ОГЛАВЛЕНИЕ

В ГОРНИЛЕ КУРСКОЙ БИТВЫ
   Формирование корпуса
   Боевое крещение
   В прорыв
...
 

В прорыв

Полный провал операции «Цитадель» вынудил гитлеровское командование отводить на южном фасе Курской дуги свои дивизии из-под фланговых ударов войск Воронежского фронта. К исходу 23 июля 1943 года 4-я танковая армия гитлеровцев и оперативная группа «Кампф» были отброшены на позиции, с которых начали наступление. Гитлеровское командование вывело из этой группировки 5 танковых, моторизованную и пехотную дивизии и направило их в Донбасс, а также в район Орла, где развернулось мощное {36} наступление Юго-Западного, Южного, Западного, Брянского и Центрального фронтов.

Тем не менее оставшиеся 18 дивизий, в том числе 4 танковые — белгородско-харьковская группировка гитлеровцев, — все еще представляли собой серьезную силу. Они опирались на мощный, заранее подготовленный в инженерном отношении плацдарм, имевший семь оборонительных рубежей на глубину до 90 километров. Белгород. Томаровка, Борисовка, Богодухов, а также Харьков, который опоясывали два укрепленных кольцевых обвода, были превращены противником в крупные узлы сопротивления.

В соприкосновении с противником находились войска 5-й, 6-й гвардейских и других армий Воронежского фронта. Соединения 1-й танковой армии к 14 ч. 18 июля 1943 года были выведены из боя во второй эшелон фронта и располагались в 20 км южнее Обояни.

Соединения и части 31-го танкового корпуса занимали район населенных пунктов Курасовка, Вознесеновка и других. Здесь осуществлялся ремонт материальной части, шла боевая и политическая подготовка, сколачивались подразделения. Особый упор делался па подготовку к наступлению. Командование и штабы фронта и армии торопили войска с подготовкой к наступлению. Противник зароется в землю глубже, подтянет резервы — и тогда будет труднее его одолеть.

Вся работа проводилась в высоком темпе и круглосуточно. Уже через трое суток наличная матчасть была восстановлена, созданы запасы боеприпасов, горючего и смазочных материалов, продовольствия, других видов имущества.

22 июля на командный пункт 5-й гвардейской армии были вызваны командующие и члены военных советов армий. Командующий фронтом генерал армии Н.Ф. Ватутин в присутствии представителя Ставки Верховного Главнокомандования Маршала Советского Союза Г.К. Жукова ознакомил собравшихся с обстановкой, задачей фронта и решением на предстоящую операцию, получившую кодовое название «Полководец Румянцев». Удар наносился смежными флангами Воронежского и Степного фронтов из района северо-западнее Белгорода в стык 4-й танковой армии и оперативной группы «Кампф» в общем направлении па Богодухов, Валки, Новая Водолага. Цель — рассечь надвое белгородско-харьковскую группировку противника {37} и в последующем охватить с флангов и разгромить вражеские силы в районе Харькова. Прорыв обороны противника войсками Воронежского фронта намечался на участке Бутово, урочище Журавлиное и возлагался на войска 5-й гвардейской армии генерал-лейтенанта А.С. Жадова. В качестве эшелона развития успеха планировалось ввести 1-ю и 5-ю гвардейскую танковые армии.

С боевой задачей в полном объеме командир корпуса генерал-майор танковых войск Д.X. Черниенко был ознакомлен 29 июля. Корпус должен был войти в прорыв на участке 13-й гвардейской стрелковой дивизии с рубежа село Пушкарное, высота 227,6 и, действуя во втором эшелоне за 3-м механизированным корпусом, не допустить удара резервов противника во фланг и тыл армии, развить успех 6-го танкового и 3-го механизированного корпусов. К исходу четвертого дня корпусу предстояло овладеть Новой Водолагой и быть в готовности совместно с соединениями, действующими с востока, замкнуть кольцо окружения белгородско-харьковской группировки противника. (ЦАМО, ф. 299, оп. 3070, д25, л. 165; д.88, л. 126). Корпусу придавались отдельные 1244-й истребительно-противотанковый, 978-й зенитный артиллерийские полки и 753-й истребительно-противотанковый дивизион.

Особое значение приобретала скрытная подготовка к наступлению, дезинформация противника о предстоящих действиях. Бригады корпуса передвигались в исходные районы в темное время, а до рассвета маскировались, уничтожали следы танков. Следуя на рекогносцировку маршрутов, местности и обороны противника, танкисты переодевались в форму пехотинцев. Исключительно большую работу выполнили инженерно-саперные подразделения по подготовке маршрутов, переправ, действуя только ночью.
Соединение вводилось в прорыв по двум маршрутам, двумя колоннами. Такое построение создавало хорошие условия для управления, обеспечивало высокую мобильность, возможность быстрого маневра.

Правую колонну составляли 100-я танковая бригада (командир майор В.М. Потапов) с двумя батареями 1244-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка, 31-й отдельный разведывательный батальон (командир майор М.И. Дандюк), штаб корпуса, {38}, 692 й отдельный батальон связи (командир капитан П.С. Терехин), 195-й медико-санитарный взвод, 143-я рота противохимической защиты, подразделения тыла.

В левой колонне следовали главные силы — 237-я танковая бригада (командир майор Н.П. Проценко) с двумя батареями 1244-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка, за ней — 242-я танковая бригада (командир подполковник В.П. Соколов) с 753-м истребительно-противотанковым артиллерийским дивизионом (командир майор М.С. Беляев), подразделения тыла.

В голове колонн двигались разведывательная группа и разведывательный отряд, за ними следовали отряды обеспечения движения. Прикрытие от нападения авиации обеспечивал 978-й зенитный артиллерийский полк (командир майор В.А. Рождественский).

К этому времени пришлось крепко поработать штабу корпуса. Под руководством исполняющего обязанности его начальника подполковника В.И. Гандыбина были разработаны план действий корпуса и боевой приказ, а также детальная плановая таблица оперативно-тактического взаимодействия. В них излагались порядок и последовательность совместных боевых действий соединений и частей корпуса с приданными и поддерживающими войсками по задачам, месту и времени. Плановую таблицу взаимодействия согласовали с другими корпусами армии, со штабами 13-й гвардейской стрелковой дивизии и 264-й штурмовой авиадивизии.

На 2 августа корпус имел 142 танка, в том числе 98 Т-34, около 3 боекомплектов к танкам, 5 заправок дизельного топлива, на 8 суток продовольствия (ЦАМО, ф. 299, оп. 3070, д. 85, л. 36). В приданных корпусу частях было: в 1244-м истребительно-противотанковом артиллерийском полку — 20 57-мм орудий, в 753-м истребительно-противотанковом артиллерийском дивизионе — 10 85-мм орудий, в 978-м зенитном артиллерийском полку — 16 37-мм зенитных орудий и 16 пулеметов ДШК (ЦАМО, ф. 299, оп. 3070, д. 25, л. 174).

По-прежнему корпус не имел в своем составе мотострелковой бригады, а также штатной артиллерии.

Высокому боевому настрою личного состава способствовали приказ Верховного Главнокомандующего, в котором была объявлена благодарность войскам, участвовавшим {39} в оборонительных боях на Курском выступе, и митинги, проведенные по этому поводу в частях корпуса.

Митинги накануне боя — всегда волнительные, незабываемые минуты всеобщего духовного подъема. Все в напряжении. На опаленных боями, загорелых и обдутых ветрами лицах воинов глубокое волнение и внимание. В вечерней тишине четко звучит:

— Мы отомстим кровавым фашистским извергам за страдания советских людей, за сожженные города и села, за поруганный Киев, за разрушенный Новгород, за истерзанный Сталинград, за виселицы Волоколамска, Харькова, Ростова. Освободим Советскую Украину!

В беседах с людьми командиры, политработники, агитаторы разъясняли особенности боевой задачи, подбадривали новичков. Теплым товарищеским словом помогали воинам поверить в свои силы, освободиться от тягостных мыслей, навеянных неизвестностью предстоящего боя, и сосредоточить внимание на том, как лучше выполнить поставленную задачу, настроиться на победу.

Из рук в руки передавалась листовка, выпущенная политотделом 1-й танковой армии:

«Дорогие товарищи красноармейцы, командиры и политработники! Настал час мощного удара по врагу. Нашим войскам дан приказ перейти в наступление. Мы должны сильным и внезапным ударом разгромить врага и изгнать его из пределов нашей Родины. Теперь главная задача — наступать на врага, бить его по флангам, окружать и уничтожать.

Вперед же, воины Красной Армии! Нас ждет Украина, нас ждут женщины, дети, старики, порабощенные гитлеровскими мерзавцами. Освобождайте города и села от фашистских оккупантов, множьте боевые традиции гвардейцев!»

В ночь на 3 августа генерал-майор Д. X. Черниенко с оперативной группой штаба корпуса и средствами связи прибыл на наблюдательный пункт командира 32-го гвардейского стрелкового корпуса, а командиры бригад — на наблюдательный пункт командира 13-й гвардейской стрелковой дивизии.

Близилось утро. После многодневных проливных дождей уже третьи сутки стояла ясная, теплая погода. Дороги подсохли. Однако поднявшийся в результате дождей уровень воды в реках, ручьях понизился еще {40} незначительно. Это, особенно форсирование реки Ворскла, вызывало беспокойство у танковых военачальников.

На переднем крае — сумеречная тишина. До восхода солнца чуть более 30 минут. Предрассветный ветерок разносил дымок полевых походных кухонь пополам с запахом борща, каши с тушенкой. Танкисты заправлялись плотно, на весь день боя. А когда стрелки часов показали 5 ч, на позиции врага обрушились тысячи снарядов. Огонь артиллерии усиливали залпы гвардейских минометов. Затем ударили сотни бомбардировщиков. Лучи восходящего солнца высветили над гитлеровскими укреплениями сплошную завесу дыма и пыли. Прошло полтора часа, а огонь артиллерии и минометов не прекращался. Он сосредоточивался то на переднем крае обороны гитлеровцев, то перекатывался в глубину позиций, то затихал, то вновь возрождался с прежней мощью.

Вражеская артиллерия изредка огрызалась, но ее выстрелы тонули в грохоте разрывов советских мин, снарядов, бомб. В 7 ч. 45 мин опять ударили гвардейские минометы. В небе снова поплыли десятки краснозвездных бомбардировщиков. Теперь они будут периодически до 18 ч наносить удары по противнику. Вражеская авиация не появляется. Во многом это результат ночных и утренних ударов советских бомбардировщиков по аэродромам противника.

В 7 ч 55 мин еще не рассеялась завеса пыли и дыма, как в небо взметнулись красные ракеты и к линии вражеской обороны хлынула лавина пехоты и танков. За ними от рубежа к рубежу продвигались 200-я и 49-я танковые бригады — передовые отряды 6-го танкового и 3-го механизированного корпусов 1-й танковой армии. Они как бы подпирали авангардами — усиленными танковыми батальонами — пехоту 13-й и 97-й гвардейских стрелковых дивизий 5-й гвардейской армии. Бой разгорался.

К 13 ч гвардейцы армии генерал-лейтенанта А.С. Жадова прорвали первую и вторую линии обороны противника и продвинулись на 4—5 километров. Оставалось преодолеть третью, но на это потребуется время, в результате замедлятся темпы наступления. И тогда командарм генерал-лейтенант М. Е. Катуков приказал начать движение передовым отрядам 1-й танковой армии, не ожидая, когда будет завершен «чистый {41} прорыв» обороны врага. Около 15 ч. они, обогнав пехоту, с ходу атаковали противника. Главная полоса обороны гитлеровцев была прорвана. Передовые отряды 1-й танковой армии ринулись на юг. За ними последовали главные силы армии.

«В памяти моей запечатлелось грандиозное движение советских танков, вошедших в прорыв, — вспоминал потом маршал бронетанковых войск М.Е. Катуков. — Мы шли по правой стороне пятикилометрового коридора двумя корпусными колоннами... Нас прикрывала с воздуха эскадрилья «яков». Между колоннами сохранялась зрительная связь. За всю войну еще никто из нас не видел такого скопления советских танков на столь узком участке фронта» (Катуков М.Е. На острие главного удара. М., 1974. С. 244).

По мелколесью, по балкам поспешно отходили одиночки, мелкие группы гитлеровцев. На них не обращали внимания. Шли только вперед.

31-й танковый корпус переправился через Ворсклу и к рассвету 4 августа достиг рубежа ввода — сел Пушкарное и Стрелецкое.

Противник, понеся большие потери в наземных силах, бросил для противодействия наступавшим всю оставшуюся авиацию. С утра 4 августа группы по 25 — 50 бомбардировщиков в течение всего дня периодически наносили удары по колоннам корпуса. При прохождении села Домнин колонна 242-й танковой бригады понесла ощутимые потери: две штабные радиостанции, восемь автомашин, бронеавтомобиль, 10 убитых и 28 раненых воинов. В 237-й танковой бригаде была выведена из строя радиостанция, тяжело ранен начальник связи бригады Г.Л. Загоруль. Как оказалось, наводил авиацию гитлеровский разведчик с радиостанцией, захваченный на чердаке одного из домов в Домнине. Но его действия не смогли сдержать натиск атакующих войск.

В течение 4 августа корпуса первого эшелона 1-й танковой армии прорвали вторую полосу обороны и развивали успех в направлении поселка Борисовка, города Богодухов. Однако на правом фланге оставалась томаровская группировка противника, где, по данным разведки, оказывали сопротивление части 19-й танковой, 57-й и 322-й пехотных дивизий. Они серьезно угрожали флангу и тылу 1-й танковой армии. {42}

Томаровский узел представлял собой мощную оборонительную систему, опирающуюся на крупные населенные пункты. Он был опоясан несколькими рядами проволочных заграждений, противотанковым рвом, минными полями. Каменные постройки противник превратил в огневые точки. Танки и противотанковые орудия были окопаны.
Уничтожить томаровскую группировку противника и обеспечить правый фланг и тыл 1-й танковой армии — такую задачу получил 31-й танковый корпус. Генерал-майор Д.X. Черниенко решил, рассчитывая на внезапность, атаковать противника с наступлением темноты силами 100-й и 237-й танковых бригад в направлении юго-восточной окраины Томаровки, Кустового и отрезать пути отхода противника на Борисовку, взаимодействуя при этом с 5-м гвардейским танковым корпусом, который охватывал Томаровку с севера и северо-запада.

Наступление 100-й и 237-й танковых бригад, начавшееся в 22 ч. 4 августа, было остановлено сильным огнем артиллерии и танков противника. Бригады потеряли 3 танка. Тогда командир корпуса внес изменение в свое решение: главными силами развивать успех в юго-западном направлении в целях глубокого выхода в тыл гитлеровцев, а задачу овладения селом Кустовое возложить на 100-ю танковую бригаду майора В.М. Потапова.

Для овладения Кустовым командир бригады выделил две штурмовые группы — по 3 танка Т-34, взводу автоматчиков, отделению саперов с миноискателями в каждой. Штурмовые группы возглавляли лейтенанты А.П. Коновалов и Б.Ф. Лаврененко, ранее отличившиеся в оборонительных боях.

В светлое время 5 августа командиры штурмовых групп под руководством заместителя командира бригады майора П.Ф. Кунченко скрытно изучили с командирами танков и механиками-водителями местность, оборону противника, систему его огня, наметили направление атаки и задачи каждой штурмовой группе, согласовали действия с автоматчиками, саперами, артиллеристами и танкистами, которые должны были оказать огневую поддержку.

В 19 ч вызванная эскадрилья «илов» удачно нанесла удар по позициям противника в Кустовом, чем ослабила оборону гитлеровцев. В 2 ч. 6 августа штурмовые {43} группы двинулись в атаку на Кустовое. Шли на малой скорости. Некоторое время противник огня не открывал, прислушивался. Не стреляли и атакующие — целей в темноте не видно.
Ударили из орудий и ускорили движение лишь тогда, когда обнаружили себя огневые точки противника. Расстояние до окраины Кустового стремительно сокращалось. Танк лейтенанта А.П. Коновалова с десантом автоматчиков и саперов первым ворвался в село. Он уже уничтожил 4 танка, в том числе «тигра», 10 автомашин, 3 бронеавтомобиля и 50 гитлеровцев (ЦАМО, ф. 299, оп. 3063, д. 19, л. 10), но не заметил затаившегося еще одного «тигра». Сильнейший удар потряс танк. Пренебрегая опасностью, механик-водитель старший сержант Стаценко вывел горящую машину в ближайшее укрытие, вытащил тяжело раненных и сильно обожженных членов экипажа. По пути в госпиталь лейтенант А.П. Коновалов скончался.

Геройски сражались и другие воины. Танки лейтенанта Б.Ф. Лаврененко и младших лейтенантов Г.X. Немичкина и Б.Акирштейна двинулись влево вдоль села в сторону Борисовки. Выбрав удачную позицию, Немичкин поставил танк в засаду. Под меткий огонь попали вражеские автомашины, тягачи с орудиями, в панике бегущие гитлеровцы. Танк лейтенанта Лаврененко, маневрируя среди построек, сумел перерезать дорогу из Томаровки на Борисовку. Здесь экипаж уничтожил 3 танка, в том числе «тигр», несколько орудий и минометов, 4 автомашины и свыше 40 гитлеровцев (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 1, л. 83).

Одновременно с атакующими танками в западную часть села ворвался и разведывательный дозор, возглавляемый старшим сержантом Н.З. Грихиным. Разведчики в одном из домов уничтожили трех фашистских офицеров, в другом захватили в плен 23 гитлеровца во главе с офицером. Мужество и героизм в бою проявили также экипажи танков младших лейтенантов Г.Е. Романова и Д.П. Лисицииа, действовавших в составе штурмовых групп. Вслед за штурмовыми группами в село вошли остальные танки 100-й бригады. К 8 ч 6 августа Кустовое было очищено от противника, пути его отхода из Томаровки перекрыты. {44}

Утро 6 августа принесло радостную весть — освобождение Орла и Белгорода. В Москве в честь этого знаменательного события был произведен салют — 12 залпов из 120 орудий. Первый победный салют Родины.

Неожиданно развернулось сражение, в котором главную роль сыграл 31-й танковый корпус. Его успешные боевые действия высоко оценил генерал-лейтенант М.Е. Катуков. Войска противника, опасавшиеся полного окружения в Томаровке, пошли на Борисовку. В полдень 6 августа, когда главные силы 31-го танкового корпуса — 242-я, 237-я бригады — и колонна штаба армии двигались в юго-западном направлении, враг попытался нанести удар по походным колоннам. Однако его выдвижение было своевременно обнаружено. Танки обеих бригад развернулись фронтом на Борисовну, пошли на сближение с противником и стали нажимать на него с юга, а 100-я танковая бригада — с востока. Так неожиданно начался крупный танковый бой. Буквально от первых выстрелов загорелось свыше десяти вражеских танков. Противник пошел вспять.

В этом бою отвагу и мужество проявили танкисты и многие артиллеристы. Командир огневого взвода 1244-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка лейтенант К.П. Подерин, отразив несколько вражеских атак, уничтожил 3 танка, 2 орудия с тягачами, 13 автомашин. В неравном бою орудия его взвода были разбиты. Тогда артиллеристы взялись за гранаты, автоматы и уничтожили еще более 60 гитлеровцев (ЦАМО, ф. 299, оп. 3070, д. 85, л. 64).

Победному исходу сражения способствовали удар 5-го гвардейского танкового корпуса генерал-лейтенанта А.Г. Кравченко по Борисовке с тыла и действия поддерживающей штурмовой авиации. На поле боя остались более 50 подбитых танков, десятки автомашин и бронетранспортеров, сотни солдат и офицеров противника. Был разгромлен ряд частей, штаб 19-й танковой дивизии, а командир генерал Шмидт убит. Его машину с документами пригнали на командный пункт армии разведчики корпуса (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 1, л. 109, 110).

Однако полностью ликвидировать данную группировку противника не удалось. Чтобы надежно преградить {45} ей путь отхода на Грайворон, генерал-майор Черниенко и командир 13-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майор Г.В. Бакланов решили захватить ночью железнодорожную станцию Хотмыжск. Для этого сформировали отряд в составе танковой роты и роты автоматчиков от 242-й танковой бригады. Десантом на танки была посажена пехота 3-го стрелкового батальона капитана П.Г. Мощенко от 39-го гвардейского стрелкового полка. Отряд усиливался артиллерийским дивизионом, подразделениями противотанковых пушек и 120-мм минометов. Командовал отрядом заместитель командира 1-го танкового батальона капитан А.Д. Реутов.

Отряд выступил в ночь на 7 августа из села Климов, скрытно подошел к станции Хотмыжск и атаковал врага. В результате внезапного удара был разгромлен пехотный батальон, уничтожено 11 танков, в том числе 2 «тигра», 30 автомашин с грузом, 5 орудий с тягачами, взято в плен более 50 гитлеровцев, захвачено 5 железнодорожных эшелонов с продовольствием и боевой техникой, 100 повозок с грузом, склады боеприпасов, горючего и смазочных материалов, убито свыше 250 солдат и офицеров (ЦАМО, ф. 686, оп. 51348, д. 12, л. 129, 130).

Танковый взвод лейтенанта И.А. Френкеля, действовавший в разведке, первым ворвался на станцию, уничтожил 2 танка, несколько автомашин и более 100 гитлеровцев. Смело действовали экипажи танков старшины Д.И. Ведерникова, лейтенантов Е.М. Болотова, А.Г. Анчугова, Н.И. Гудинова из роты старшего лейтенанта Ю.Г. Соколова. Танковый десант мотострелков во главе с комсоргом батальона лейтенантом Хлебутиным, ворвавшись на станцию, захватил железнодорожные эшелоны, окружил здание станции, уничтожил свыше 100 солдат, пленил 6 офицеров.

Действия отряда капитана Реутова способствовали успеху 100-й танковой бригады. На рассвете 7 августа, взаимодействуя с частями 97-й гвардейской стрелковой дивизии, она ворвалась в Борисовку с востока. К 6 ч. танкисты и пехотинцы очистили ее от противника, захватив при этом 45 танков, в том числе 15 исправных «тигров» без горючего (ЦАМО, ф. 299, оп. 3070, д. 85, л. 12). {46}

Захват станции Хотмыжск и Борисовки усугубил и без того тяжелое положение гитлеровцев. Они заметались в поисках выхода, но безрезультатно. Оставалось одно — обходить район станции Хотмыжск и пробиваться на Головчино, Грайворон. Предвидя такой шаг, командир корпуса приказал сформировать отряд от 237-й бригады в составе 2-го танкового батальона капитана И.Н. Полянского, имевшего в строю 12 танков, роты автоматчиков лейтенанта В.С. Шампорова и двух 76-мм орудий. Задача — выйти в район развилки дорог Головчино — Антоновка — Грайворон и воспрепятствовать отходу противника на Грайворон.

Накануне, 6 августа, и всю ночь на 7 августа шли обильные грозовые дожди. Поля раскисли, балки наполнились водой, ручьи превратились в речки. Все же батальон с приданными подразделениями за ночь вышел в назначенный район и к утру 7 августа оседлал развилку дорог.

Вскоре со стороны Борисовки показались отходившие колонны противника. Впереди двигались мотоциклисты. За ними — свыше 30 танков, пехота на автомобилях. Отряд капитана Полянского встретил врага дружным огнем. Завязался ожесточенный бой. Не считаясь с потерями, гитлеровцы стремились смять заслон и пробить себе дорогу на Грайворон. Одна атака гитлеровцев следовала за другой. Мотоциклистов, пытавшихся пройти вне дорог и застрявших в размокшем грунте, почти всех уничтожили. Экипаж лейтенанта И.В. Сибирева подбил 3 танка, штурмовое орудие «фердинанд», вывел из строя свыше 50 солдат и офицеров противника (ЦАМО, ф. 299, оп. 3063, д. 19, л. 390; ф. 3421, оп. 1, д. 1, л. 92—93). Метко поражали врага, не давая ему передышки, экипажи танков лейтенантов П.И. Протопопова, М.И. Аблынина, Э.К. Чижикова, П.П. Скопа, И.И. Кривиженко, младшего лейтенанта В.А. Иваненко.

Геройски бился экипаж тапка, которым командовал лейтенант В.А. Иванов, накануне принятый кандидатом в члены ВКП(б). Он очень удачно занял позиции в кустах вблизи развилки дорог. Экипажу удалось уничтожить три танка, в том числе две «пантеры», несколько автомашин и до шести десятков фашистов (ЦАМО, ф. 299, оп. 3080, д. 35, л. 412.), {47} но гитлеровцы обнаружили боевую машину Иванова и сумели поразить сосредоточенным огнем.

Старший лейтенант Н. Гусев, умело управляя огнем взвода противотанковых орудий, пресек попытки врага обойти отряд Полянского справа, подбил 4 танка, 5 автомашин. Но и его орудия противнику удалось уничтожить.

Там, где было особенно трудно, всегда появлялся заместитель командира батальона по политической части капитан Г.Л. Сырников.

К концу 7 августа бой стал затихать. Только сейчас сержант Вера Курзина — радистка радиостанции батальона — могла на миг снять наушники и от напряжения и усталости закрыть глаза: в этот момент «Ромашку» не вызывали.

Отряд Полянского задачу выполнил, хотя противнику, потерявшему на поле боя более 20 танков и штурмовых орудий, 5 артиллерийских тягачей с пушками, 27 автомашин, более 15 мотоциклов, свыше 500 убитых солдат и офицеров, частью сил все же удалось прорваться на Грайворон (ЦАМО, ф. 3421 оп. 1, д.1, л.90, 91).

Однако здесь его успели встретить соединения 4-го и 5-го гвардейских танковых корпусов. Томаровско-борисовская группировка врага — две танковые и четыре пехотные дивизии — перестала существовать. Тем самым была ликвидирована угроза правому флангу 1-й танковой армии.

Пока в районе Томаровки и Борисовки шли напряженные бои, 6-й танковый корпус к полудню 7 августа вышел на подступы к Богодухову, а вечером население города радостно встречало освободителей. Потеря Богодухова и населенных пунктов к юго-востоку, находившихся в глубоком тылу гитлеровцев, явилась для них в значительной степени неожиданностью. Белгородско-харьковская группировка противника оказалась расчлененной на две части. В то же время выход в глубокий тыл 1-й и 5-й гвардейской танковых армий неотвратимо угрожал окружением гитлеровских войск в Харькове. Немецко-фашистское командование предприняло попытку приостановить наступление войск Воронежского фронта, и в первую очередь его танковых армий, чтобы сохранить возможность отхода из Харькова на юго-запад. В район Харькова из Донбасса {48} перебрасывались четыре танковые дивизии. Нарастала угроза левому флангу 1-й танковой армии генерал-лейтенанта М.Е. Катукова.

Несмотря на это, по решению командующего фронтом 1-я танковая армия с утра 8 августа развивала наступление в юго-западном направлении, имея задачу захватить населенные пункты Алексеевка, Высокополье, Ковяги, а передовыми отрядами — Коломак, Валки и перерезать железную дорогу Харьков — Полтава.

На левом фланге армий был введен в сражение 31-й танковый корпус с задачей разгромить противника в районе населенных пунктов Сковородиновка, Большая Рогозянка и прикрыть главные силы армии с юго-востока. К этому времени в корпусе осталось в строю около 50 танков. Часть танков 242-й бригады завершали уничтожение остатков фашистских частей под станцией Хотмыжск. 100-я танковая бригада в селе Рясное ремонтировала боевую технику.

Совершив ночной марш, в 10 ч. 8 августа корпус атаковал противника и с ходу овладел Сковородиновкой. Атаке танков предшествовали залп батареи гвардейских минометов и удар эскадрильи «илов», вызванных командиром корпуса. В результате 12 горящих танков и несколько десятков гитлеровских солдат и офицеров остались на поле боя.

Противник, оправившись от удара, контратаковал силами 255-й пехотной дивизии и танковой дивизии СС «Райх» при поддержке артиллерии и авиации. Напряженный бой продолжался весь день. Горели гитлеровские танки. Несли потери и танковые бригады корпуса. Они отразили три мощных удара превосходящих сил противника.

К исходу дня враг, подтянув резервы, нанес новый удар силами до двух пехотных полков и свыше 50 танков. Контратака поддерживалась огнем двух-трех дивизионов артиллерии, батарей шестиствольных минометов и бомбардировщиками.

237-й и 242-й танковым бригадам захваченный рубеж удержать не удалось. Командир корпуса приказал им закрепиться на новых позициях и совместно с частями 3-го механизированного корпуса задержать противника.

Уже в сумерках экипажи танков, автоматчики, расчеты противотанковых ружей заняли наиболее выгодные {49} позиции для пресечения возможной ночной активности войск противника, его разведки. Шла дозаправка танков горючим, боеприпасами. Подоспели походные кухни.

При подведении итогов дневного боя отмечались действия экипажа танка лейтенанта Д.П. Березина при захвате Сковородиновки. Он уничтожил 4 танка, в том числе «тигра», и более 30 гитлеровцев. Очень грамотно управлял танковым взводом лейтенант М.А. Горячев. Искусно маневрируя, действуя из засад, взвод успешно отражал настойчивые атаки противника и не имел потерь. Экипаж танка Горячева уничтожил «тигр», несколько средних танков, 4 автомашины и около 20 гитлеровцев.

Батареи 1244-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка и 753-го истребительно-противотанкового дивизиона эффективно поддерживали подразделения танковых бригад. Отважно действовала разведывательная группа лейтенанта П.Н. Белова, захватившая пленного и ценные документы из дивизии СС «Райх».

Ремонтники под руководством старшего техника-лейтенанта А.С. Пендака и 210-й подвижной ремонтной базы под руководством старшего техника-лейтенанта Ф.Е. Пудовкина в рекордно короткое время заменили поврежденный двигатель в подбитом танке 237-й танковой бригады. Но случилось непредвиденное. Еще не успели снять подъемную стрелу и установить на место листы брони, как противник атаковал бригаду. Одна «пантера» оказалась всего в 500—600 м от ремонтируемого танка. Последовала команда:
— Танк к бою!

Тридцатьчетверка встала в ближайшее укрытие — крестьянский двор и третьим снарядом поразила «пантеру».

9 и 10 августа корпус вел напряженный бой на занятом рубеже, отразил несколько атак частей танковой дивизии СС «Райх», стойко удерживал занимаемые позиции.

Успешно выполнить боевую задачу танкистам помогли бойцы 145-го отдельного саперного батальона. В ночь на 8 августа из хвороста, снопов и других подручных материалов они соорудили макеты 25 танков и разместили их для большей убедительности в отрытых наполовину окопах в районе села Малая Писаревка. {50} Введенный в заблуждение противник неоднократно бомбил бутафорские танки и открывал по ним артиллерийский огонь. Не зря потрудились саперы лейтенант Г.П. Кувалдин, старшина П.А. Синюк, старшие сержанты И.И. Головачев, Н.Н. Поращук, младший сержант А.Е. Цурупа и другие. А истинное расположение 1-го батальоиа 237-й танковой бригады противник так и не обнаружил. Поэтому удар танков был неожиданным и очень успешным.

К 11 ч. 11 августа корпус вышел в район Семенов Яр, Кияны с задачей быть в готовности развить успех 3-го механизированного корпуса. Но обстановка здесь изменилась.
Главные силы 1-й танковой армии — 6-й танковый и 3-й механизированный корпуса — в ночном бою 11 августа форсировали реку Сухой Мерчик и перерезали железную дорогу Харьков — Полтава. Однако закрепиться передовым отрядам не удалось, и они отошли.

Задача восстановить положение была возложена на 31-й танковый корпус. Генерал-майор Д.X. Черниенко решил захватить Александровку и переправы через Сухой Мерчик ночным ударом 242-й танковой бригады, имевшей 13 танков, в том числе 3 танка Т-70, при поддержке 753-го истребительно-противотанкового артиллерийского дивизиона и трех батарей 1244-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка. 100-й танковой бригаде с ее 15 танками, с двумя батареями 1244-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка предстояло захватить и удерживать рубеж Кияны, Павлово, не допуская прорыва противника на Богодухов с юга. 237-я танковая бригада (в строю 5 танков) после сдачи участка обороны 290-му стрелковому полку 95-й гвардейской стрелковой дивизии в ночь на 12 августа выводилась в район Мусейки, во второй эшелон корпуса.

Чтобы подготовить наступление в короткий срок, штабу корпуса, и особенно его начальнику, пришлось приложить максимум усилий. Разведке в сложной, быстроменяющейся обстановке удалось добыть сведения о противнике, о характере реки Сухой Мерчик и переправ.

Подполковник Гандыбин, майор С.А. Тагиров и другие офицеры штаба корпуса задумали и осуществили важную тактическую уловку. Чтобы ослабить действия {51} вражеских резервов, которые могли задержать наступление корпуса, они решили сформировать и бросить в тыл противника несколько разведывательно-диверсионных групп в целях разгрома штабов вражеских войск, складов, нарушения линии связи, захвата «языков». Согласно боевому распоряжению 242-я и 100-я танковые бригады должны были создать по 2—3 группы в составе 10—12 воинов. Группы 242-й бригады направлялись в район Шаровка, Первомайский, а 100-й — в район Сахны, Тарасовка, Новый Мерчик. Поставленные задачи были успешно выполнены.

Перед началом наступления, вечером 11 августа, командир корпуса с оперативной группой штаба прибыл в 242-ю бригаду, а его заместитель полковник П.К. Жидков — в 100-ю.
В 3 ч. 12 августа, до рассвета, танки устремились в атаку на Александровну из-за обратных скатов высоты 188,2. Механики-водители танков, вглядываясь в ночную темноту через открытые люки, выдерживали заданное направление. Все экипажи были готовы в любую секунду открыть огонь, но не делали этого, чтобы застать противника врасплох. А он спохватился, когда танки уже вышли к северной окраине села. На максимальных скоростях они ворвались в Александровну и захватили переправы через Сухой Мерчик. К утру село было очищено от противника.

Успех ночной атаки во многом объясняется тщательной ее подготовкой. Хорошо уяснить ее помогли политработники майор М.В. Скуртул, старшие лейтенанты Ю.И. Солнцев, М. . Луценко, младший лейтенант П.И. Киреев. В беседах с экипажами танков, орудийными расчетами, мотострелками, саперами не скрывали трудности ночного боя, говорили о важности захвата и удержания Александровки, недопущения прорыва противника на Богодухов, что угрожало бы срыву наступления 1-й танковой армии.

Многие воины накануне были приняты в комсомол, в партию. Экипаж танка лейтенанта Н.В. Сережина полностью стал партийным.

В бою за Александровну воины 242-й бригады уничтожили более 10 бронированных машин, 3 орудия, 8 автомашин с грузом и до 800 солдат и офицеров противника (ЦАМО, ф. 299, оп. 3070, д. 82, л. 131). Потери бригады составили 3 танка. По документам, {52} изъятым у убитых, выяснилось, что в Александровне находились части танковой дивизии СС «Викинг» и 167-й пехотной дивизии.

Однако противник не смирился с потерей села. Подтянув до 60 танков и до двух полков пехоты, он начал при поддержке артиллерии и авиации мощные контратаки. 242-я бригада, ведя сдерживающие бои с превосходящими силами врага, оставила Александровку и отошла на высоты севернее села. Сильные удары враг нанес также по 3-му механизированному корпусу, задержал продвижение 6-го танкового корпуса.

В ходе боев и всеми видами разведки удалось установить, что в первую половину дня 12 августа противник развернул перед 1-й танковой армией до 400 танков дивизий СС «Мертвая голова», «Викинг» и «Райх»г части 332, 255, 167-й пехотных дивизий с явным намерением прорваться к Богодухову с юга и юго-востока. В середине дня противник возобновил наступление. Удар основных сил гитлеровцев пришелся по 31-му танковому и 3 му механизированному корпусам. На 31-й танковый корпус шли со стороны Александровки около 50 танков дивизии СС «Викинг» и до полка пехоты, со стороны села Сахны — до пехотного батальона и 40 танков. Населенный пункт Сухины атаковали свыше пехотного батальона и до 40 танков дивизии СС «Райх». Эти атаки поддерживала авиация. В течение 12 августа в районе боевых действий 31-го танкового корпуса она сделала свыше 150 самолето-вылетов.

Количественное превосходство в силах и средствах позволило гитлеровцам потеснить советские войска и занять ряд населенных пунктов. До Богодухова оставалось 12 километров. Однако подойти к нему ближе врагу не удалось. Основная заслуга в этом принадлежала воинам 31-го танкового и 3-го механизированного корпусов, а также дивизий 22-го гвардейского стрелкового корпуса 6-й гвардейской армии, заблаговременно вышедших на позиции южнее Богодухова.

В ожесточенных боях 13 и 14 августа все попытки гитлеровцев продвинуться дальше были пресечены. Особенно упорно обороняла позиции 100-я танковая бригада. Встретив губительный огонь танков и противотанковых орудий с фронта, гитлеровцы обошли узел обороны в селе Кияны с востока и запада, прорвались к станции Гавриши, полуокружив бригаду. Танкисты не дрогнули, сосредоточили огонь по флангам атакующих. {54} Танк старшины Д.И. Ведерникова находился в засаде на опушке леса, экипаж ударил из пушки по гитлеровцам и первыми выстрелами уничтожил 3 танка и свыше 50 солдат и офицеров. Танкисты экипажа лейтенанта Н.П. Баранчикова вступили в единоборство с тремя танками противника, уничтожили два из них и свыше 30 гитлеровцев, а третий вражеский танк покинул поле боя.

В ночь на 13 августа 100-я танковая бригада, понесшая большие потери, была отведена с занимаемых позиций. Геройски погиб экипаж старшины Ведерникова, прикрывавший выход бригады из боя (ЦАМО, ф. 290, оп. 3070, д.82, л. 131, 132).

Не оставляя надежды прорваться к Богодухову, гитлеровцы перебросили в район Коломак танковые дивизии СС «Мертвая голова» и «Райх», подтянули 167-ю пехотную дивизию и с утра 15 августа вновь атаковали. Им удалось прорвать неплотную оборону соединений 6-й гвардейской армии.

И снова преградить путь врагу было приказано 31-му танковому корпусу. Генерал-майор Черниенко выдвинул навстречу противнику 237-ю (15 танков) и 242-ю (9 танков) бригады, 1244-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк, 753-й артдивизион, дивизион 79-го гвардейского минометного полка. Действуя методом активной обороны, танковыми и артиллерийскими засадами, эти силы отразили все попытки противника прорваться к Краснокутску и Мурафе.

Во время этих боев пулеметчику красноармейцу В. Войтову посчастливилось освобождать родное село Скорякн. Тут же состоялся митинг. Войтов от имени воинов корпуса поклялся односельчанам громить гитлеровцев до полной победы. Митинг сыграл большую мобилизующую роль.

Даже в самые напряженные дни в частях не прекращалась партийно-политическая работа. Во время коротких передышек проводились заседания партийных и комсомольских бюро, политработники и партийные активисты беседовали с людьми. Одной из главных тем стала пропаганда героизма воинов корпуса.

Отличившиеся в бою вступали в партию. 12 воинов мотострелкового батальона 242-й бригады стали в {54} эти дни членами ВКП(б), а 50 автоматчиков и танкистов были приняты кандидатами в члены партии (ЦАМО, ф. 299, оп. 3070, д.82, л. 205).

18 августа гитлеровцы особенно настойчиво стремились овладеть Мурафой. Они атаковали раз за разом, но откатывались назад, оставляя на поле боя подбитые и сгоревшие танки, трупы солдат, потом немного притихли.

Генерал-майор Черниенко находился около наблюдательного пункта на скатах высоты 189,5 северо-восточнее Мурафы. В этот момент ударила батарея шестиствольных минометов. Разрывы мин кучно накрыли наблюдательный пункт. Командир корпуса упал, насмерть сраженный осколком. Часы на руке Дмитрия Хрисанфовича, задетые осколком, остановились на 8 ч. 50 минутах.

Горестно расставались танкисты с любимым командиром. Похоронили его в зеленом, стоящем на высоком холме городе Богодухов. После войны одна из центральных улиц Богодухова будет названа именем Черниенко.

Одновременно с командиром корпуса погибли находившиеся на наблюдательном пункте временно исполняющий обязанности начальника оперативного отдела штаба корпуса майор Д.Т. Масягин, адъютант командира корпуса старший лейтенант А.И. Никонов, шофер красноармеец В.Д. Шмелев.
19 августа корпус понес новую тяжелую потерю — на восточной окраине Мурафы был насмерть сражен вблизи своего танка командир 237-й танковой бригады майор Н.П. Проценко. Похоронили его у мельницы в селе Щербаки Богодуховского района.

Во временное командование корпусом вступил полковник Петр Кириллович Жидков. 19 августа на должность начальника штаба корпуса прибыл полковник Иван Семенович Ваганов, участник гражданской войны, член ВКП(б) с 1917 года, выпускник Военной академии имени М.В. Фрунзе. С его прибытием подполковник В.И. Гандыбин, временно исполнявший обязанности начальника штаба, возвратился на должность начальника оперативного отдела.

Не ограничиваясь атаками в районе Мурафы, противник, преследуя цель во что бы то ни стало захватить Богодухов, скрытно подготовил мощный удар по {55} городу с северо-запада, из района Ахтырки. Для этого сосредоточил здесь 7, 11 и 19-ю танковые, две моторизованные дивизии, 51-й и 52-й танковые батальоны «тигров». Одновременно в район Котельвы была переброшена танковая дивизия СС «Мертвая голова» (ЦАМО, ф. 299, оп. 3070, д. 162, л. 16, 16 б).

Утром 18 августа ахтырская группировка противника перешла в наступление. 1-я танковая армия, оставив часть сил на участке 6-й гвардейской армии для прикрытия Богодухова с юга, главными силами выдвинулась к 5 ч. 19 августа па рубеж Купьеваха, Полковая Никитовка, чтобы во взаимодействии с 27-й армией ликвидировать вражеский прорыв.
Прикрытие Богодухова с юга оставалось за 31-м танковым корпусом. Но из его состава генерал-лейтенант М.Е. Катуков изъял 242-ю танковую бригаду, временно подчинив корпусу 10-ю механизированную бригаду 3-го механизированного корпуса.

Выполняя приказ, 242-я танковая бригада, имея в строю 10 танков, 50 автоматчиков и несколько расчетов противотанковых ружей, с батареей 1244-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка в составе 3-го механизированного корпуса вышла в район высоты 193,3. Местность хорошо просматривалась со стороны противника, занимавшего господствующие высоты. Но танкисты умело использовали для маскировки мелколесье и оставшиеся на полях снопы. Под копнами разместился и командный пункт бригады.

В 6 ч. 20 августа 242-я танковая бригада в тесном взаимодействии с 1-й гвардейской танковой бригадой 3-го механизированного корпуса решительной атакой выбила противника из совхоза «Ильичевка», уничтожив здесь 3 «тигра», минометную батарею, 2 бронетранспортера, 3 орудия и около 500 солдат и офицеров противника (ЦАМО, ф. 299, оп. 3070, д. 82, л. 217).

Противник стал отходить. Преследуя его, танки 242-й бригады попали под фланговый огонь 14 «тигров», поставленных в засады на обратных скатах высот северо-западнее совхозов «Осетняк» и «Ильичевка». Три танка бригады загорелись. Остальные отошли к Ильичевке. Однако четырем тридцатьчетверкам 242-й бригады решительным маневром удалось прорваться к центральной усадьбе совхоза «Ударник». {56} Здесь они уничтожили 6 танков, 2 орудия с тягачами, зенитную батарею, 10 автомашин и свыше 250 гитлеровцев. В неравном бою героические экипажи танков . погибли (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 1, л. 193, 194).

Прикрытие 31-м танковым корпусом Богодухова с юга, а также решительные действия 242-й танковой бригады помогли соединениям 1-й танковой и других армий отразить удар гитлеровцев из Ахтырки. 25 августа противник прекратил атаки в этом районе.

Успешное продвижение войск Воронежского фронта севернее Харькова и их выход в район Котельвы, а также действия войск Степного фронта южнее Харькова поставили харьковскую группировку гитлеровцев в безнадежное положение.

Командующий Степным фронтом генерал-полковник И.С. Конев отдал приказ о ночном штурме города. К 13 ч. 23 августа Харьков был очищен от немецко-фашистских захватчиков. Это выдающееся событие Москва отметила 20-ю артиллерийскими залпами из 224 орудий. Изгнание гитлеровских войск из Харькова и Харьковского промышленного района завершило историческую Курскую битву.

5 сентября 242-я и 237-я бригады корпуса участвовали в освобождении Слободки. За день боев они уничтожили 23 танка и штурмовых орудия, 5 противотанковых орудий, более 20 автомашин и бронетранспортеров, 12 орудий и свыше 700 гитлеровцев (ЦАМО, ф. 299, оп. 3070, д. 82, л. 218).

На этом закончилось участие корпуса в Курской битве. В период с 3 августа по 5 сентября он прошел с боями более 200 км и нанес противнику большой урон. Было уничтожено 7400 солдат и офицеров, 116 танков, 88 орудий, 7 радиостанций, 5 железнодорожных эшелонов, сбито 6 самолетов (ЦАМО, ф. 299, оп, 3070, д. 85, л. 116; д. 82, л. 19, 220).

31-й танковый корпус успешно выдержал боевой экзамен, выполнил задачи в обороне и в наступлении, хотя отсутствие в нем мотострелковой бригады и штатной артиллерии отрицательно сказалось на результатах его боевых действий.

Успех складывался из многих факторов: ратного мастерства воинов, опыта командиров, начальников и штабов, четкого управления войсками во всех видах {57} боя. Люди дрались отважно, пример подавали коммунисты и комсомольцы. Они были душой атаки, цементом обороны, образцом дисциплины, выполнения долга перед Родиной. Огромную роль сыграла партийно-политическая работа. Политработники, пропагандисты и агитаторы в бою постоянно находились рядом с воинами. На передовую доставлялись газеты, письма. Большой вклад в дело мобилизации людей внесла корпусная газета «На штурм» (редактор подполковник М.А. Усов).

Примечательными цифрами характеризуется работа личного состава 210-й подвижной ремонтной базы, которую возглавлял инженер-капитан И.И. Капочевский. Мастера отремонтировали 64 танка, 77 автомобилей, 71 двигатель. В ходе Белгородско-Харьковской операции корпус пополнялся в основном восстановленными танками.
Достойно выполняли долг медики, саперы, связисты.

Многие воины были награждены орденами и медалями, а 100-я танковая бригада стала первой Краснознаменной в корпусе.

Но самой высокой наградой для личного состава была радость советских людей, вызволенных из фашистской неволи. Бойцы и командиры проявляли о них трогательную заботу, помогали наладить жизнь. В конце августа танкисты 100-й и 237-й бригад скосили около 30 гектаров зерновых и свезли на тока колхозов «Ульяновец» и «13 лет Октября». Командиры и политработники разъясняли населению постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР о восстановлении народного хозяйства в районах, освобожденных от немецко-фашистских захватчиков, рассказывали об обстановке на фронте, о международном положении.

Впереди предстояли новые тяжелые бои. Следовало обобщить опыт, извлечь уроки из упущений, готовиться к очередным испытаниям. {58}

   Оглавление