерийских установок: ведь этому маленькому войсковому организму доверялась сложная и дорогостоящая боевая машина. Практика показывала, что от обученности и сплоченности экипажа зависело многое на поле боя. Не раз на партийных и комсомольских собраниях обсуждался вопрос, касающийся обслуживания бронетанковой техники. В борьбе за продление жизни боевых машин, за повышение мастерства вождения танков значительную роль играла печать. В армейской и корпусных газетах регулярно печатались материалы под рубрикой «Боевой опыт механика-водителя».

Военный совет требовал, чтобы в частях и подразделениях обращалось неослабное внимание на физическую закалку воинов. Танкист должен быть сильным, выносливым. Эти качества в соединениях и частях вырабатывались на занятиях по тактической и строевой подготовке, на кроссах, соревнованиях в метании гранат, беге, прыжках и т. п.

Упорно повышали свои знания политработники, с тем, чтобы не только большевистским словом вдохновлять людей на подвиги, но и в трудную минуту со знанием дела дать им разумный совет, повести в бой. Политработники всех категорий тщательно осваивали новую боевую технику и оружие, совершенствовали навыки в стрельбе и вождении танков и самоходно-артиллерийских установок, изучали организацию, вооружение и тактику войск противника.

Овладевал искусством партийно-политической работы и командный состав. С командирами рот и взводов в бригадах и корпусах были проведены семинары, для офицеров было сделано несколько докладов о международной обстановке, о действиях Красной Армии на фронтах Великой Отечественной войны. Много интересного они узнали о героических усилиях тружеников советского тыла. На занятиях изучались приемы и способы организации и проведения политической работы в ротах и взводах. Большую помощь командирам оказало изучение таких тем, как «Ротная партийная организация — опора и помощник командира в бою», «Партийно-политическая работа в период подготовки к боям», «Опыт партийно-политической работы в наступательных боях и задачи командиров по воспитанию своих подчиненных». С докладами по этим темам выступили командиры корпусов и бригад, офицеры политотдела армии и соединений, несколько раз докладчиками были командарм, член Военного совета и начальник политотдела.

В подготовительный период Военный совет 1-й гвардейской танковой армии и политотделы соединений, руководствуясь директивой Главного политического управления Красной Армии от 14 октября 1944 года «О крупных недостатках по приему в члены и кандидаты партии», провели ряд мероприятий, направленных на укрепление партийных организаций, воспитание молодых коммунистов. Директива напоминала ленинское положение о том, что решающее условие крепости и боеспособности партии — забота об улучшении качественного состава ее рядов. Этот важный документ был обсужден на партийных активах корпусов и бригад, на партийных собраниях. Строгое соблюдение порядка приема в партию и индивидуальный отбор позволили укрепить первичные партийные организации.

Для совершенствования навыков и повышения знаний парторгов и комсоргов подразделений в 1-й гвардейской танковой армии было создано 72 школы партийного актива, в которых занимались 1685 человек. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 20543, д. 1, лл. 119-120). В школах в течение почти трех месяцев изучались история Коммунистической партии, вопросы партийного строительства и партийно-политической работы в Красной Армии и др. Занятия помогли партийному активу организовать учебу в ротах с молодыми коммунистами, поднять их идейно-теоретический уровень.

Планомерно занимались группы армейского, корпусного и бригадного партийного актива. Повышению уровня партийного руководителя способствовало обсуждение на заседаниях Военного совета, на совещаниях политотделов армии и корпусов результатов проверки исполнения принятых решений, докладов о том, как коммунисты выполняют партийные поручения.

Большую роль в воспитании личного состава играла художественная самодеятельность. В армейском смотре приняли участие 18 лучших самодеятельных коллективов. Многие участники выступали со своими песнями и стихами. На смотре впервые прозвучала и песня танкистов, написанная армейскими поэтами и композиторами.

Над широким полем, над передний краем
Завывает вьюга, снежная метель.
Низко машет веткой, словно в знак привета,
Над моей машиной молодая ель.

Время золотое чуть еще продлится:
До атаки нашей — целых пять минут.
Загудят моторы, лязгнут гусеницы, 
На врага в атаку танки все пойдут.

В эту-то минуту вспомнишь о любимой,
Вспомнишь на мгновенье и свой дом родной.
Хочется припомнить, хочется услышать
Милый и желанный голос дорогой.

Но промчится время, разгромим фашистов,
Родина победно снова расцветет.
Смелого танкиста, парня-катуковца,
Встретит, приласкает та, что где-то ждет.
(Ю. Жуков. Люди 40-х годов, стр. 661).

Подготавливая соединения и части к новым наступательным боям, командиры и политработники воспитывали в воинах ненависть к немецко-фашистским захватчикам. Зачастую в этих целях на занятиях и в беседах широко использовались письма, получаемые солдатами, сержантами и офицерами от родителей, родственников и знакомых, переживших ужас фашистской оккупации. Воины армии, посетив концлагерь в Майданеке, воочию увидели жестокость гитлеровцев, потрясающую «фабрику смерти». Здесь фашисты расстреливали ни в чем не повинных людей, сжигали заживо, проводили различные «медицинские» опыты.

Обо всем, что увидели наши солдаты, сержанты и офицеры в Майданеке, они потом рассказали воинам соединений и частей на специально проведенных митингах и собраниях. Танкисты еще глубже поняли и оценили характер освободительной миссии Красной Армии, рвались в бой, чтобы как можно быстрее разгромить германский фашизм.

15 октября член Военного совета бронетанковых и механизированных войск Красной Армии генерал Н.И. Бирюков вручил 1-й гвардейской танковой армии Гвардейское знамя. В этот же день были вручены орден Ленина и медаль «Золотая Звезда» воинам, отличившимся в Львовско-Сандомирской операции.

Накануне боев произошли изменения в организационной структуре 1-й гвардейской танковой армии. В ее состав были включены 197-я отдельная легкая артиллерийская бригада, в которую входили 3 полка, и 17-я мотоинженерная бригада — 13-й и 14-й гвардейские мотоинженерные и 20-й понтонно-мостовой батальоны с парком Н2П (48 полупонтонов). Командовали бригадами полковники Н.И. Караичев и С.Н. Борисов. В 11-й гвардейский танковый корпус вошли 350-й легкий артиллерийский полк и 399-й гвардейский тяжелый самоходно-артиллерийский полк, находившийся ранее в армейском подчинении. 8-й гвардейский механизированный корпус получил 48-й гвардейский тяжелый танковый полк, имевший на вооружении ИС-2. Из механизированного и танкового корпусов были выведены истребительно-противотанковые артиллерийские дивизионы, а 538-й и 362-й гвардейские истребительно-противотанковые артиллерийские полки преобразованы в 353-й и 362-й гвардейские легкие самоходно-артиллерийские полки (по 21 СУ-76 в каждом). Командовали полками майоры В.И. Пономаренко и И.М. Курлыков.

Произошли перемещения и в командном составе. Вместо убывшего по состоянию здоровья генерала Е.В. Барановича заместителем командующего армией был назначен генерал А.Л. Гетман. Командиром 11-го гвардейского танкового корпуса стал полковник А.X. Бабаджанян, заместителем командира 8-го гвардейского механизированного корпуса — полковник В.М. Горелов, заместителем по политической части — генерал В.М. Шаров. 1-ю гвардейскую танковую бригаду возглавил подполковник А.М. Темник, 40-ю гвардейскую танковую бригаду — подполковник М.А. Смирнов, 20-ю гвардейскую механизированную бригаду — полковник А.И. Анфимов, 21-ю гвардейскую механизированную бригаду — полковник И.А. Кошелев, 27-ю гвардейскую мотострелковую бригаду — подполковник М.П. Соловьев.

В повседневных заботах незаметно прошли два месяца. Как осенние листья, осыпались листы календаря. Наступил ноябрь. Заметно похолодало. Началась подготовка боевой техники и оружия для эксплуатации в зимних условиях.

3 ноября под руководством Военного совета была проведена военно-теоретическая конференция, на которой обсуждался опыт боевых действий 1-й гвардейской танковой армии в Белгородско-Харьковской, Житомирско-Бердичевской, Проскуровско-Черновицкой и Львовско-Сандомирской наступательных операциях. С докладами выступили командир 11-го гвардейского танкового корпуса полковник А.X. Бабаджанян и командир 8-го гвардейского механизированного корпуса генерал И.Ф. Дремов. Об опыте технического обеспечения боевых действий войск доложил начальник Управления бронетанкового снабжения и ремонта инженер-полковник П.Г. Дынер.

По затронутым вопросам выступили 14 человек. Среди них — член Военного совета генерал Н.К. Попель, заместитель командующего генерал А.Л. Гетман, начальник штаба генерал М.А. Шалин, командующий артиллерией генерал И.Ф. Фролов, начальник инженерных войск полковник Ф.П. Харчевин, начальник разведывательного отдела полковник А.М. Соболев, заместитель командира 8-го гвардейского механизированного корпуса полковник В.М. Горелов, командир 44-й гвардейской танковой бригады полковник И.И. Гусаковский. Итоги конференции подвел командующий армией генерал М.Е. Катуков.

С большим подъемом готовились воины 1-й гвардейской танковой армии к 27-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. Вечером 6 ноября во всех соединениях и частях были проведены торжественные собрания. Затем перед личным составом выступили артисты Москвы, Киева, Одессы, а также участники художественной самодеятельности армии. Утром 7 ноября состоялись митинги, посвященные этому выдающемуся событию, и вручение правительственных наград. После праздничного обеда демонстрировались кинофильмы. В этот день до всего личного состава был доведен приказ Верховного Главнокомандующего № 220, а 8 ноября проведены громкие читки доклада Председателя Государственного Комитета Обороны И.В. Сталина на торжественном заседании Московского Совета депутатов трудящихся с партийными и общественными организациями Москвы 6 ноября 1944 года.

25 ноября 1944 года 1-я гвардейская танковая армия покинула немировские леса и пошла на север, в полосу 1-го Белорусского фронта. Мотострелковые подразделения и части совершали марш на машинах, а танки, самоходно-артиллерийские установки, тракторы, тяжелые грузы и личный состав некоторых подразделений перевозились по железной дороге. Чтобы обеспечить скрытность перегруппировки, автотранспорт с личным составом передвигался отдельными колоннами ночью или в сумерки. Письменные приказы на марш не отдавались, задачи начальникам походных колонн (а их было 48) ставились устно, и лишь на один ночной переход. Войскам было запрещено пользоваться телефонной связью при решении вопросов, касающихся перегруппировки. Все радиостанции были опечатаны, номера на автомашинах изменены, армейские условные знаки закрашены.

На Первом Белорусском фронте

В летне-осенней кампании 1944 года Красная Армия одержала выдающиеся победы. Она сломила мощную оборону врага на Карельском перешейке, а также между Ладожским и Онежским озерами и выбила Финляндию из разбойничьего гитлеровского блока. Было завершено освобождение Советской Украины и Белоруссии и значительной части Польши. Войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов вышли к Висле, форсировали ее и захватили плацдармы в районах Магнушева, Пулав и Сандомира. На юге Красная Армия разгромила гитлеровцев в Румынии, вышвырнула их из Болгарии и била на территории Венгрии. Под сокрушительными ударами Красной Армии развалился блок фашистских государств. Наши войска подошли к границам Германии. Советская государственная граница, вероломно нарушенная гитлеровскими полчищами 22 июня 1941 года, была восстановлена почти на всем протяжении от Черного до Баренцева моря. Задача состояла в том, чтобы стремительным натиском, в кратчайший срок сокрушить гитлеровскую Германию, добить фашистского зверя в его собственном логове и водрузить над Берлином Знамя Победы.

Подготавливая новое мощное наступление, Ставка Верховного Главнокомандования решила нанести главный удар на центральном участке советско-германского фронта. Задачу разгрома немецко-фашистских оккупантов в Польше Ставка возложила на 1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты. Правее должны были наступать войска левого крыла 2-го Белорусского фронта, а левее — войска правого крыла 4-го Украинского фронта.

В этом наступлении, проводившемся между Вислой и Одером и в последующем получившем название Висло-Одерской операции, на 1-й Белорусский фронт возлагалась задача разгромить варшавско-радомскую группировку противника (9-ю армию) и развить успех в общем направлении на Познань. В этой крупнейшей операции должна была принять участие и 1-я гвардейская танковая армия.

30 ноября после почти 300-километрового марша 1-я гвардейская танковая армия полностью сосредоточилась в лесах 30 км северо-западнее Люблина. В новом районе вся боевая техника была окопана и тщательно замаскирована. Соединения и части размещались вне населенных пунктов, усиленные наряды днем и ночью бдительно охраняли расположение войск.

Враг всячески стремился установить местонахождение 1-й гвардейской танковой армии, выведенной из боев на сандомирском плацдарме еще в начале сентября. Но все попытки не увенчались успехом. Вражескую агентуру успешно ликвидировали органы «Смерш». Имея тесную связь с личным составом частей и подразделений, партийными и комсомольскими организациями, чекисты армии во главе с полковником В.И. Филипповым своевременно разоблачали агентов и лазутчиков. Не один десяток хорошо подготовленных вражеских шпионов, заброшенных в район расположения 1-й танковой армии под видом раненых, пострадавших граждан и т.п., был разоблачен и изолирован.

В эти дни личный состав подразделений тщательно готовил боевую технику и вооружение к боям, продолжал совершенствовать свои знания, а руководящий состав армии и корпусов приступил к изучению обороны и группировки войск противника, направления предстоящего наступления.

Войска 1-й гвардейской танковой армии дислоцировались на территории Польши. Советские воины не могли оставаться равнодушными к происходившим народно-демократическим преобразованиям и оказывали народу всяческую поддержку. Офицеры политотдела армии и корпусов выступали перед жителями с докладами и беседами о международном положении, рассказывали об освободительной миссии Краевой Армии, взаимоотношениях между Советским Союзом и Польшей, о жизни Страны Советов. В городах и селах показывались советские кинофильмы, устраивались митинги с участием воинов 1-й гвардейской танковой армии, распространялись газеты. В польские деревни посылались автомашины с медикаментами, наши врачи оказывали населению необходимую медицинскую помощь. Воины армии своим поведением показывали, что они друзья, братья трудящихся Польши. Этому способствовала большая воспитательная работа, проводимая в частях. С каждым днем крепла дружба польских трудящихся и советских солдат.

С 8 по 10 декабря в штабе 1-го Белорусского фронта, в городе Седлец, Маршал Советского Союза Г.К. Жуков — командующий 1-м Белорусским фронтом — ознакомил командармов, членов военных советов и начальников штабов с обстановкой, своим решением и провел военную игру на картах. Впервые в Великой Отечественной войне командования армий участвовали в военной игре на фоне реальной обстановки и задач. Кроме того, в период 20—22 декабря под руководством начальника штаба фронта генерала М.С. Малинина проходила фронтовая штабная игра на картах с начальниками штабов и основных отделов армий.

Несмотря на то, что 1-я гвардейская танковая армия выписку из директивы на операцию получила 2 января, непосредственная подготовка к боевым действиям началась сразу же после фронтовой военной игры. 23—24 декабря в 1-й гвардейской танковой армии была проведена командно-штабная игра на картах с командирами и начальниками штабов корпусов. А несколько позже подобная игра состоялась в корпусах с командованием бригад. Член Военного совета генерал Н.К. Попель провел военную игру с офицерами тыла армии, корпусов и бригад.

Таким образом, задолго до получения директивы во всех звеньях армии было выработано единство взглядов на характер и способы действий войск в предстоящей операции.

Перед войсками 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов оборонялась группа армий «А» — 9-я и 4-я танковая армии и главные силы 17-й армии, — имевшая 30 дивизий, в том числе 4 танковые и 2 моторизованные, и большое количество отдельных частей и подразделений. Противник стремился любой ценой удержаться на Висле и не допустить прорыва наших войск на запад. Для этого между Вислой и Одером, на пространстве глубиной более 500 км, было построено 7 оборонительных рубежей. Наличие значительного количества лесных участков, крупных и мелких рек, текущих главным образом с юга на север, а также пересеченный характер местности способствовали быстрой организации прочной обороны. Многие города и крупные населенные пункты были превращены в мощные узлы сопротивления.

План немецко-фашистского командования состоял в том, чтобы, опираясь на вислинский оборонительный рубеж, отразить удары наших фронтов. В случае прорыва вражеские войска намеревались сдерживающими действиями на заранее подготовленных оборонительных рубежах замедлить наступление советских войск, а с подходом стратегических резервов остановить продвижение и не дать возможности ворваться в пределы Германии.

Для поднятия морального духа войск, заметно понизившегося после тяжелых поражений на советско-германском фронте летом 1944 года, фашистская пропаганда распространила слух о наличии в Германии крупных резервов и сверхмощного оружия. Она также запугивала их «красным террором». «Победа или Сибирь», «Радуйся войне, ибо мир будет страшным» — такие лозунги пестрели на страницах германских газет и постоянно звучали в эфире. Пугали гитлеровцы и поляков. Они внушали им, что русские их враги, что Советский Союз намерен завоевать Польшу, лишить польский народ самостоятельности, что с приходом Красной Армии будут закрыты костелы и монастыри, а ксендзы и монахи — посажены в тюрьмы или отправлены в Сибирь, что верующие будут преследоваться.

Командующий 1-м Белорусским фронтом решил главный удар нанести с магнушевского плацдарма силами 61-й, 5-й ударной, 8-й гвардейской и 3-й ударной армий, 1-й и 2-й гвардейских танковых армий, 1-й армии Войска Польского и 2-го гвардейского кавалерийского корпуса, а вспомогательный удар с пулавского плацдарма — 69-й и 33-й армиями, 9-м и 11-м танковыми и 7-м гвардейским кавалерийским корпусами.

Задачу по прорыву тактической обороны противника на магнушевском плацдарме командующий фронтом возложил на 61-ю, 5-ю ударную и 8-ю гвардейскую армии, а танковые армии решил ввести в сражение с утра второго-третьего дня операции с целью стремительного выхода их в тыл варшавской группировки противника и создания армиям правого крыла фронта условий для ее быстрейшего разгрома, а затем развития наступления в глубину.

1-я гвардейская танковая армия имела задачу после прорыва 8-й гвардейской армией тактической обороны противника с утра второго дня операции войти в сражение, развить стремительное наступление в направлении Нове-Място, Рава-Мазовецка, Скерневице, Лович, Кутно и к исходу пятого дня операции (на четвертый день ввода) овладеть районом Кутно, Ленчица, Пионтек; в дальнейшем наступать на Клодаву, Коло, Конин, Познань. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 2356, д. 425, лл. 146-149).

1-я гвардейская танковая армия должна была совместно со 2-й гвардейской танковой армией, действовавшей правее, а также с 9-м и 11-м танковыми корпусами, наступавшими с пулавского плацдарма, стремительным ударом развить тактический успех в оперативный и рассечь 9-ю армию врага. 1-й гвардейской танковой армии были приданы 41-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада, 92-й гвардейский минометный полк, 1-й понтонно-мостовой полк с тяжелым переправочным парком и 273-й мотобатальон особого назначения, имевший плавающие транспортеры. Авиационное обеспечение действий армии возлагалось на 2-ю и 11-ю гвардейские штурмовые и 232-ю и 286-ю истребительные авиационные дивизии.

Глубина задачи 1-й гвардейской танковой армии составляла 180 км. В первый день ввода в сражение ее войска должны были продвинуться на 40 км, во второй — на 20 км, а в третий и четвертый дни — по 60 км. Такие высокие темпы наступления были определены для 1-й гвардейской танковой армии впервые. Объяснялось такое требование тем, что необходимо было преодолевать заблаговременно подготовленные оборонительные рубежи врага раньше, чем он успеет их занять отходящими войсками и резервами.

К началу Висло-Одерской наступательной операции 1-я гвардейская танковая армия обладала большой ударной силой и огневой мощью. В ее составе имелось около 40 300 человек, 752 танка и самоходно-артиллерийские установки, 620 орудий и минометов и 64 реактивные установки. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 3070, д. 712, лл. 25—27).

Подготовка войск к наступлению проводилась в глубокой тайне. С директивой штаба 1-го Белорусского фронта, в которой была определена задача 1-й гвардейской танковой армии, был ознакомлен узкий круг руководящего состава: члены Военного совета, заместители командующего и начальник оперативного отдела. Документы плана операции печатать не разрешалось, распоряжения по подготовке войск к наступлению отдавались устно. Запрещалось вести переговоры по телефону по вопросам, связанным с подготовкой к операции, радиостанции были по-прежнему опечатаны. Бригады получили задачи за пять дней до начала операции. По службе тыла общие приказы не отдавались, ограничивались отдельными распоряжениями.

Генерал М.Е. Катуков решил при вводе армии в сражение иметь на правом фланге 11-й гвардейский танковый корпус и на левом — 8-й гвардейский механизированный корпус. Резерв составляли 64-я гвардейская танковая, 19-я самоходно-артиллерийская бригады и 11-й гвардейский тяжелый танковый полк. В армейскую артиллерийскую группу входили 197-я артиллерийская бригада и 92-й гвардейский минометный полк.

Каждый корпус планировалось ввести в сражение по двум маршрутам, в двухэшелонном построении. В передовых отрядах корпусов должны были действовать 1-я и 44-я гвардейские танковые бригады. Первый эшелон составляли: в 11-м гвардейском танковом корпусе — 40-я и 45-я гвардейские танковые бригады, в 8-м гвардейском механизированном — 19-я и 20-я гвардейские механизированные бригады.

1-я и 44-я гвардейские танковые бригады были назначены в передовые отряды, потому что солдаты, сержанты и офицеры этих соединений имели большой опыт действий в отрыве от главных сил, а командование и штабы могли быстро оценивать обстановку, принимать решения и твердо управлять подразделениями в бою.

Передовые отряды имели задачу продвигаться за боевыми порядками войск 8-й гвардейской армии, быть в готовности в середине первого дня операции вступить в бой, нарастить удар и во взаимодействии с ними завершить прорыв тактической зоны обороны противника. В последующем танкистам предстояло развить стремительное наступление в глубину, к исходу второго дня с ходу форсировать реку Пилица в районах южнее Могельницы и Нове-Място, захватить плацдармы и удерживать их до подхода главных сил. Поддержание тесного взаимодействия со штурмовой авиацией предполагалось обеспечить включением в состав передовых отрядов представителей авиационных дивизий с радиостанциями. Накануне операции командиры передовых отрядов были проинструктированы в штабах армии и фронта.

Командование и штабы соединений и частей все имеющееся время использовали для тщательной подготовки к боевым действиям. Широким фронтом была развернута партийно-политическая работа. Напряженно трудились работники тыла. Тыловому обеспечению войск Военный совет уделял большое внимание — войскам предстояло наступать на большую глубину и в высоких темпах.

К началу операции 1-я гвардейская танковая армия имела 4 заправки автобензина, 3,31 заправки дизельного топлива, 3 боекомплекта и 15—20 сутодач продовольствия. (Архив МО СССР, ф. 299, оп, 3070, д. 712, лл, 4—16, 98—113). Так как автотранспорт не в состоянии был поднять все запасы, часть из них за пять дней до начала операции была сосредоточена в выжидательном районе, находившемся в непосредственной близости от мостовых переправ через Вислу. Для обеспечения оперативности подачи боеприпасов и горюче-смазочных материалов по указанию Военного совета армии был создан подвижной запас на 365 автомашинах. (Архив МО СССР, ф. 299, оп, 3070, д. 712, л. 104).

Личный состав ремонтных подразделений и частей к началу операции отремонтировал всю боевую технику и вооружение. Одновременно принималась и вводилась в строй прибывающая боевая техника. С 26 декабря па 13 января 1-я гвардейская танковая армия получила 475 танков. Некоторые прибывшие танкисты не имели боевого опыта, поэтому в подразделениях стремились укомплектовать экипажи так, чтобы в составе каждого из них имелись и бывалые воины, и новички.

К началу наступления в 1-й гвардейской танковой армии имелось 12188 членов и кандидатов партии и 10032 комсомольца. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 20543, д. 1, л. 119). По мере поступления нового пополнения велась расстановка партийно-комсомольских сил, командование стремилось укомплектовать подразделения так, чтобы в них были и коммунисты, и комсомольцы. Во всех ротах и батареях были созданы партийные и комсомольские организации, подобраны и утверждены парторги и комсорги.

В период 11—14 января 1-я гвардейская танковая армия, используя ночное время, сосредоточилась в выжидательном районе, на левом берегу Вислы, вблизи магнушевского плацдарма. В новом районе войска были укрыты в лесах и тщательно замаскированы. Весь личный состав знал свои задачи, и поэтому части и подразделения приступили к рекогносцировке исходных районов и маршрутов движения к переднему краю обороны противника. От передовых отрядов и бригад первых эшелонов корпусов на рекогносцировку привлекался весь офицерский состав и механики-водители, а от остальных бригад — до командиров взводов включительно.

Накануне наступления в бригадах и полках были проведены партийные и комсомольские собрания. Коммунисты и комсомольцы заверяли командование, что приложат все силы, чтобы с честью выполнить боевую задачу, а комсомольцы 68-го гвардейского танкового полка на собрании приняли решение-клятву, в котором, в частности, было сказано: «Комсомольцы клянутся хранить свое гвардейское Знамя как святыню, с честью пронести его сквозь все сражения, водрузить Знамя над Берлином». (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 24440, д. 3, л. 25).

13 января в 1-ю гвардейскую танковую армию прибыл командующий 1-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза Г.К. Жуков. Он побывал в корпусах и бригадах, проверил готовность войск к наступлению. Маршал подчеркнул, что основной задачей 1-й гвардейской танковой армии является стремительное продвижение в глубину. Армия должна с ходу форсировать водные преграды и прорвать поспешно занятые рубежи обороны противника, при этом избегать затяжных боев за населенные пункты, обходить их.

Маршал Г. К. Жуков убедился, что войска 1-й гвардейской танковой армии готовы к операции, а личный состав проникнут высоким наступательным порывом.

В Польше

Наступило 14 января 1945 года. Вздрогнула и загудела земля за Вислой: разрывая тишину, загрохотали тысячи орудий и минометов — началась артиллерийская подготовка. Под гул артиллерийской канонады в войсках 1-й гвардейской танковой армии состоялись короткие митинги, на которых было зачитано обращение Военного совета 1-го Белорусского фронта. «Боевые друзья! Настал великий час. Пришло время нанести врагу последний сокрушительный удар... Наша цель ясна. Дни гитлеровской Германии сочтены. Ключи победы в наших руках... (А.Бабаджанян. Дороги победы, стр. 216). Затем танковая армия по двум 60-тонным мостам стала переправляться через Вислу и сосредоточиваться в исходном районе, в 3—4 км от переднего края. Вечером 14 января ее соединения находились на магнушевском плацдарме.

Как указывалось выше, передовые отряды корпусов планировалось ввести в бой в середине первого дня наступления, после прорыва 8-й гвардейской армией генерала В.И. Чуйкова главной полосы обороны противника. Однако 8-я гвардейская армия не смогла решить эту задачу в установленный срок. Причина тому — плохие условия наблюдения, вызванные туманами и снегопадами. В результате артиллерия не смогла надежно подавить огневые средства врага, а авиация провести авиационную подготовку и поддержать наступление стрелковых дивизий. Кроме того, уже во второй половине дня гитлеровское командование ввело в сражение резервы, в том числе 25-ю танковую дивизию и часть сил 19-й танковой дивизии, которые оказали войскам 8-й гвардейской армии упорное сопротивление. По этим причинам прорыв главной полосы обороны противника был завершен только к 13 часам 15 января.

Немецко-фашистские войска стали отходить на вторую полосу, намереваясь на ней закрепиться. Чтобы сорвать замысел врага, была введена в сражение 1-я гвардейская танковая армия.

В 13 часов 15 января четыре бронированные колонны, набирая скорость, двинулись в западном направлении; через час в 12—15 км от бывшего переднего края передовые отряды корпусов обогнали боевые порядки стрелковых дивизий и атаковали врага. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 3070, д. 712, л. 39). Враг дрогнул и попятился. В 16 часов вступили в бой бригады первых эшелонов корпусов, и вражеская оборона стала разваливаться. Гитлеровцы побежали к Пилице, зная, что там есть окопы, укрепления и можно закрепиться, но многие сдались в плен.

Мимо горевших танков, штурмовых орудий, опрокинутых пушек врага и трупов в серо-зеленых мундирах войска 1-й гвардейской танковой армии быстро продвигались к Пилице. Наступили дни безостановочного движения, коротких, но жарких боев, бессонные ночи. Кругом полыхали пожары — горели города, села, деревни. Вздулись вены на руках механиков-водителей, охрипли радисты. Велик был наступательный порыв танкистов. Гул движения танков отзывался эхом в стане врага.

44-я гвардейская танковая бригада, усиленная 1454-м самоходно-артиллерийским полком, 53-м гвардейским минометным дивизионом, двумя зенитно-артиллерийскими батареями, 20-м понтонно-мостовым батальоном и двумя саперными ротами, стремительно преодолела 35 км и в 21 час вышла к Пилице южнее Могельницы, однако форсировать реку шириной до 70 м и глубиной 1,2—1,4 м с ходу не смогла, так как мостов здесь не было. Лед толщиной 20—25 см не выдерживал тяжести машин. Первые три танки, пытавшиеся проскочить реку, проломили лед и застряли. Тогда полковник И.И. Гусаковский решил форсировать реку и захватить плацдарм силами моторизованного батальона автоматчиков, а затем вброд переправить танки.

В 5 часов 16 января к правому берегу Пилицы подошли два танковых батальона и 1454-й самоходно-артиллерийский полк и открыли огонь по противнику, оборонявшемуся на левом берегу. Наши мотострелковые подразделения в эти минуты преодолели Пилицу по льду, атаковали врага, сломили его сопротивление и к 6 часам захватили плацдарм шириной 2 км и глубиной 1,5 км.

Саперы под прикрытием мотострелков начали взрывать лед и оборудовать брод для танков, а 20-й понтонно-мостовой батальон Героя Советского Союза майора И.П. Петухова и 14-й гвардейский мотоинженерный батальон майора С.Я. Яковлева приступили к наводке моста. В 13 часов началась переправа 3-го танкового батальона, которым командовал майор А.А. Карабанов. Один за другим танки спускались по пологому берегу и ныряли в темную студеную Пилицу. Ледяная вода проникала через смотровые щели, у механиков-водителей сводило руки, но они крепко сжимали рычаги и уверенно вели машины. Преодолев реку, танки, ревя моторами в морозном воздухе, взбирались на левый берег и вступали в бой с врагом, расширяя и углубляя плацдарм.

Вслед за 3-м танковым батальоном стали переправляться батареи самоходно-артиллерийских установок и 1-й танковый батальон. Однако брод после прохождения нескольких машин пришел в негодное состояние, и переправу пришлось приостановить.

Утром в район 3 км западнее Могельницы вышла 45-я гвардейская танковая бригада под командованием полковника Н.В. Моргунова и силами моторизованного батальона автоматчиков, поддержанного огнем танков, форсировала Пилицу по льду, захватила плацдарм шириной 1,5 км и глубиной 1 км. Танки из-за большой глубины реки не переправлялись — командир корпуса полковник А.X. Бабаджанян приказал их переправить по мосту вслед за 44-й гвардейской танковой бригадой.

Преодолев Пилицу по 60-тонному наплавному мосту, 44-я и 45-я гвардейские танковые бригады к исходу дня располагали плацдармом шириной 6 км и глубиной 7 км.

Наступление 44-й гвардейской танковой бригады продолжалось, однако недолго. Утром 16 января в прорыв была введена 2-я гвардейская танковая армия генерала С.И. Богданова. Под ее ударами 25-я танковая дивизия, отходившая до этого времени на северо-запад, параллельно направлению наступления 11-го гвардейского корпуса, чтобы избежать окружения, стала прорываться на запад. На путях ее отхода и оказалась 44-я гвардейская танковая бригада. 40-я гвардейская танковая и 27-я гвардейская мотострелковая бригады в районе Весьмежице и южнее также отражали атаки врага, стремившегося прорваться на запад.

1-я гвардейская танковая бригада, усиленная 400-м гвардейским самоходно-артиллерийским полком, 405-м гвардейским минометным дивизионом, дивизионом 265-го гвардейского минометного полка, двумя зенитно-артиллерийскими батареями, 2-м понтонно-мостовым батальоном и двумя саперными ротами, преодолев 50 км, достигла Пилицы утром 16 января. Ее разведывательная группа — три танка с десантом автоматчиков, — которой командовал лейтенант И.П. Гапон, проскочила мост и ворвалась в Нове-Място. Первым на противоположном берегу оказался танк младшего лейтенанта А.Ф. Бодрова. В экипаж входили механик-водитель старший сержант И.Ф. Котарев, заряжающий сержант Ф.И. Коробов, радист-пулеметчик Е.Е. Суровцев. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 3070, д. 712, лл. 32—33). Вражеские саперы воспользовались кратковременной паузой и взорвали мост. Командир бригады полковник А.М. Темник решил форсировать реку вброд.

В эти часы разведывательная группа в Нове-Място вела тяжелый бой. Вначале вражеский гарнизон, захваченный врасплох, заметался, но затем гитлеровцы поняли, что в город прорвалось несколько танков. Врагу удалось подбить, а затем и поджечь танк Бодрова. Все члены экипажа были ранены. Когда Бодров пришел в сознание, он увидел, что машина окружена гитлеровцами, которые требовали, чтобы танкисты сдались в плен. Превозмогая боль, командир приподнялся, с возгласом «Гвардейцы не сдаются!» метнул несколько гранат и открыл огонь из автомата. В политдонесении 1-й гвардейской танковой бригады сказано следующее: «Коммунист Бодров, стоя в люке горящей машины, отбивался от гитлеровцев. Он бил их из автомата... бросал одну за другой гранаты. Фашисты падали тут же, около танка. До последнего дыхания, до последней капли крови бился он с врагом во имя торжества нашего правого дела». (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 3070, д. 712, л. 131). Бойцы мотострелковых батальонов 19-й гвардейской механизированной бригады, ворвавшись в город, на центральной площади увидели танк Бодрова и вокруг него разбитую вражескую технику, трупы фашистов. Мотострелки быстро оказали помощь Котареву, Суровцеву и Коробову и эвакуировали их в тыл.

Указом Президиума Верховного Совета СССР младшему лейтенанту А.Ф. Бодрову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

В 12 часов было оборудовано два брода, началась переправа танков. Но преодолеть реку удалось только 2-му танковому батальону капитана В.А. Бочковского. Из-за вязкого грунта брод быстро оказался непригодным — головные машины 1-го танкового батальона застряли в реке. Поэтому переправа была приостановлена. В середине дня Пилицу форсировали автоматчики 20-й гвардейской механизированной бригады полковника А.И. Анфимова.

В 22 часа 16 января 2-м понтонно-мостовым и 13-м гвардейским мотоинженерным батальонами армии под командованием подполковника С.А. Темкина был наведен 50-тонный мост и началась переправа танков и тяжелых грузов. Большой интерес представляет способ наводки. Мост собрали на льду, а затем, когда все работы были завершены, лед с обеих сторон обрубили. Мост вступил в строй через пять часов.

Войска 1-й гвардейской танковой армии продолжали наступать в западном направлении. К исходу 16 января 1-я гвардейская танковая бригада продвинулась на 30 км и овладела Черневице. К этому времени 6-й мотоциклетный полк под командованием подполковника В.Н. Мусатова, прикрывая левый фланг армии, овладел Одживулом.

2-я гвардейская танковая армия, преодолев до 60 км, вышла в тыл варшавской группировки противника. Гитлеровцы, опасаясь окружения, стали отходить на запад. 17 января столица Польши — Варшава была освобождена.

В этих условиях отпала необходимость в наступлении 1-й гвардейской танковой армии в северо-западном направлении. Она получила задачу продвигаться в направлении Рава-Мазовецка, Згеж, Поддембице и овладеть районом Ленчица, Поддембице, Згеж, а разведподразделениями выйти к реке Варта и захватить переправы на участке Коло, Унеюв. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 17055, д. 1, л. 155).

Утром 17 января 11-й гвардейский танковый корпус получил задачу развить наступление в направлении Рава-Мазовецка, Озоркув, главными силами овладеть рубежом Ленчица, Озоркув, а одной бригадой нанести удар в северо-западном направлении и взять Лович. 8-й гвардейский механизированный корпус должен был наступать на Бжезины, Згеж, Поддембице, главными силами овладеть Поддембице, Александрув, Згеж, а передовым отрядом — Унеюв.

Глубина задач дня составляла: танкового корпуса — 125 км, механизированного — 100 км. С таким темпом, да еще зимой, наступать не приходилось, к тому же при развитии успеха в глубину предстояло вести тяжелые бои с немецко-фашистскими войсками, отходящими на запад вдоль левого берега Пилицы под ударами 2-й гвардейской танковой армии.

Особенно упорные бои вел 11-й гвардейский танковый корпус. Отразив удары противника южнее Пилицы и переправившись на ее левый берег, 40-я гвардейская танковая и 27-я гвардейская мотострелковая бригады вынуждены были снова вступить в бой. Одновременного перехода корпуса в наступление не получилось: в 12 часов 17 января начала действовать 44-я гвардейская танковая бригада, имевшая задачу захватить Лович, в период 13 часов 30 минут — 15 часов — 45-я и 40-я гвардейские танковые бригады и в 17 часов — 27-я гвардейская мотострелковая бригада.

И все же наступление 1-й гвардейской танковой армии развивалось стремительно. Наибольший успех имела 44-я гвардейская танковая бригада — за 12 часов она продвинулась на 75 км, обошла с севера Раву-Мазовецку, с ходу форсировала реку Равка (автоматчики по льду, а танки вброд) и преодолела третий оборонительный рубеж. В 21 час танкисты захватили Скерневице, а в 24 часа — Лович и перешли к круговой обороне. Первой ворвалась в город и захватила мост через реку Бзура танковая рота старшего лейтенанта К.П. Никонова. В боях за Лович гвардейцы уничтожили 5 танков, 11 штурмовых орудий, 23 бронетранспортера, до 40 орудий, свыше 600 гитлеровцев и захватили склад горючего. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 3070, д. 842, л. 15). Бригада до утра 19 января удерживала город, прикрывая корпус от ударов противника с севера.

45-я гвардейская танковая бригада в 17 часов атаковала противника в Раве-Мазовецкой, но безуспешно. Гарнизон сравнительно легко четыре часа отражал лобовые атаки. И только когда 45-я гвардейская танковая бригада обошла город главными силами с севера, а частью сил — с юга, а также подошли части 8-й гвардейской армии, сопротивление врага было сломлено. После освобождения Равы-Мазовецкой бригада, сбивая на своем пути мелкие группы противника, к 4 часам 19 января после двухчасового боя овладела Ленчицей, продвинувшись за день боя на 90 км.

40-я гвардейская танковая бригада, которой командовал подполковник М.А. Смирнов, до Лышковице (западнее Скерневице) продвигалась за 45-й гвардейской танковой бригадой, а затем вышла на самостоятельное направление, освободила Глувно, Озоркув и также перешла к обороне. 27-я гвардейская мотострелковая бригада подполковника М.П. Соловьева находилась во втором эшелоне. Войска 11-го гвардейского танкового корпуса начали готовиться к форсированию реки Варта.

В тот же день полковник А.X. Бабаджанян получил из штаба 1-го Белорусского фронта радиограмму: «Поздравляю лично Вас и руководимые вами войска со смелыми и успешными действиями. Выполняйте задачу и действуйте так же, как действовали. Жму вашу руку. Жуков. Телегин». (А. Бабаджанян. Дороги победы, стр. 225). Поздравление было доведено до всего личного состава корпуса.

Успешно наступал 8-й механизированный корпус генерала И.Ф. Дремова. В ночь на 18 января его соединения после упорных боев южнее Равы-Мазовецкой прорвали третий оборонительный рубеж и стремительно продвигались, обходя Лодзь с северо-востока и севера.

Особенно смело и решительно действовала 1-я гвардейская танковая бригада. Не ввязываясь в затяжные бои за опорные пункты и узлы сопротивления противника, города и села, она на рассвете 18 января с ходу овладела Александрувом и тем самым обошла Лодзь с северо-запада и запада.

Никогда не забудут танкисты подвиг, который совершил механик-водитель старшина М.В. Пивовар.

Командир батальона Герой Советского Союза капитан В.А. Бочковский соскочил с танка. Руководя боем, он не заметил, как из-за угла дома, в нескольких шагах от него, показался гитлеровский офицер с автоматом. Пивовар, оказавшись рядом, мгновенно заслонил комбата, но сам погиб.

Освободив Александрув, 1-я гвардейская танковая бригада развила успех на запад и в 13 часов 19 января после восьмичасового боя освободила Унеюв. При этом автоматчики с ходу форсировали Варту и захватили плацдарм. Менее чем за сутки бригада продвинулась на 125 км и оказалась в глубоком тылу врага. Появление бригады в большинстве населенных пунктов было неожиданным для гитлеровцев, а дороги, по которым наступали танкисты, напоминали свалку разбитой вражеской техники. 
Дерзко действовала разведывательная группа, которой командовал помощник начальника штаба 1-й гвардейской танковой бригады капитан А.А. Манукян. Например, ворвавшись в Ежув, группа уничтожила 40 гитлеровцев, 15 пленила, посеяла панику в гарнизоне и тем самым помогла бригаде быстрее овладеть населенным пунктом. За героизм и мужество капитану А.А. Манукяну было присвоено звание Героя Советского Союза. Получили награды и другие разведчики группы.

Используя успех передового отряда, в 11 часов 18 января 19-я гвардейская механизированная бригада после короткого, но ожесточенного боя захватила Згеж. Здесь погиб полковник Ф.П. Липатенков — один из лучших комбригов 1-й гвардейской танковой армии. После прощания гроб с телом комбрига был отправлен во Львов и с воинскими почестями похоронен. Отважному комбригу было присвоено звание Героя Советского Союза.

20-я гвардейская механизированная бригада после упорного боя освободила Александрув, который противник занял отходящими частями после ухода 1-й гвардейской танковой бригады, 21-я гвардейская механизированная бригада полковника И.А. Кошелева, двигаясь во втором эшелоне на левом фланге, прикрывала главные силы 8-го гвардейского механизированного корпуса от ударов противника со стороны Лодзи.

Левее на Лодзь наступали войска 8-й гвардейской армии, 11-й и 9-й танковые и 7-й гвардейский кавалерийский корпуса. При этом 9-й танковый и 7-й гвардейский кавалерийский корпуса обходили город с юга. Опасаясь окружения, немецко-фашистские войска 18 января начали отходить в юго-западном направлении, а на следующий день 8-я гвардейская армия, танковые и кавалерийский корпуса очистили Лодзь — крупнейший промышленный центр Польши.

Справа 2-я гвардейская танковая армия, прорвав третий оборонительный рубеж в районе Сохачева, стремительно развивала успех и овладела районом Любень, Кутно. Остатки 9-й армии стали откатываться на четвертый оборонительный рубеж, подготовленный на левом берегу Варты. Одновременно для занятия обороны на реке гитлеровцы спешно подводили войска, снятые с других участков фронта, и резервы. Непосредственно в полосу наступления 1-й гвардейской танковой армии выдвигалась моторизованная дивизия «Бранденбург» танкового корпуса «Великая Германия», которая в спешном порядке была переброшена по железной дороге из Восточной Пруссии в Польшу, а также 10-я моторизованная дивизия, находившаяся до этого в Познани.

Еще вечером 17 января командующий 1-м Белорусским фронтом дал указание 1-й гвардейской танковой армии оставить небольшие прикрытия в районе Лодзи, а главными силами стремительно продвигаться на запад, с ходу форсировать Варту на участке Коло, Унеюв и к исходу 19 января захватить плацдарм. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 17055, д. 1, лл. 205—206). 11-й гвардейский танковый корпус должен был форсировать реку южнее Коло, а 8-й гвардейский механизированный — в районе Унеюва, оставив 20-ю и 21-ю гвардейские механизированные бригады для прикрытия со стороны Лодзи. Но в ночь на 19 января задача танковой армии была внезапно изменена — ее войска должны были обойти Варту с севера, 19 января овладеть районом Сомпольно, Слесин, Конин, Коло, 20 января — районом Гнезно, Вжесня и к исходу 22 января освободить Познань. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 3070, д. 712, л. 48).

Однако из-за исключительно высоких темпов наступления вечером 17 января штаб 1-й гвардейской танковой армии временно потерял радиосвязь со штабами корпусов. Произошло это в результате стремительного наступления бригад: расстояния между пунктами управления резко возросли. Попытки установить связь армии с корпусами с помощью офицеров связи не привели к успеху. И только утром 19 января, после того как стих штормовой и порывистый ветер, связь с 11-м гвардейским танковым корпусом была налажена при помощи самолетов 196-го гвардейского авиационного полка. Связь с 8-м гвардейским механизированным корпусом была восстановлена лишь в середине дня 19 января, когда 1-я гвардейская танковая бригада в районе Унеюва форсировала Варту и захватила плацдарм.

В сложившейся обстановке командующий 1-й гвардейской танковой армией решил обходить Варту только силами 11-го гвардейского танкового корпуса. Соединения танкового корпуса должны были 20 января овладеть Сомпольно, а 21 января — Гнезно. 8-му гвардейскому механизированному корпусу предстояло наступать на Коло и Конин с юга, 20 января овладеть Вжесней, а к исходу 21 января — Косчином. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 213953, д. 1, лл. 13—14).

11-й гвардейский танковый корпус перешел в наступление, имея в первом эшелоне 45-ю и 40-ю гвардейские танковые бригады. 45-я в 17 часов подошла к Клодаве и завязала бой с подразделениями моторизованной дивизии «Бранденбург». 40-я гвардейская танковая бригада к этому времени в районе Домбе вышла к реке Нер, где также встретила упорное сопротивление противника.

Для наращивания удара командир корпуса ввел в бой 44-ю гвардейскую танковую бригаду. Она обошла г. Кладова с севера и развила стремительное наступление. Холодный ветер гнал поземку, снег ударял в лицо, забирался за воротники полушубков десантников. Громя вражеские заслоны, отходящие и подходящие колонны, бригада все дальше и дальше продвигалась на запад и в 7 часов 20 января с ходу овладела Сомпольно, а затем и Клечевом. Позади остались разбитые вражеские танки и остовы сгоревших автомашин, брошенные орудия, ящики с боеприпасами. И всюду — у машин, танков, пушек — убитые гитлеровцы. В 17 часов 21 января 44-я гвардейская танковая бригада подошла к Гнезно, после короткого, но яростного боя сломила сопротивление противника и к 20 часам овладела им. В городе оказались большие продовольственные склады. Так была освобождена от немецко-фашистских оккупантов столица древнепольского государства.

Здесь бригада в ожидании горючего перешла к обороне, а ее 2-й танковый батальон под командованием майора М.С. Пинского продвинулся на 20 км на запад. Утром следующего дня танкисты заметили, что в нескольких километрах южнее, в районе деревни Беднары, садятся и поднимаются самолеты. Стало ясно — там вражеский аэродром. Это подтвердили и местные жители. Майор Пинский незамедлительно направил на аэродром танковый взвод. Танкисты, разгромив охрану, ворвались на аэродром, на котором находилось большое количество различных самолетов. О трофеях немедленно доложили комбригу, тот — штабу корпуса, запросив при этом, что делать с захваченными самолетами. Однако штаб корпуса не дал ответа на поставленный вопрос. В связи с тем, что бригада получила задачу продолжать наступление на запад, все захваченные самолеты были уничтожены огнем и гусеницами. (Архив МО СССР, ф. 300, оп. 3070, д. 675, л. 165).

45-я гвардейская танковая бригада овладела Клодавой и, развивая наступление, в 6 часов 22 января сломила сопротивление противника, освободила Победзиску, где также перешла к обороне, ожидая горючее. 40-я гвардейская танковая бригада на рассвете 20 января форсировала Нер и достигла Сомпольно. Здесь она была выведена во второй эшелон корпуса. От Витково, юго-восточнее Гнезно, 40-я гвардейская танковая бригада повернула на запад и 21 января после упорного боя овладела Чернеево. 27-я гвардейская мотострелковая бригада, находившаяся во втором эшелоне корпуса, 21 января достигла Гнезно.

За двое с половиной суток 11-й гвардейский танковый корпус, изрядно потрепав передовые части моторизованной дивизии «Бранденбург», прорвал четвертый оборонительный рубеж противника, продвинувшись на 150 км. Овладев рубежом Гнезно, Победзиска, его соединения вынуждены были остановиться, так как израсходовали все горючее.

2-я гвардейская танковая армия, наступавшая правее, овладела Иновроцлавом, Могильно и развивала успех в западном направлении.

8-й гвардейский механизированный корпус в эти дни форсировал Варту, которая в районе Унеюва являлась труднопреодолимым естественным рубежом. Ширина реки достигала 80 м, глубина — 1,8 м, берега невысокие, но обрывистые, дно илистое, для форсирования вброд непригодное. На участке форсирования имелось два 16-тонных моста. Кроме того, под прикрытием стрелковых подразделений, захвативших плацдарм, саперы и экипажи танков частично восстановили 60-тонный мост, взорванный гитлеровцами при отходе, и по нему были переправлены 16 танков и самоходно-артиллерийских установок. Однако перебросить остальные машины не удалось, так как мост пришел в негодное состояние. Обстановка осложнялась еще и потому, что противник начал наносить контратаки, стремясь сбить 1-ю гвардейскую танковую бригаду с плацдарма. Одновременно с тыла атаковали гитлеровские части, отходившие под ударами 11-го гвардейского танкового корпуса. Бригада, усиленная 48-м гвардейским тяжелым танковым полком, перешла к круговой обороне. Совместными усилиями гвардейцы отразили все атаки противника, удержали город и плацдарм.

В то время как танкисты, самоходчики и пехотинцы отражали атаки врага, воины 133-го гвардейского саперного батальона восстанавливали разрушенный мост. В 21 час 19 января все ремонтные работы были завершены, и машины 1-й гвардейской танковой бригады, а затем и других соединений корпуса стали переправляться на противоположный берег.

Наступление развивалось в северном и северо-западном направлениях. 21-я гвардейская механизированная бригада наносила удар на Коло, 19-я, которой командовал подполковник А.Г. Баранов, — в направлении Свенте, 1-я гвардейская танковая бригада — на Конин. 20-я гвардейская механизированная бригада продвигалась за танковой бригадой, прикрывая левый фланг корпуса от ударов противника с запада. Таким образом, 8-му гвардейскому механизированному корпусу предстояло второй раз форсировать Варту и овладеть Познанью.

19-я гвардейская механизированная бригада, преследуя отходящего противника, 20 января вышла к Варте у Свенте и мотострелковыми подразделениями, поддержанными огнем артиллерии, танков и ударами авиации, с ходу форсировала реку, сломила сопротивление подразделений 10-й моторизованной дивизии и захватила плацдарм шириной 5 км и глубиной 6 км. 1-я гвардейская танковая бригада 20 января овладела восточной окраиной Конина, но дальше продвинуться не могла, так как город был превращен противником в мощный узел сопротивления. Вскоре к Конину подошел мотострелковый батальон 19-й гвардейской механизированной бригады. Совместными усилиями сопротивление врага было сломлено, и утром 21 января город был освобожден. Мотострелковые подразделения форсировали Варту и захватили плацдарм, но танки остались на левом берегу, так как противник успел взорвать мост. Через несколько часов танки всех трех бригад были переброшены вброд в районе Славска, где глубина реки не превышала 1,4 м, мотострелковые подразделения 20-й гвардейской механизированной бригады захватили плацдарм.

К исходу дня 21 января 20-я гвардейская механизированная бригада, сломив сопротивление частей 10-й моторизованной дивизии, овладела Слупцей. 21-я гвардейская механизированная бригада, наступая на правом фланге корпуса, в 20 часов 20 января подошла к Коло с юга. И хотя взять его не смогла, ночью мотострелковыми подразделениями форсировала Варту западнее города. Завязались ожесточенные уличные бои. Чтобы ускорить разгром врага, командарм ввел в бой несколько подразделений 64-й гвардейской танковой бригады. Ударами с востока и запада сопротивление гитлеровцев было сломлено, и город был освобожден. Однако и здесь противнику удалось взорвать мост. Поэтому танки 21-й механизированной бригады также были переправлены через реку в районе Славска.

Сломив сопротивление частей 10-й моторизованной дивизии и вторично форсировав Варту, 8-й гвардейский механизированный корпус открыл себе путь на Познань. 11-й танковый корпус генерала И.И. Ющука, переправившись через Варту по мостам, наведенным 8-м гвардейским механизированным корпусом в районе Унеюва, развивал успех в западном направлении.

Командующий 1-й гвардейской танковой армией решил овладеть Познанью ударом танкового корпуса с северо-запада, а механизированного корпуса — с востока. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 38290, д. 1, л. 27). 11-й гвардейский танковый корпус смог приступить к выполнению задачи только во второй половине дня 22 января. При этом бригады переходили в наступление не одновременно, так как горючее они получили в разные сроки.

22 января 44-я гвардейская танковая бригада завязала бои за Оборники. На следующий день к Варте, в 10 км севернее Познани, вышла 40-я гвардейская танковая бригада. Но форсировать ее не смогла, так как мостов здесь не было, а по реке шла шуга. Несколько позднее сюда подошла и 45-я гвардейская танковая бригада. 27-я гвардейская мотострелковая бригада продолжала оставаться в Гнезно, прикрывая фланг армии от ударов противника с севера.

Командир 11-го гвардейского танкового корпуса решил форсировать Варту у Овиньски, где, по данным разведки, оборона противника была наиболее слабой, и сосредоточил здесь все соединения и части, в том числе и 44-ю гвардейскую танковую бригаду. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 38290, д. 1, л. 27).

24 января в 15 часов после сильной артиллерийской подготовки 3-й мотострелковый батальон 27-й гвардейской мотострелковой бригады, моторизованный батальон автоматчиков 40-й гвардейской танковой бригады и рота автоматчиков 45-й гвардейской танковой бригады на 100 плотах, построенных из бочек, досок и бревен, и на плавающих транспортерах 273-го батальона особого назначения при поддержке огня артиллерии, танков и самоходно-артиллерийских установок форсировали Варту, захватили плацдарм шириной 10 км и глубиной 8 км и перерезали дороги, ведущие из Познани на север. Первым форсировал реку моторизованный батальон автоматчиков 40-й гвардейской танковой бригады под командованием майора В.И. Урукова. Так как 20-й понтонно-мостовой батальон в это время находился на Варте, на участке форсирования 8-го гвардейского механизированного корпуса, все саперы 11-го гвардейского танкового корпуса были привлечены для постройки деревянного моста.

8-й гвардейский механизированный корпус вел бои за Познань. В наступление он перешел утром 22 января, имея в первом эшелоне 19-ю и 21-ю гвардейские механизированные и 1-ю гвардейскую танковую бригады. В 16 часов 22 января войска первого эшелона корпуса подошли к Познани и перешли в атаку, но безуспешно.

Познань — крупный промышленный центр, узел нескольких железных дорог, хорошо укрепленная крепость. Город имел три оборонительных обвода, включавших в себя доты, дзоты, противотанковые рвы и надолбы. Многие здания были подготовлены к круговой обороне, а их подвалы соединены подземными ходами. Форты и цитадель могли выдержать удары тяжелых снарядов и фугасных бомб. В Познани оборонялись остатки 19-й и 25-й танковых, 10-й моторизованной и 251-й пехотной дивизий, а также другие части и подразделения. Общая численность гарнизона достигала 62 тыс. человек. Попытка 8-го гвардейского механизированного корпуса взять Познань с ходу не привела к успеху. Тогда командование приняло решение ворваться в город на рассвете. Утром 23 января после 30-минутной артиллерийской подготовки 19-я, 21-я гвардейские механизированные и 1-я гвардейская танковая бригады снова перешли в атаку. И опять, встретив ожесточенное сопротивление гарнизона, остановились, продвинувшись лишь в предместье Познани до Варты. Третий раз на пути корпуса оказалась эта река.

Убедившись, что ударом с востока взять Познань не удастся, командир корпуса решил силами 1-й гвардейской танковой и 21-й гвардейской механизированной бригад сковать противника с фронта, а двумя механизированными бригадами обойти город с севера и юга. 19-я гвардейская механизированная бригада получила задачу форсировать реку севернее Познани и совместно с 11-м гвардейским танковым корпусом нанести удар с севера, а 20-я гвардейская механизированная бригада должна была форсировать реку южнее и нанести удар по городу с юга. Замысел не вызывал возражений, однако не была учтена весьма существенная деталь: 19-я гвардейская механизированная бригада не имела переправочных средств для танков, а форсировать Варту предстояло в районе, где бродов не было.

В ночь на 24 января 19-я гвардейская механизированная бригада вышла из боя за Познань, перегруппировалась на север, а днем совместно с мотострелками 11-го гвардейского танкового корпуса форсировала Варту и захватила плацдарм на левом берегу. Однако 67-й гвардейский танковый полк, как и танки 11-го гвардейского танкового корпуса, из-за отсутствия мостов и тяжелых переправочных парков остался на правом берегу реки.

Несколько иначе развивались события южнее Познани. В 17 часов 23 января мотострелки 20-й гвардейской механизированной бригады форсировали Варту по льду в районе Чапуры и захватили плацдарм шириной около 5 км. Первым противоположного берега достиг 1-й мотострелковый батальон под командованием майора А.М. Кунина. Одновременно разведывательная группа бригады — четыре бронетранспортера и три бронемашины под командованием майора И.П. Миронова — обошла Познань с юго-запада и в районе Лавицы захватила аэродром противника, на котором находилось более ста самолетов, не успевших подняться в воздух. (Архив МО СССР, ф. 229, оп. 17055, д. 5, л. 356).

По приказу командующего танковой армией в район боевых действий в ночь на 24 января были перегруппированы 1-я гвардейская танковая бригада, а также 21-я гвардейская механизированная бригада, без мотострелкового батальона, который был оставлен на восточных подступах к Познани вместе с истребительно-противотанковым артиллерийским полком. Пехота, переправившаяся утром 24 января по льду, нарастила удар с запада, а после 18 часов стали подходить и танки, преодолевшие реку по 60-тонному мосту, наведенному 2-м понтонно-мостовым батальоном. В 22 часа по 16-тонному мосту пошли автомашины и артиллерия.

Вечером 24 января к Познани подошли передовые части 8-й гвардейской армии. 2-я гвардейская танковая армия, наступавшая правее, захватила Чарнкув, а 11-й отдельный танковый корпус вышел в район Чемпина.

Стало очевидным, что использовать танковую армию для штурма Познани в этих условиях нецелесообразно. Противник, воспользовавшись паузой, смог бы подтянуть резервы и прочно закрепиться в мезеритцском укрепленном районе. Поэтому 24 января Военный совет 1-й гвардейской танковой армии обратился к командованию 1-го Белорусского фронта с предложением, чтобы штурм Познани был возложен на общевойсковые армии, а танковую армию высвободить для наступления на запад. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 17055, д. 1, л. 428). Однако предложение оказалось запоздалым — командующий 1-м Белорусским фронтом уже принял решение борьбу за Познань возложить на 8-ю гвардейскую и 69-ю армии. 1-й гвардейской танковой армии была поставлена задача продолжать главными силами развивать наступление па Мезеритц и Швибус, а частью мотострелковых войск блокировать Познань с севера и запада. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 17055, д. 1, л. 429).

В ночь на 25 января соединения армии получили задачу. 8-му гвардейскому механизированному корпусу одной бригадой командарм приказал блокировать Познань с запада, а главными силами — наступать на Швибус; 11-й гвардейский танковый корпус должен был силами переправившихся мотострелковых подразделений блокировать Познань с севера, а главными силами — перегруппироваться в район Чапуры, переправиться через Варту за механизированным корпусом и развить наступление на Мезеритц. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 17055, д. 1, л. 351).

Командование войсками, оставленными для блокирования Познани с севера и запада, было возложено на заместителя командира 8-го гвардейского механизированного корпуса полковника В.М. Горелова, и они оставались на этих рубежах до 27 января, пока не подошли главные силы 8-й гвардейской и 69-й армий.

Утром 25 января, когда на плацдарм переправились танки, самоходно-артиллерийские установки и артиллерия, 8-й гвардейский механизированный корпус начал выполнять новую задачу, имея в передовом отряде 1-ю гвардейскую танковую бригаду. 11-й гвардейский танковый корпус в ночь на 25 января совершил 40-километровый марш в район Чапуры, утром переправился через Варту и перешел в наступление. В передовом отряде действовала 45-я гвардейская танковая бригада.

Преследуя противника и обходя узлы сопротивления, войска 1-й гвардейской танковой армии неудержимо продвигались па запад, к границе фашистской Германии.

25 января 45-я гвардейская танковая бригада в районе Альт-Тирштигель, а 1-я гвардейская танковая бригада в 5 км восточнее Бомста вышли к реке Обра. К этому времени главные силы корпусов овладели рубежом Пневы, Львувек, Вольштын. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 3070, д. 712, л. 55). Так 1-я гвардейская танковая армия вышла к границе гитлеровской Германии.

Польский народ, перенесший более чем пятилетний ужас немецко-фашистского господства, встречал воинов нашей армии восторженно, как своих братьев, как освободителей, объятиями, поцелуями. Всюду были вывешены советские и польские флаги. На площадях и улицах стихийно возникали митинги, поляки благодарили советских воинов за освобождение. Когда появлялись советские самолеты, поляки говорили: «Наши летят», а когда шли танки— «Наши танки идут».

Поляки оказывали помощь раненым советским солдатам и офицерам, охотно размещали воинов в своих домах, предоставляли им все необходимое для отдыха.

Польские патриоты обращались к Военному совету армии, командирам корпусов и бригад с просьбой дать им оружие, чтобы вместе с Красной Армией уничтожать гитлеровцев.

К Одеру

Выйдя к границе фашистской Германии, передовые отряды попытались форсировать Обру и ворваться на территорию врага, но безуспешно, так как гитлеровцы при отходе взорвали все мосты и оказали упорное сопротивление. Вдоль левого берега Обры проходил передний край так называемого мезеритцского укрепленного района, построенного в 1932—1937 годах. В 1944—1945 годах гитлеровцы приступили к модернизации сооружений и строительству новых.

Укрепленный район состоял из главной полосы обороны и полосы прикрытия (предполья) и являлся серьезной преградой на пути к Одеру. Главная полоса находилась примерно в 20 км западнее реки, проходила по рубежу Шверин, Мезеритц, Швибус и состояла из большого количества крупных железобетонных долговременных огневых точек, так называемых «панцерверке», выполненных по последнему слову техники и эшелонированных на 4—6 км. «Панцерверке» представляло собой многоэтажное сооружение, на поверхности которого имелись пушечные и пулеметные бронеколпаки. Стены имели толщину до 2,5 м, а бронеколпаки — до 350 мм и защищали от снарядов крупного калибра. Гарнизон состоял из 6—15 человек. Подступы к этим сооружениям были прикрыты полевыми укреплениями, естественными и искусственными противотанковыми заграждениями — противотанковыми рвами, надолбами, «ежами» и минными полями. Немецко-фашистские войска надеялись на этом рубеже остановить наступление советских войск и выиграть время для подвода новых резервов. Войска главной полосы немецко-фашистское командование надеялось усилить соединениями СС, срочно перебрасываемыми из Югославии.

Река Обра на направлении наступления 1-й гвардейской танковой армии также являлась серьезным препятствием. И хотя ширина реки не превышала 40—60 м, а глубина 0,9—1,5 м, ее русло проходило по низменной болотистой равнине и во многих местах совпадало с озерами. Обрывистые берега и илистое дно исключали возможность переправы танков вброд. На левом берегу начиналась полоса предполья, прикрывавшая подступы к главной полосе укрепленного района и состоявшая из отдельных опорных пунктов и узлов сопротивления, соединенных двумя-тремя траншеями. Перед передним краем имелись проволочные заграждения, минные поля и противотанковые рвы. Предполье оборонялось пехотными дивизиями, унтер-офицерскими школами и различными батальонами, сведенными в 21-й резервный армейский корпус.

В то время как передовые отряды вели боевые действия на Обре, а армейские и корпусные разведывательные группы упорно прощупывали всю систему обороны противника, главные силы 1-й гвардейской танковой армии 25 января достигли рубежа Пневы, Вольштын и остановились. Надо было заправить машины горючим и боеприпасами и основательно подготовиться к предстоящим боям. Только часть сил 44-й гвардейской танковой бригады вела боевые действия на подступах к Бирнбауму.

28 января главные силы 1-й гвардейской танковой армии вышли к Обре и после короткой подготовки приступили к форсированию. Сломив упорное и ожесточенное сопротивление противника и преодолев к утру 29 января реку, ее соединения прорвали предполье мезеритцского укрепленного района и захватили плацдарм — 11-й гвардейский танковый корпус овладел Альт-Тирштигелем, а 8-й гвардейский механизированный корпус совместно с 11-м отдельным танковым корпусом — Бомстом.

Первым в 11-м гвардейском танковом корпусе форсировал Обру и вступил на землю врага моторизованный батальон автоматчиков 40-й гвардейской танковой бригады под командованием майора В.И. Урукова, а в 8-м гвардейском механизированном корпусе — мотострелковые батальоны 20-й гвардейской механизированной бригады.

Неоценимую помощь при прорыве предполья 8-му гвардейскому механизированному корпусу оказали разведчики 1-й гвардейской танковой бригады под командованием капитана А.А. Манукяна. Переодевшись, они скрытно пробрались через линию фронта, достигли Бомста и взяли в плен трех гитлеровцев со схемой одного из участков укрепленного района. Документ был незамедлительно доставлен в штаб фронта.

При форсировании реки мужество и верность воинскому долгу проявил Герой Советского Союза старший сержант А.Ф. Ковальский. Разведывательная группа 11-го гвардейского танкового корпуса, которую он возглавлял, проникла в глубокий тыл врага, ночью 25 января у Альт-Тирштигеля захватила мост через Обру и разминировала его. Одна мина была оставлена на мосту, так как обстановка была весьма сложной.

Наступил рассвет. Восточнее реки послышался шум: двигались войска, но чьи, установить было невозможно — стоял плотный туман. Через несколько минут стало ясно, что это враг. Ковальский дернул провод, соединенный с миной, но взрыва не последовало. Тогда он решил проверить, почему не сработал взрыватель. Гитлеровцы остановились, не стреляли. Видимо, не сразу сообразили, почему за рекой оказался русский и что он делает на мосту. Ковальский подбежал к мине, вставил новый запал и выдернул чеку. Раздался оглушительный взрыв, мост вместе с гитлеровцами взлетел на воздух. Взрывная волна отбросила Ковальского далеко в сторону, он оказался в ледяной воде. На вторые сутки героя подобрали наши воины и доставили в госпиталь.

Так войска 1-й гвардейской танковой армии перешли границу Германии. Переход германской границы был большим праздником для советских бойцов и офицеров. В частях и подразделениях они говорили: «Наконец-то мы достигли того, к чему стремились, о чем мечтали три с лишним года, за что проливали кровь. Настал и на нашей улице праздник!»

Военный совет 1-го Белорусского фронта поздравил личный состав 1-й гвардейской танковой армии со знаменательным событием и пожелал дальнейших успехов в деле разгрома немецко-фашистских захватчиков.

Утром 29 января в районе Бомста Военный совет армии провел краткое совещание с заместителями командиров корпусов, бригад и отдельных армейских частей, на котором было зачитано поздравление Военного совета фронта и поставлены задачи по партийно-политическому обеспечению операции при форсировании Одера и стремительному наступлению к Берлину.

Сразу же после совещания политработники выехали в войска. В соединениях и частях были проведены митинги. Командиры и политработники призывали солдат и офицеров быть бдительными, гуманно относиться к немецкому населению, соблюдать честь и достоинство советского человека. Они подчеркивали, что Красная Армия пришла в Германию не мстить, а как освободительница от фашистского гнета.

Митинги по случаю перехода границы и глубокое понимание величия интернациональной задачи Красной Армии воодушевляли воинов на подвиги во имя Родины. Призывы «Вперед, к Одеру!», «К Берлину!» стали девизом 1-й гвардейской танковой армии.

В этот памятный день пришла печальная весть о трагической гибели в районе Познани заместителя командира 8-го гвардейского механизированного корпуса Героя Советского Союза полковника В.М. Горелова. Он погиб в расцвете сил — умный, талантливый, беспредельно храбрый командир. Покрытый кумачом гроб с телом любимца 1-й гвардейской танковой армии был доставлен на германскую границу, чтобы солдаты и офицеры могли проститься с героем. В.М. Горелова похоронили во Львове на Холме Славы.

Вечный огонь полыхает на Холме Славы. Он напоминает о высоком долге перед воинами, павшими при освобождении родной земли от немецко-фашистских захватчиков, в борьбе за счастье и процветание любимой социалистической Отчизны.

1-я гвардейская танковая армия продолжала наступать на запад, имея задачу выйти к Одеру в районе Франкфурта, с ходу его форсировать и захватить плацдарм на левом берегу. Преследуя противника, войска армии 29 января вышли к главной полосе мезеритцского укрепленного района.

11-й гвардейский танковый корпус наступал по двум направлениям, имея в первом эшелоне 40-ю и 44-ю гвардейские танковые бригады. В 21 час 40-я гвардейская танковая бригада достигла станции Ниптер — 5 км юго-западнее Мезеритца, где была встречена сильным огнем противника. Не сумев прорвать оборону в районе станции, бригада попыталась преодолеть ее несколько южнее, но и там постигла неудача — враг яростно сопротивлялся.

44-я гвардейская танковая бригада, усиленная 1454-м самоходно-артиллерийским полком, подошла к главной полосе мезеритцского укрепленного района у Хохвальде, 12 км юго-западнее Мезеритца, в 20 часов. Противник загадочно молчит. Не взмывают и ракеты. Что там впереди? Что сулит ночь? Разведка установила, что на переднем крае имеются доты и дзоты с гарнизонами, но промежутки между ними не заняты полевыми войсками. Перед передним краем проходит противотанковый ров, прикрытый проволочными заграждениями, минными полями, «ежами» и надолбами, так называемыми «зубами дракона». Разведчики также доложили, что через противотанковый ров переброшен мост, надолбы не закреплены, а только вставлены в подготовленные гнезда.

Получив эти данные, командир бригады полковник И.И. Гусаковский задумался. Что это? Хитрость вражеских инженеров или незавершенный участок укреплений? Впоследствии, когда удалось захватить схему мезеритцского укрепленного района, стало известно, что гитлеровцы специально оставили проход для своих танков на случай нанесения контратак.

Оценив обстановку, комбриг решил прорвать укрепленный район, не дожидаясь подхода 45-й гвардейской танковой бригады. Под покровом январской ночи саперы вытащили из гнезд надолбы, раздвинули «ежи» и обозначили проход карманными фонариками. Первым в глубь укрепленного района двинулся 3-й танковый батальон майора А.А. Карабанова. Танки на большой скорости проскочили мост, а затем развернулись фронтом на север и юг и открыли огонь по дотам и дзотам противника.

В 23 часа 29 января в небо взметнулась ракета и яркой вспышкой разрезала ночную мглу. Это был сигнал главным силам. В брешь, образованную 3-м батальоном, ринулись танковые батальоны майоров Ф.П. Боридько и М.С. Пинского. Преодолев незначительное сопротивление врага, 44-я гвардейская танковая бригада до наступления рассвета по узкому коридору преодолела мезеритцский укрепленный район и сосредоточилась в лесу западнее Хохвальде. Стали ждать 45-ю гвардейскую танковую бригаду. На душе было легко и радостно: путь корпусу пробит. Но радость успеха омрачилась тяжелой утратой. Погиб майор А.А. Карабанов, замечательный командир, боевой товарищ.

Шло время, а 45-я гвардейская танковая бригада не подходила. Ее подразделения, отбрасывая мелкие группы врага, вышли к укрепленному району только утром 30 января. (Архив МО СССР, ф. 299, од. 3070, д. 712, л. 60). Но к этому времени у Хохвальде сосредоточились резервы гитлеровцев и закрыли брешь, пробитую ночью 44-й гвардейской танковой бригадой.

Когда 45-я гвардейская танковая бригада подошла к Хохвальде, мост через ров оказался подорванным, а на противоположной стороне была видна неповрежденная система противотанковых заграждений. Враг вел сильный огонь. Танкисты недоумевали, где же 44-я гвардейская танковая бригада, — следы гусениц ведут через надолбы. Комбриг полковник Н.В. Моргунов по радио связался с командиром 44-й гвардейской танковой бригады. Полковник И.И. Гусаковский сообщил свои координаты и спросил: «Может, вам помочь ударом с тыла?» «Нет, — ответил Моргунов, — сам справлюсь!» Однако попытка 45-й гвардейской танковой бригады прорвать оборону противника не увенчалась успехом.

В середине дня 30 январи, после того как была подтянута артиллерия, главные силы 11-го гвардейского танкового корпуса перешли в атаку, и опять безуспешно. Сказалась малочисленность мотострелковых подразделений, ограниченное количество артиллерии, к тому же не могла поддержать наступление и авиация. Гитлеровцы, опираясь на мощные железобетонные сооружения, противотанковые рвы, надолбы и минные поля, отразили удар. Не удалось сломить сопротивление и 31 января.

44-я гвардейская танковая бригада продолжала развивать наступление. В 3 часа 31 января взяла Мальсов и, в связи с тем, что почти все горючее было израсходовано, вынуждена была перейти к круговой обороне.

Не сумел прорвать с ходу главную полосу мезеритцского укрепленного района и 8-й гвардейский механизированный корпус. Под Швибусом его соединения встретили упорное сопротивление противника. Однако в ночь на 31 января в районе Либенау разведывательный отряд армии под командованием начальника разведотдела полковника А.М. Соболева обнаружил слабое место в обороне врага и захватил мост через канал. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 3070, д. 712, л. 61). Командарм дал указание незамедлительно перегруппировать в этот район главные силы 8-го гвардейского механизированного корпуса. Его соединения уже утром 31 января переправились через канал, стремительным ударом преодолели главную полосу и развили наступление к Одеру. Во второй половине 31 января в район Либенау был перегруппирован и 11-й гвардейский танковый корпус. Танкисты быстро преодолели канал, вышли на свое направление и на рассвете 1 февраля также развили наступление к Одеру.

Так был прорван мезеритцский укрепленный район и пал первый стратегический рубеж на пути к Берлину.

Родина высоко оценила подвиг танкистов. Указом Президиума Верховного Совета СССР полковник И.И. Гусаковский был награжден второй медалью «Золотая Звезда». Майорам Ф.П. Боридько, А.А. Карабанову, М.С. Пинскому, капитану П.А. Днепрову, старшему лейтенанту А.М. Орликову, лейтенантам П.Ф. Колесникову, И.X. Кравченко, К.П. Никонову, младшим лейтенантом В.М. Бенберину, Г.А. Виноградову и старшине С.Г. Амелечкину было присвоено звание Героя Советского Союза. Остальные воины получили ордена и медали.

Наступление продолжалось. Остались позади сотни населенных пунктов. В окнах домов полоскались белые флаги. Геббельс грозил расстрелом за каждое такое полотнище. Но население, попрятавшееся в подвалах, видело, что «колченогий доктор» уже не в состоянии осуществить свою угрозу: кончилось его время.

Немецко-фашистские войска отходили к Одеру, оказывая 1-й гвардейской танковой армии упорное сопротивление. Враг дрался за каждый населенный пункт, за каждый дом, высоту и рощу. Стрелял из-за угла, с крыш, из-за деревьев. Особо большую опасность для наших танков представляли фаустники. Десантники получили указание смотреть в оба и вовремя предупреждать экипажи танков и самоходно-артиллерийских установок об опасности. И они с честью выполняли свой долг.

Никогда не забудут воины 1-й гвардейской танковой бригады подвиг рядового М.В. Крутикова, совершенный на подступах к Одеру. Находясь на корме танка, он заметил гитлеровцев, перебегавших дорогу, и в открытый люк крикнул командиру танка: «Впереди фашисты!» Механик-водитель остановил машину. Не успел экипаж навести пулемет на цель, как Крутиков мгновенно соскочил с танка и встал впереди него. Гитлеровцы приближались. Отважный боец метнул гранату — и четверо упали замертво, но пятый навел фаустпатрон. Мгновение — и наш танк мог бы загореться. Но этого не произошло. Крутиков своим телом прикрыл лобовую броню и распростер руки. Фашист нажал на спусковой крючок, кумулятивный снаряд ударил в грудь юноши... Танк и экипаж остались невредимы. Короткой очередью радист-пулеметчик сразил гитлеровцев. Вместе с героем сгорел и его комсомольский билет. (Архив МО СССР, ф. 300, оп. 3070, д. 845, лл. 629—630). За этот подвиг М.В. Крутиков был посмертно награжден орденом Отечественной войны II степени.

Одер — одна из крупных европейских рек, прикрывающая Центральную Германию с востока. Гитлеровское командование, стремясь остановить наши войска, на левом берегу Одера заблаговременно создало мощную глубоко эшелонированную оборону, основу которой на берлинском направлении составляли кюстринский и франкфуртский укрепленные районы. Фашисты называли Одер «рекой германской судьбы» и поэтому подбрасывали сюда крупные силы.

Маршал Советского Союза Г.К. Жуков требовал, чтобы 1-я гвардейская танковая армия как можно быстрее вышла к реке, с ходу ее форсировала и захватила плацдармы ранее, чем вражеские войска успеют занять прочную оборону.

Головные части 1-й гвардейской танковой армии развивали стремительное наступление. 40-я гвардейская танковая бригада 1 февраля продвинулась на 40 км и к 22 часам достигла Одера в районе Геритца. Над городом нависло темное небо, освещаемое зарницами орудийных вспышек. Утром 2 февраля к Одеру подошла 44-я гвардейская танковая бригада. Через несколько часов Геритц был освобожден. В 15 часов моторизованные батальоны автоматчиков на плавающих транспортерах 273-го моторизованного батальона особого назначения, поддержанные огнем артиллерии, танков и самоходно-артиллерийских установок с правого берега, форсировали Одер, сломили сопротивление врага и захватили плацдарм шириной 8 и глубиной 5 км. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 3070, д. 712, л. 62). В помощь автоматчикам на плацдарм были переброшены две батареи — 350-го легкого и 1960-го истребительно-противотанкового артиллерийских полков, а также танк старшего лейтенанта А.А. Павленко. Вскоре подошла, переправилась через реку и завязала бой на плацдарме 27-я гвардейская мотострелковая бригада. В 19 часов 2 февраля прибыл 20-й понтонно-мостовой батальон, приданный 11-му гвардейскому танковому корпусу. Началась наводка парома для переброски на плацдарм танков и самоходно-артиллерийских установок.

Гитлеровцы предпринимали все меры, чтобы сбросить мотострелков с плацдарма. Особенно активно действовала их авиация. Река кипела от взрывов авиабомб. Однако гвардейцы не дрогнули. Они крепко засели на заодерском плацдарме, и не было такой силы, которая смогла бы заставить их оставить позиции.

Успешно наступал и 8-й гвардейский механизированный корпус. 1 февраля в 15 часов 20-я гвардейская механизированная бригада вышла к Одеру в районах Райпцига и Ауритца. (Архив МО СССР, ф. 233, оп. 2356, д. 577, л. 197). 1-я гвардейская танковая бригада, усиленная 400-м гвардейским самоходно-артиллерийским полком, в эти же часы овладела Кунерсдорфом. Первая советская танковая гвардия вышла туда, где когда-то славно сражались русские воины. Впереди виднелся Франкфурт, окутанный дымом заводских и фабричных труб. До него 2,5—3 км, один рывок — и город будет взят. Однако в танках кончилось горючее, не хватало боеприпасов. Поэтому в районе Кунерсдорфа бригада вынуждена была остановиться. Немецко-фашистское командование воспользовалось паузой и усилило оборону Франкфурта, а на следующий день даже контратаковало 1-ю гвардейскую танковую бригаду превосходящими силами. Танкисты перешли к обороне. И все же сам факт выхода танковой бригады к Франкфурту вызвал панику и замешательство в стане врага. Город утонул в неистовом вое гудков и сирен, оповещавших о появлении советских танков у стен города.

При отражении контратаки противника у Кунерсдорфа героизм, мужество и отвагу проявили многие воины бригады. Но особенно отличился в этом бою сапер 133-го гвардейского саперного батальона ефрейтор С.В. Сычев. Случилось так, что пять наших танков оказались на позициях без боеприпасов и горючего, и вдруг на этом направлении пошли в атаку три вражеских танка и семь штурмовых орудий. Сычев вызвался поставить мины на пути движения вражеских танков. Гитлеровцы заметили Сычева. Один танк двинулся в его сторону, намереваясь раздавить гусеницами. Отважный сапер не испугался и хладнокровно ждал приближения танка, а когда до него оставалось около десяти метров, вскочил и бросил под правую гусеницу противотанковую мину. Раздался сильный взрыв. Ударной волной советский воин был сбит с ног и на мгновение потерял сознание, а когда очнулся, то увидел неподвижный танк, из которого выскакивали три гитлеровца. Автоматной очередью Сычев сразил их, забрался в подбитую машину, развернул башню и открыл огонь. Четвертым выстрелом было подбито штурмовое орудие. Фашисты растерялись, а затем сосредоточили огонь по своему подбитому танку. Но отважный сапер метким выстрелом уничтожил еще одно орудие. Атака врага захлебнулась. С наступлением темноты бой снова разгорелся, но к этому времени сюда подошло несколько наших танков и положение стабилизировалось. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 20543, д. 1, лл. 131-132). За этот подвиг ефрейтор С.В. Сычев был награжден орденом Красного Знамени. Здесь же, на кунерсдорфском танковом полигоне, гвардейцы захватили новинку гитлеровской бронетанковой техники — сверхтяжелый танк «мышонок».

В то время как головные бригады сражались на Одере, остальные войска 1-й гвардейской танковой армии, пробиваясь на запад, вели упорные бои с отходящим противником. На всем пространстве от Варты до Одера, особенно в промежутке между Оброй и Одером, пытались ускользнуть разрозненные группы фашистов. Их называли «блуждающими котлами». Некоторые при первом столкновении с нашими войсками разбегались или сдавались в плен, другие ожесточенно сражались. Бои вспыхивали неожиданно на перекрестках дорог, в рощах и в лесах, в деревнях и усадьбах, на флангах и в тылу. С утра до вечера не умолкала стрельба. Это были короткие, но яростные схватки. Треск автоматов раздавался и впереди, и справа, и слева. Дрались все: танкисты и шоферы, артиллеристы и солдаты ремонтных подразделений, автоматчики, зенитчики, саперы. Иной раз трудно было представить, где фронт и где тыл. Везде был фронт, каждый был бойцом. Даже повара приводили пленных, захваченных возле кухонных котлов. Офицеры связи, выполняя задания, также приводили с собой пленных офицеров. Медико-санитарному батальону 11-го гвардейского танкового корпуса однажды перед развертыванием пришлось выбить из населенного пункта гитлеровскую саперную роту. В бой вступили легкораненые, врачи, санитары и санитарки. Они взяли в плен 79 саперов, а остальных уничтожили.

При защите командного пункта 1-й гвардейской танковой бригады был смертельно ранен заместитель по политчасти подполковник А.Т. Ружин. Не стало «дедушки», как звали все его в бригаде. Смерть щадила Ружина под Орлом и Мценском, в битвах под Москвой, Курском и на Правобережной Украине, при переправе через Днестр, Западный Бут, Сан, Вислу, Пилицу, Варту и Обру, а вот теперь подстерегла на подступах к Одеру. Не верилось, что больше не появится среди воинов 1-й гвардейской танковой бригады незаметный и скромный, до предела требовательный к себе, нужный всем человек, умевший вдохновлять танкистов не только словом, но и личным примером. В последние часы своей жизни он спас Знамя бригады и организовал доставку горючего, так необходимого в те часы. Все для всех, и ничего для себя — так он жил и таким остался в памяти тех, кто его знал. А.Т. Ружин был похоронен вместе с погибшими однополчанами.

В этих сложных условиях воины 1-й гвардейской танковой армии в одном из домов обнаружили много книг, вывезенных гитлеровскими захватчиками из Советского Союза. Среди них — труды из научной библиотеки Академии наук Украинской ССР на украинском, русском, английском, французском и других языках, а также харьковских и киевских книгохранилищ. Тысячи папок — почти вся история Украины. Пришлось выставить охрану.

Выходом на Одер и захватом 11-м гвардейским танковым корпусом плацдарма у Геритца закончились действия 1-й гвардейской танковой армии в Висло-Одерской операции. 2 февраля, в самый разгар боев на Одере и с «блуждающими котлами» противника, был получен приказ командующего 1-м Белорусским фронтом: плацдарм, захваченный за Одером, передать стрелковым дивизиям 8-й гвардейской армии, выйти из боя и сосредоточиться в районе Ландсберга. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 17055, д. 2, лл. 64—65).

* * *

В Висло-Одерской наступательной операции 1-я гвардейская танковая армия успешно выполнила все возложенные на нее боевые задачи. Ее войска освободили сотни городов и сел Польши, почти на 100 км продвинулись по территории фашистской Германии, вышли на Одер, форсировали его и овладели плацдармом на левом берегу. В тяжелых и кровопролитных боях воины 1-й гвардейской танковой армии уничтожили и захватили 288 танков и штурмовых орудий, 1788 орудий и минометов, 410 бронемашин и бронетранспортеров, 541 самолет, 10134 автомашины, 300 тягачей и тракторов, 11320 подвод и повозок с различным имуществом, 793 железнодорожных вагона, 59 железнодорожных эшелонов с военным имуществом, 168 пулеметов, 11320 лошадей, 247 складов и большое количество другой боевой техники и имущества. Армия уничтожила и пленила около 56 тыс. вражеских солдат и офицеров. Более 4 тыс. военнопленных различных стран были освобождены из фашистских лагерей. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 40134, д. 8, лл. 301-303).

Боевые действия 1-й гвардейской танковой армии характеризовались небывалой стремительностью и высоким темпом продвижения. Наступая днем и ночью, ее войска за 18 суток в январскую стужу и вьюгу продвинулись более чем на 600 км, прорвали семь оборонительных рубежей, форсировали Пилицу, Варту, Обру и Одер. Среднесуточный темп наступления составлял 33 км, до выхода на границу с Германией — 50 км, а в отдельные дни был еще выше. Так, например, 18 января главные силы корпусов продвинулись на 90 км. Еще быстрее продвигались передовые отряды: 44-я гвардейская танковая бригада за 12 часов продвинулась на 75 км, а 1-я гвардейская танковая бригада за 19 часов преодолела 125 км. Таких темпов продвижения 1-я гвардейская танковая армия не имела ни в одной из операций. Выдержать такое напряжение 18 суток в условиях суровой зимы, преодолевать ледяную воду Пилицы, Варты, Обры и Одера могли только воины, обладавшие высоким моральным духом.

Высокие темпы наступления свидетельствовали о том, что командный состав и штабы всех звеньев 1-й гвардейской танковой армии полностью овладели искусством ведения боя, научились побеждать врага быстротой и натиском. Широкий маневр, неожиданные удары подчас настолько ошеломляли противника, что он терял ориентировку.

Родина высоко оценила ратный подвиг бойцов и командиров армии. 6317 человек было награждено орденами и медалями СССР, а 21 наиболее отличившемуся воину было присвоено звание Героя Советского Союза. (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 3070, д. 712, л. 144).

Генерал-полковник танковых войск М.Е. Катуков и полковник И.И. Гусаковский были награждены второй медалью «Золотая Звезда».

Старший сержант И.Ф. Литовченко и сержант И.Д. Сериков — командир отделения 8-го гвардейского мотоциклетного батальона — получили орден Славы I степени.

Многие соединения и части 1-й гвардейской танковой армии были награждены орденами и получили почетные наименования Лодзинских, Гнезненских и Бранденбургских. Орденом Красного Знамени были награждены 11-й гвардейский танковый и 8-й гвардейский механизированный корпуса, 400-й самоходно-артиллерийский и 270-й гвардейский минометный полки, 3-й гвардейский полк связи, 8-й гвардейский мотоциклетный батальон и 133-й гвардейский саперный батальон; орденом Суворова II степени — 20-я гвардейская механизированная бригада.

Пять раз упоминалась 1-я гвардейская танковая армия среди войск, которым объявлял благодарность Верховный Главнокомандующий, а столица нашей Родины — Москва салютовала победителям артиллерийскими залпами.

Значительную роль в боевых действиях войск 1-й гвардейской танковой армии сыграли работники тыла всех звеньев. Быстрое продвижение соединений создало трудности в снабжении боеприпасами и в особенности горючим. Слишком растянулись коммуникации, а транспорта было очень мало. С большим напряжением, днем и ночью, трудились воины автотранспортных частей и подразделений армии, корпусов и бригад. С 15 по 22 января армия продвинулась на 350 км, а базы снабжения еще были на подступах к Висле. Вследствие этого значительную часть горючего, которую должны были получить войска, израсходовал автотранспорт подвоза. Да и на фронтовые станции горючее подавалось не всегда своевременно — были случаи, что автотранспорт ожидал его по четверо суток.

Военный совет держал под неослабным наблюдением обеспечение войск всем необходимым, помогал тыловым частям и учреждениям быстрее и организованнее решать вопросы снабжения.

Личный состав тыловых подразделений понимал обстановку и отдавал все силы, чтобы успешнее громить врага. Водители автомобилей сидели за рулем по нескольку суток, перекрывая сложившиеся во время войны нормы в два-три раза. Для того чтобы исключить паузу в работе автотранспорта, почти в каждом автомобиле имелись запасные шоферы. Специально назначенные командиры и политработники помогали организовать подвоз на основных магистралях и несли персональную ответственность за выполнение заданий перед Военным советом армии.

Много внимания уделялось поискам трофейного горючего, бочек, бидонов, мотопомп и другим мероприятиям, позволявшим быстрее подавать в войска горючее. Всего за время операции было подвезено 3184 т горючего, из них армейским автотранспортом — 2041 т (65 процентов), войсковым — 743 т (23 процента) и фронтовым — 400 т (12 процентов). (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 3070, д. 712, лл. 108-109).

В обеспечении продовольствием перебоев не было. К тому же 44-я гвардейская танковая бригада захватила крупные фашистские продовольственные склады в районе Гнезно.

Много потрудились солдаты и офицеры ремонтных подразделений. В предыдущих операциях в 1-й гвардейской танковой армии ремонтные средства эшелонировались следующим образом.

Ремонтные отделения батальонов и роты технического обеспечения бригад продвигались непосредственно за своими подразделениями. На них возлагалась задача технического обслуживания танков и самоходно-артиллерийских установок, производство технических осмотров № 1 и № 2, а также текущий ремонт, требующий не более 4—6 часов. При необходимости, главным образом в районах наибольшего скопления танков и самоходно-артиллерийских установок, вышедших из строя, бригада развертывала сборный пункт аварийных машин (СПАМ) с продолжительностью работы 12—18 часов.

Корпусные ремонтные средства — подвижные танкоремонтные базы (ПТРБ)—следовали за своими корпусами с главной задачей производить средний ремонт, требующий не более 1—1,5 суток, а также текущий ремонт танков и самоходно-артиллерийских установок, не охваченных бригадными ремонтными средствами. Корпусной СПАМ развертывался на удалении 5—10 км от передовых частей и находился на одном месте не более 24— 36 часов.

Армейские ремонтные средства — 6-й ремонтно-восстановительный батальон (РВБ) — производили в основном средний ремонт. Передовой СПАМ развертывался в 10—15 км от передовых частей корпусов, а тыловой — на удалении до 30—40 км. СПАМы находились в одном районе не менее двух суток. При перемещении тыловой становился передовым, а передовой — тыловым и т. д.

Однако уже первые три дня Висло-Одерской операции показали, что высокие темны продвижения и значительный отрыв от общевойсковой армии потребовали внести коррективы в сложившиеся принципы танко-технического обеспечения. При высоких темпах продвижения, чтобы не отстать от войск и не попасть под удары противника, бригадные и корпусные ремонтные средства все время вынуждены были находиться в движении, что затрудняло организацию ремонта танков и самоходно-артиллерийских установок. В связи с этим начальник Управления бронетанкового снабжения и ремонта инженер-полковник П.Г. Дынер предложил Военному совету армии внести в существующую систему танко-технического обеспечения следующие изменения:
— весь средний ремонт танков и самоходно-артиллерийских установок возложить на армейские ремонтные средства;
— корпусные ремонтные средства подчинить Управлению бронетанкового снабжения и ремонта и на них возложить задачу по производству текущего ремонта;
— батальонные и бригадные ремонтные средства освободить от текущих ремонтов и обязать их заниматься только техническим обслуживанием и производить технические осмотры № 1 и № 2. Сложные виды осмотров № 1 и № 2, требующие не менее 16 часов, производить в несколько приемов в течение двух-трех дней, группируя однотипные работы. Основным видом технического обслуживания считать ежедневное обслуживание;
— вместо двух армейских СПАМов (передового и тылового) создавать пять СПАМов — по два на каждый корпус, которые располагать в местах сосредоточения наибольшего количества аварийных танков и самоходно-артиллерийских установок, и один резервный.

СПАМы развертывать на основных направлениях наступления корпусов на расстоянии 40—50 км друг от друга. В каждый из них должны быть включены рота по ремонту танков, взвод механических работ, тягачи эвакороты, машины с запасными частями, горючим и легковая машина для связи и разведки. Начальником СПАМа целесообразно назначать командира ремонтной роты или штатного армейского СПАМа. В резерве армии необходимо иметь монтажно-демонтажную роту и подразделения специальных работ. На СПАМы следует наряду с ремонтом боевых машин возложить техническую разведку полосы наступления каждого корпуса и эвакуацию машин, вышедших из строя. Продолжительность работы на одном месте не должна превышать трех-четырех суток, а расстояние до нового района развертывания 100 км.

Предложение было одобрено, и такая система танко-технического обеспечения позволила значительно успешнее решать задачи по ремонту бронетанковой техники. За время боев было отремонтировано свыше 600 танков и самоходно-артиллерийских установок, проведено три технических осмотра № 1 и два технических осмотра № 2 в полном объеме.

Весьма сложной проблемой была доставка отремонтированных машин в бригады и полки, находившиеся в 150—200 км: во время марша они могли выйти из строя. Поэтому техническое обслуживание отремонтированных машин возлагалось на СПАМы. На каждом из них выделялась подвижная мастерская, которая принимала танки и самоходно-артиллерийские установки и сопровождала их. На конечном СПАМе все прибывающие машины тщательно обслуживались и поступали в резерв армии.

Ежедневно Военному совету было известно наличие танков в резерве и сколько машин прибудет в ближайшие дни, что позволяло своевременно информировать командиров корпусов о возможном пополнении. Такая организация танко-технического обеспечения позволяла иметь постоянно в строю не менее 80 процентов машин. Например, при выходе к Одеру из 737 танков и самоходно-артиллерийских установок, имевшихся в 1-й гвардейской танковой армии, 567 находились в строю. При глубине операции 610 км они прошли 1200—1400 км и израсходовали по 180—200 моточасов.

За образцовое техническое обслуживание танков и самоходно-артиллерийских установок Военный совет армии, командиры корпусов и бригад наградили орденами и медалями около 100 солдат и офицеров ремонтных подразделений.

Поддержанию высокого наступательного порыва войск во многом способствовала хорошо поставленная партийно-политическая работа. Стремительное продвижение, скоротечные, но тяжелые бои и непрерывно меняющаяся обстановка осложняли партийно-политическую работу. Но командиры и политработники, парторги и комсорги, все коммунисты и комсомольцы проявляли в бою инициативу, находчивость, показывали образцы мужества. Минуты затишья использовались для проведения собраний, совещаний, бесед. С большим вниманием слушали солдаты и офицеры сводки Совинформбюро, которые принимались радиостанциями политотделов бригад и корпусов.

Во всех подразделениях и частях выпускались листовки «Передай по цепи», в которых рассказывалось о героических подвигах бойцов и командиров, смелых и решительных действиях подразделений. Систематически выпускались боевые листки. Армейская и корпусные газеты оперативно освещали боевые действия войск, рассказывали о героизме, мужестве и отваге воинов. На страницах газет пестрели лозунги: «Дождались!», «Вот она, фашистская Германия!», «До Берлина осталось немного!». В подразделениях и частях систематически проводились информации об обстановке на фронтах и успехах Красной Армии.

В ходе операции применялась такая форма партийно-политической работы, как вручение воинам справок с благодарностью Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина. Вручались они, как правило, перед строем роты или батальона. Солдаты, сержанты и офицеры испытывали глубокое чувство гордости.

Широким фронтом проводилась партийно-политическая работа и в подразделениях тыла. При организации подвоза горючего мобилизующую роль сыграло обращение 1-й гвардейской танковой бригады, в котором говорилось: «Водители транспортных машин! Вы подвозите нам горючее и боеприпасы. От вас зависит успех нашего общего дела. Безостановочным потоком доставляйте нам грузы. Во имя нашей победы не выпускайте руль из рук. Помните: танкисту дорог каждый час, каждая минута в великом походе на Берлин. Родные наши братья, братья танкистов, артиллеристов, пехотинцев, мы нуждаемся в вашей самоотверженной помощи, мы верим в вас, братья шоферы! Родина наградит каждого труженика войны своей вечной благодарностью!» (Н.К. Попель. Впереди — Берлин!, стр. 217).

Водители машин с честью выполнили свою задачу.

Большой подъем в тыловых частях и учреждениях вызвало обращение Военного совета фронта в связи с вступлением наших войск на территорию фашистской Германии. Воинов пронизывало желание обеспечить соединения и части всем необходимым, как можно больше отремонтировать танков. Экипажи машин, находившихся в ремонте, очень беспокоились, как бы не опоздать в Берлин, и самоотверженно помогали восстанавливать танки.

Бойцы рвались вперед, в войсках царил высокий боевой подъем.

Оглавление      Далее >>