НА ОДЕР
Январь — февраль 1945

Захват плацдарма на Одере был главной целью новой стратегической операции.

В канун 1944 года гитлеровские войска еще удерживали рубежи под Мурманском, Ленинградом, на землях Советской Прибалтики, Белоруссии, Правобережной Украины, Молдавии и Крыма. А к январю 1945 года Красная Армия очистила от фашистов родную землю, вышла на Вислу и Дунай, освободила Болгарию и Румынию, часть Польши, Чехословакии и Венгрии.

Гитлеровцам пришлось вести войну на два фронта. И все же враг был еще силен. Гитлеровцы укрепляли позиции своих войск на востоке. На главном направлении между Вислой и Одером возвели семь оборонительных рубежей, глубина которых простиралась на 500 км. Все эти рубежи прикрывались группой армий «А» генерал-полковника К. Гране и дивизиями 9-й армии генерала С. Лютвица. Правда, вскоре оба командующих Гитлером были заменены.

Планирование стратегической операции от Вислы на Одер было конкретным, неоднократно проигранным на огромных панорамных макетах. Особенно тщательно это делал командующий 1-м Белорусским фронтом Г.К. Жуков (оставаясь заместителем Верховного Главнокомандующего, он к началу операции был назначен командующим фронтом). Войска 1-го Белорусского действовали по центру на Одер и Берлин.

Соответственно формировалась и ударная группировка советских войск. Приведем только один факт, связанный с действиями 11-го гвардейского танкового корпуса и танковой армии в целом.

К концу ноября корпус был переброшен в район Люблина. В планах командования он предназначался для развития успеха армии Василия Чуйкова с магнушевского плацдарма.
Размеры плацдарма были небольшие — 240 квадратных километров. А войск собралось много. На зависленском клочке зарылось в землю 400 000 бойцов, более 8700 орудий и минометов и около 1700 танков. Сюда подвезли два с половиной миллиона снарядов и мин (это более двух тысяч вагонов), а также более пятидесяти тысяч тонн жидкого топлива. Как и люди, вся боевая техника, запасы снабжения были спрятаны в землю, что дало возможность сохранить их от непрерывных бомбовых ударов и артиллерийских обстрелов.

Наступление планировалось на 20 января. Однако тяжелое положение наших союзников в Арденах и Вогезах изменило обстановку. Пришлось уважить просьбу премьер-министра Англии У. Черчилля и начать операцию на 6 суток раньше, 14 января. Острие удара — Познань и Одер.

Утром был проведен получасовой мощный огневой налет. Это не была артиллерийская подготовка, а лишь разведка боем с участием передовых батальонов. Немцы посчитали ее как атаку главных сил и начали отход.

В наступление перешли главные силы армии Василия Чуйкова. А в 13.00 15 января корпус Амазаспа Бабаджаняна начал развивать успех армии.

Первым вошел в прорыв усиленный передовой отряд. Его костяком была 44-я гвардейская танковая бригада Иосифа Гусаковского — подлинного мастера неожиданно вбивать танковый клин в оперативной глубине обороны гитлеровцев. Так было и на этот раз. С ходу была форсирована р. Пилица — с боем, со сметкой и храбростью! Разведка во главе с капитаном Петром Днепровым сбила боевое охранение, пытавшееся сдержать натиск, и вырвалась на южный берег севернее г. Нова-Място. Переправы были взорваны. Тогда Иосиф Гусаковский решил «успокоить» гитлеровцев: приказал удерживать, стараясь не выдать себя огнем, южную кромку реки, а форсировать Пилицу ночью.

В сумерки были развернуты в боевой порядок подоспевшие танки и САУ. Они открыли огонь по точкам, высотам и населенным пунктам противника. По сигналу начали действовать автоматчики. Первым форсировал реку взвод Александра Меньшикова из батальона Константина Усанова. По льду они ворвались во вражеские траншеи на северном берегу. В ближнем бою старший лейтенант Александр Меньшиков лично уничтожил 15 фашистских солдат и офицеров. Затем взвод броском из траншей ворвался в прибрежную деревню. Начало было положено. Эстафету приняли танкисты.

Лед был слабым. Саперы взламывали его взрывчаткой. Образовались полыньи. В одном из мест обнаружили брод. Однако использование его для форсирования подо льдом — дело рискованное. Но смельчаки нашлись и здесь. Первым вызвался начать переправу командир роты Александр Орликов. Переправу танков прикрыли огнем другие танки и САУ. Однако стихия сопротивлялась. Полыньи быстро закрывались льдом, который облеплял машины до башен. Гусеницы буксовали. Через выхлопные трубы проникала вода, и казалось, вот-вот зальет двигатели. Но танкисты, поддерживаемые своими товарищами, упрямо шли к цели. И достигли ее. К огорчению, не всем героям из батальона майора Матвея Пинского удалось переправиться — шесть из 20 танков и две из 6 самоходок затонули.

Один за другим начали переправу другие подразделения бригады Иосифа Гусаковского, а затем и остальные бригады корпуса.

На северном берегу был захвачен плацдарм по фронту 10 и в глубину до 15 км. Уже на второй день 11-й танковый корпус продвинулся в тыл противника более чем на 50 километров, а еще через четыре дня его бригады с боями одолели 250—300 км.

На втором этапе наступления предстояло овладеть городом Гнезно, обойти Познань и достигнуть довоенной польско-германской границы, то есть выйти на ближайшие подступы к Германии.

Корпус успешно выполнял и эту задачу. Впереди с боями шла та же 44-я гвардейская танковая бригада полковника Гусаковского. 21 января она захватила город Гнезно, вблизи которого разведчики батальона майора Матвея Пинского обнаружили фашистский аэродром с самолетами. Командир бригады приказал захватить аэродром. Эта задача была поручена танковым взводам под командованием лейтенанта В.К. Бахмарова. По ходу боя танкисты наскочили на немецкий концлагерь. В короткой схватке охрана была уничтожена. Вызволенные пленные, большинство из которых были советские граждане, рассказали о расположении аэродрома и системе его обороны. Лейтенант Бахмаров на своей машине прорвался в глубь аэродрома, расстреливая немцев. Остальные танки, следуя примеру командира, с ходу «рубили» хвосты немецким бомбардировщикам и истребителям (те уже были готовы к взлету). В результате дерзких действий танкистов на аэродроме осталось более сотни недееспособных вражеских самолетов. Продолжая стремительно продвигаться вперед, корпус преодолел за 11 дней 400 км, достиг реки Обра в районе Альт-Тирштигеля и вышел на довоенную польско-германскую границу.
Передовому отряду 45-й гвардейской танковой бригады, первому достигшему реки Обры, с ходу форсировать ее не удалось. Начав утром 27 января бой за переправу, передовой отряд лишь 28 января смог форсировать реку, и то небольшим отрядом автоматчиков. Захватив плацдарм на западном берегу, автоматчики подверглись яростным контратакам. Поддерживаемые с восточного берега огнем танков и артиллерии, горстка храбрецов удерживала захваченные позиции. Однако все попытки форсировать реку в этом районе успеха не имели.

Тогда командир корпуса решил, исходя из обстановки, форсировать реку севернее Альт-Тирштигеля силами 40-й гвардейской танковой бригады подполковника Смирнова. Чтобы отвлечь внимание противника, 45-й гвардейской танковой бригаде полковника Моргунова было приказано демонстрировать попытки форсировать реку Обру в прежнем районе.

В ночь на 29 января 40-я гвардейская танковая бригада, совершив маневр, приступила к выполнению задачи. Удар был неожиданным для врага. Гитлеровцы не успели опомниться, как автоматчики бригады под прикрытием огня танков с восточного берега начали бой за западную кромку Обры.

Переправу мотострелкового батальона возглавил его командир майор Виталий Уруков. Одним из первых вместе с ротой старшего лейтенанта Василия Калужских он достиг западного берега и сразу же повел своих бойцов в атаку. Смелым ударом враг был отброшен на 400—500 метров от реки.

Саперный батальон майора Ивана Бирюкова под огнем врага в ледяной воде навел тяжелый понтонный мост. Опробовать его устойчивость пришлось танковому взводу старшего лейтенанта Александра Павленко. Мост экзамен выдержал. За взводом Павленко переправились и вступили в бой остальные танковые подразделения бригады М.А. Смирнова.

В тот же день по этому мосту переправились 27-я гвардейская мотострелковая и 45-я гвардейская танковая бригады и части усиления.

44-я гвардейская танковая бригада Иосифа Гусаковского с приданными частями форсировала реку Обру в районе Бирнбаума.

Путь для продолжения наступления проложен. 29 января корпус, прорвав первую полосу Мезирицкого укрепленного района, первым в 1-м Белорусском фронте вступил на территорию фашистской Германии.

Что же из себя представлял Мезирицкий укрепрайон в комплексе? Он являлся бетонной крепостью Германии.

Мезирицкий укрепленный район начинался многорядными стальными надолбами, тянувшимися с юга на север на десятки километров от г. Шверина до г. Швибуса. Инженерные сооружения выполнены на высоком техническом уровне. Большое количество железобетонных и стальных ДОТов, стальные надолбы в 6—7 рядов «Зубы Дракона», колючая проволока, другие сооружения.

Железобетонные ДОТы размером 15 на 20 метров имели наружные стены до двух метров толщиной, сверху земляные подушки до полутора метров. В некоторых ДОТах над земляной подушкой возвышались два бронекупола с диаметром до трех метров, толщиной броневых стенок 25—30 сантиметров. Многие были оборудованы артиллерийскими бронебашнями, поднимающимися из глубины на специальных подъемниках. Все наземные оборонительные сооружения соединялись между собой подземными ходами сообщения.

К нашему счастью, подвижные соединения фронта с большим опережением отрывались от противника. Потому-то он не сумел занять отлично подготовленные для обороны рубежи и объекты. Этим и воспользовалась 44-я гвардейская танковая бригада. Ее разведка обнаружила дорогу, не укрепленную надолбами, с сохранившимися мостовыми переходами через противотанковые рвы. Позднее захваченные фашистские документы свидетельствовали, что эта дорога была подготовлена для танковых частей, предназначенных для нанесения контрудара из глубины укрепленного района.

Воспользовавшись такой удачей, Иосиф Гусаковский приказал разобрать надолбы, очистить дорогу и по невзорванным мостам через противотанковые рвы повел бригаду в глубь Мезирицкого района.

В авангарде бригады шел танковый батальон майора Алексея Карабанова. К полуночи 29 января он ворвался на северную окраину Хохвальде. Здесь, в узких проходах ущелий, образованных оврагами обрывистых берегов озера Хохвальде и безымянной реки, соединяющей это озеро с озером Курзицер, завязался ночной встречный бой с группой танков противника «Рейнгард», выдвигавшейся для занятия укрепрайона. Он продолжался полтора часа. Танкисты дрались героически. Алексей Карабанов был там, где создавалось наиболее опасное положение, где требовались его вмешательство как старшего командира, его личный пример. Группа «Рейнгард» была разгромлена. Вражеская пуля подстерегла бесстрашного майора Карабанова в конце боя, когда он на минуту открыл люк, чтобы осмотреть местность. Батальон возглавил Петр Днепров. Разгром группы «Рейнгард» открыл путь всему передовому отряду. Однако главным силам корпуса на рассвете 30 января не удалось пройти путем передового отряда. Подоспевшие войска противника блокировали его: саперы врага успели прочно заделать проход, использованный передовым отрядом, разобрали мосты через противотанковые рвы. Противник занял ДОТы и подтянул свои танки.

Тем временем передовой отряд полковника Гусаковского оторвался от главных сил корпуса более чем на 50 километров. Связь с ним была потеряна. Попытки опытных офицеров — начальника связи корпуса подполковника Александра Гришечкина и начальника отдела штаба корпуса майора Степана Зубова — связаться с передовым отрядом по рациям при помощи документов скрытого управления оказались безуспешными: расстояние между штабом корпуса и передовым отрядом превышало дальность действий радиостанций.

Но, как в таких ситуациях часто бывает, выручил сосед — 8-й гвардейский механизированный корпус. Его части «поймали» в обороне врага слабое место, прорвались через него и устремились на запад. Этим и воспользовался 11-й гвардейский танковый. 31 января он оказался в тылу укрепленного района. Там все бригады соединились с передовым отрядом — 44-й гвардейской танковой. До реки Одер, последнего водного рубежа на пути к Берлину, оставалось 30 километров!
С утра 1 февраля корпус начал наступление на город Геритц, что на берегу реки Одер. Весь день продолжался бой, а в 21.00 первым в город ворвался танковый взвод под командованием младшего лейтенанта Николая Самойлова из 40-й гвардейской танковой бригады. За ним вступили в Геритц остальные ее батальоны, а затем и 1454-й самоходно-артиллерийский полк.

Утром 2 февраля противник контратаковал из Кюстрина, пытаясь выбить наши части из Геритца и отбросить от реки. Танковый батальон под командованием майора Бориса Иванова и самоходчики подполковника Петра Мельникова встретили противника уничтожающим огнем из засад. Несколько фашистских танков запылало после первых же залпов. Однако вражеская пехота пыталась проскочить в город. Навстречу ей двинулись наши танки и самоходки. Огнем и гусеницами они довершили разгром и заняли позиции с севера для прикрытия переправы частей корпуса. Противник вел огонь из всех видов артиллерии с западного берега Одера и Зееловских высот.

Подтянув артиллерию корпуса и организовав огонь, части корпуса при поддержке артиллерии приступили к переправе через реку Одер. По рыхлому льду первым переправился мотострелковый батальон капитана Виктора Юдина. Вслед за ним вышли на западный берег автоматчики 40-й гвардейской танковой бригады. Были переправлены две батареи легких орудий 350-го артиллерийского полка. Плацдарм площадью 24 квадратных километра к утру 3 февраля на западном берегу реки Одер был создан. Корпус вышел к Зееловским высотам. Саперы уже подтягивали паромы, готовили переправу для танков, но она не потребовалась. Предстоял резкий поворот на север. Армия Василия Чуйкова оставалась на Одере.

Войска корпуса получили новую задачу — участвовать в Восточно-Померанской операции для уничтожения фашистской группировки на побережье Балтийского моря.

   Далее >>