ОГЛАВЛЕНИЕ

...
НА ПРАВОБЕРЕЖНОЙ УКРАИНЕ
Бои под Винницей
Через Колтовский коридор
...

 

НА ПРАВОБЕРЕЖНОЙ УКРАИНЕ

Через Колтовский коридор

В апреле 1944 года войска 1-го Украинского фронта, разгромив основные силы группы армий «Юг», освободили от немецко-фашистских войск значительную часть Правобережной Украины и вышли в ее западные области на рубеж западнее Ковеля, Луцка, Тернополя, Коломыи. Создавалась благоприятная обстановка для удара 1-го Украинского фронта на львовско-сандомирском направлении.

Войскам 1-го Украинского фронта противостояла группа армий «Северная Украина» генерала Гарпе в составе 1-й и 4-й танковых армий и 1-й армии хортистской Венгрии. В них насчитывалось 40 дивизий, в том числе 5 танковых, одна моторизованная и 2 пехотные бригады, 900 тыс. человек, 900 танков и штурмовых орудий, 6300 орудий и минометов, 700 самолетов (См.: Великая Отечественная война Советского Союза 1941—1945. С. 323, 324).

Противник, используя выгодные условия местности и особенно водные рубежи, создал глубоко эшелонированную оборону из трех полос. Главная, глубиной до 6 км, состояла из трех-четырех траншей, вторая проходила на удалении 10—15 км от переднего края главной полосы обороны и третья (армейская) — в 40—50 километрах. Последняя была создана вдоль западных берегов рек Западный Буг, Пельтев, Золотая Липа и Гнилая Липа. Кроме того, по берегам рек Сан, Вислок и Висла располагались тыловые рубежи. {84}
Цель Львовско-Сандомирской операции, как определила ее Ставка Верховного Главнокомандования, состояла в том, чтобы разгромить группу армий «Северная Украина», завершить освобождение Украины и начать изгнание врага с территории Польши. Операция, которая должна была начаться в период наступления советских войск в Белоруссии, возлагалась на 1-й Украинский фронт (командующий Маршал Советского Союза И.С. Конев). К участию в ней привлекался и 31-й танковый корпус, введенный в состав конно-механизированной группы генерал-лейтенанта С.В. Соколова (См.: Великая Отечественная война Советского Союза 1941—1945. С. 324—325).

11 и 12 апреля 1944 года корпус сосредоточился в районе Кременца. Уютный районный центр, утопающий в зелени садов и окруженный горами, радушно принял танкистов. Войска расположились в ближайших селах, на окраине города. Штаб разместился в центральной части Кременца. Корпус пополнялся людьми, танками, самоходками, вооружением, военным имуществом, боеприпасами. Продолжалась боевая и политическая подготовка.

В связи с активизацией в Ровенской и Тернопольской областях банд украинских буржуазных националистов-бандеровцев генерал-майор В.Е. Григорьев на совещании командного и политического состава приказал усилить охрану штабов, складов оружия, боеприпасов, горючего и смазочных материалов; всему личному составу проявлять бдительность, быть в постоянной готовности отразить нападение бандеровцев.

В середине мая в связи с активизацией воздушной разведки противника соединения и части корпуса были выведены из Кременца и других населенных пунктов в лесные массивы. По указанию штаба фронта некоторые мотострелковые подразделения корпуса приняли участие в прочесывании гор и лесов в целях ликвидации бандеровских банд. Отрабатывались методы наступления мотострелкового батальона в горно-лесистой местности. В результате было задержано более 600 бандеровцев и их гитлеровских инструкторов, захвачено оружие, боеприпасы и различное имущество, 26 бандеровцев уничтожено в перестрелке. {85}

Ставя задачи на подготовку корпуса к предстоящим боям, генерал-майор Григорьев требовал использовать опыт боев на Курской дуге и под Винницей. Начальник штаба полковник Н.К. Володин, оперативный отдел, руководимый подполковником М.Д. Зубковым, разведывательный во главе с подполковником С.А. Тагировым и начальник штаба артиллерии подполковник Г.И. Хромченков вложили весь свой богатый опыт и знания в разработку приказа о боевой и политической подготовке и плана ее проведения. Они и их помощники, начальники служб постоянно находились в бригадах, полках и батальонах, контролировали обучение, помогали поднять его качество.

На заключительном этапе боевой и политической подготовки генерал-майор Григорьев и начальник штаба полковник Володин провели командно-штабное учение со средствами связи на тему «Бой танкового корпуса в глубине обороны противника с форсированием реки». Оно было разработано с учетом местности на львовско-станиславском направлении, на котором корпусу предстояло вести боевые действия. Ставилась задача совершенствования навыков командиров, штабов и начальников служб в управлении частями и подразделениями, в организации взаимодействия с артиллерией, авиацией и инженерными войсками. Кроме того, имелось в виду повысить уровень подготовки и сколоченности штабов бригад, полков.

Командно-штабное учение со средствами связи как бы подводило итог большой работы командования по сколачиванию соединений, частей, явилось одновременно и проверкой готовности к предстоящим боевым действиям. Это было тем более необходимо, что в корпусе произошли значительные кадровые изменения.

Вместо выбывших командиров прибыли новые: в 100-ю танковую бригаду — полковник И.П. Михайлов, в 237-ю — полковник А.Н. Петушков, в 242-ю — полковник М.Е. Тимофеев, в 65-ю мотострелковую бригаду — Герой Советского Союза полковник МД. Сиянин. Командующим артиллерией корпуса назначили полковника Т.В. Пришанова, начальником тыла — подполковника А.А. Кирсанова, а начальником инженерной службы — подполковника В.В. Григорьева.

В состав корпуса 20 мая вошел 1442-й легкий самоходный артиллерийский полк подполковника А.Д. Рощектаева, а с 30 июня — 1885-й зенитно-артиллерийский {86} полк полковника В.М. Шевелева. 1548-й тяжелый самоходный артиллерийский полк был преобразован в 367-й гвардейский тяжелый самоходный артиллерийский полк. Командиром его назначили Героя Советского Союза гвардии подполковника Д.П. Тыквача, командиром 617-го минометного полка — подполковника Д.И. Мочалова. 195-й медико-санитарный взвод был преобразован в 231-й медико-санитарный батальон (командир капитан медицинской службы С.М. Келеман). Состоялись некоторые кадровые перемещения в низовых звеньях.

Командиры, политработники, партийные и комсомольские организации под руководством политотдела корпуса, возглавляемого полковником Л.В. Поповым, осуществляли политическое воспитание личного состава в органической связи с боевой подготовкой, мобилизовывали людей на победу в предстоящем наступлении, призывали быстрее изгнать ненавистного врага с территории страны и оказать помощь польскому народу.

С особым вниманием и живым интересом воины слушали рассказы о ходе наступления советских войск в Белоруссии, о героической борьбе партизан в тылу врага в западных областях Украины и другую информацию о положении на фронтах, самоотверженной работе тружеников тыла.

В корпус прибыло пополнение — мотострелки, саперы, связисты и другие специалисты. Это были воины разных возрастов и национальностей. Многие еще не нюхали пороху. Чтобы приобщить новичков к жизни корпуса, широко использовались беседы командиров, политработников о боевом пути соединения. Встречались с молодыми бойцами и ветераны корпуса. Пополнение узнавало о его боевых традициях, мужестве воинов.

Лучшие воины корпуса вступали в ряды партии и комсомола. Только в июле было подано 200 заявлений о приеме в партию и свыше 70 заявлений — в комсомол. В состав каждого экипажа танка, самоходки, орудийного расчета, стрелкового отделения, ремонтной бригады входили коммунисты, комсомольцы. Создавались полностью комсомольские отделения и экипажи. Подготовительный период был в полной мере использован для создания во всех ротах партийных и комсомольских организаций.
В этом немалая заслуга парторгов старших {87} лейтенантов М. Аскара, Т.В. Глущенко, М.И. Давыдова. Ф.И. Лопатенко, лейтенантов Ф.И. Устинова, И.И. Зайцева, а также комсоргов младшего лейтенанта А.И. Райкова, лейтенанта С.А. Паукова, старшего лейтенанта Б.А. Фарберова и многих других. Большую организаторскую работу провели помощники начальников политотделов по комсомолу старшие лейтенанты Ю.И. Солнцев, П.Г. Спирин, капитаны И.М. Белоус, А.Н. Чехлов и майор И. А. Образцов.

В июне — июле прошли собрания партийного и комсомольского актива, на которых обсуждался вопрос о задачах партийных и комсомольских организаций по подготовке к наступлению.

В торжественной, как и ранее, обстановке вручались экипажам новые танки, самоходки. Младший лейтенант С.Е. Макаров из 237-й танковой бригады направлялся в госпиталь из-за незаживающей раны на ноге. Узнав о предстоящем вручении танков, он обратился к командованию с настоятельной просьбой оставить его в бригаде. Выступая на митинге, Макаров заявил:
— Я, товарищ командир бригады, за свою израненную ногу оторву гитлеровцам сотню голов. А нога у меня болит не так-то уж здорово, чтобы мешала командовать танком в бою.

Просьба офицера была удовлетворена.

Митинги личного состава состоялись и в связи с открытием второго фронта — высадкой союзников 6 июня 1944 года на севере Франции. Командир отделения автоматчиков мотострелкового батальона 100-й танковой бригады младший сержант С.К. Дементьев выразил общее мнение:

— Скоро фашистская Германия почувствует силу наших совместных ударов. Мы готовы к новым боям и будем бить врага наверняка.
Горячий отклик у воинов корпуса вызвала инициатива 65-й мотострелковой бригады собрать по примеру трудящихся тыла деньги на постройку танковой колонны. Вскоре пришла телеграмма: «Командиру части тов. Муратову. Передайте офицерам, сержантам и рядовому составу, собравшим 300 тысяч рублей деньгами, облигациями госзаймов на строительство танковой колонны, мой боевой привет и благодарность Красной Армии. И. Сталин» (ЦАМО, ф. 3389, оп.1, д.3, л.245). {88}.

Б связи с тем, что корпусу предстояло вступить в Польшу, оказать помощь братьям-полякам в освобождении от фашистской неволи, партийные и комсомольские организации проводили большую разъяснительную работу об освободительной миссии Красной Армии, воспитывали у личного состава высокую дисциплину, уважение к местному населению, призывали людей не только успешно решать боевые задачи, но и быть пропагандистами политики Коммунистической партии, Советского правительства.

Благодаря героическому труду советских людей в тылу 31-й танковый корпус имел 132 танка и 50 самоходных установок. В условиях 55-процентной укомплектованности автотранспортом служба тыла успешно справилась с созданием материальных запасов. Продовольствия имелось на 20 суток, горючего и смазочных материалов всех видов — на 4 заправки, боеприпасов — по 2,5 боекомплекта. Войска были по норме обеспечены инженерным и другим имуществом, средствами дымопуска и противохимической защиты.
В результате кропотливой работы, проведенной командирами, политработниками, штабами, партийными и комсомольскими организациями, личный состав корпуса был всесторонне подготовлен к выполнению предстоящих боевых задач.

26 июня 1944 года генерал-майора В.Е. Григорьева, начальника штаба полковника Н.К. Володина, начальника политотдела полковника Л.В. Попова и командующего артиллерией полковника Т.В. Пришанова вызвали на совещание в штаб 1-го Украинского фронта. Командующий фронтом Маршал Советского Союза И.С. Конев ознакомил собравшихся с обстановкой, задачей фронта, своим замыслом на проведение Львовско-Сандомирской наступательной операции и поставил задачи войскам.

31-му танковому корпусу надлежало в составе 2-й конно-механизированной группы действовать за 3-й гвардейской танковой армией. Обеспечивать правый фланг армии и ее тылы до рубежа Жулкев, Львов, не допуская соединения бродской и львовской группировок врага. С рубежа Жулкев, Львов наступать в первом эшелоне в направлении Равы-Русской, овладеть этим городом, соединиться с 1-й конно-механизированной группой и замкнуть кольцо окружения бродской {89} группировки противника. Срок готовности к наступлению — 12 июля.

В оставшиеся дни в корпусе происходил процесс глубокого уяснения задачи, выработки решения, организации взаимодействия с 6-м гвардейским кавкорпусом, соединениями 60-й и 3-й гвардейской танковой армий, авиацией, инженерными частями.

С утра 13 июля 1944 года 60-я армия, в полосе которой предстояло действовать 31-му танковому корпусу, провела разведку боем. Она показала, что противник прочно удерживает главную полосу обороны. Массированным огнем и контратаками ему удалось задержать передовые батальоны армии. Тем не менее, разведка боем помогла уточнить силы врага. Перед войсками 60-й армии оборонялись 349-я и 357-я пехотные дивизии, усиленные 506-м отдельным батальоном танков Т-VI «тигр», 311-м дивизионом штурмовых орудий «фердинанд» и артиллерийскими частями.

Ближайшие оперативные резервы гитлеровцев: 8-я танковая дивизия, имевшая 130 танков и 46 штурмовых орудий (сосредоточена в районе сел Малое Подгорце, Сасов и города Золочев), и 14-я пехотная дивизия СС «Галичина», занимавшая вторую полосу обороны на рубеже сел Ражнюв, Хотмыш.

В инженерном отношении вторая полоса обороны была подготовлена, как и главная, основательно — представляла систему сплошных траншей с блиндажами, дзотами, площадками для огневых средств. Танкоопасные направления прикрывались противотанковыми рвами и минными полями. Крупные населенные пункты гитлеровцы превратили в мощные узлы сопротивления. Враг рассчитывал отвести сюда дивизии с главной полосы обороны на период артиллерийской подготовки советских войск.

К началу наступления разведка установила, что в полосе действий 60-й армии 14-я пехотная дивизия СС «Галичина» произвела перегруппировку 31-го и 30-го пехотных полков с левого на правый фланг, где они заняли оборонительную линию «принц Евгений». Сзади нее, на рубеже сел Опоки, Колтов, была подготовлена «позиция Рудольфа» (ЦАМО, ф.3421, оп.1, д. 21, л. 5). {90}

В ночь на 14 июля 31-й танковый корпус совершил 50-километровый марш из района Кременца по трем маршрутам и к рассвету сосредоточился в выжидательном районе. Штаб корпуса, артиллерийские части и отдельные батальоны расположились в лесу юго-восточнее села Башуки.

Здесь уточнили данные о противнике, положение войск 60-й и 3-й гвардейской танковой армий, маршруты дальнейшего движения. В подразделениях не прекращалась политическая работа. Нашлось даже время для заседаний партийных бюро. В 1-м танковом батальоне 100-й танковой бригады были приняты в партию испытанные в боях лейтенанты А.Г. Ачкасов и Н.Я. Антонович, а также старший сержант К. Бузуев. Кандидатом в члены партии стал сержант С. Петровицкий.

Погода утром 14 июля выдалась неблагоприятной. Низкая облачность и туман значительно сократили видимость, затруднили проведение артиллерийской подготовки, исключили применение авиации. Поэтому начало атаки было отложено.

В 14 ч. 30 мин., как только улучшилась погода, началась артиллерийская подготовка. В 16 ч. главные силы 60-й армии перешли в наступление. Они сломили упорное сопротивление противника: отражая его контратаки, продвинулись к исходу дня почти на 8 км и вышли ко второй полосе обороны.

Противник, почувствовав угрозу прорыва тактической зоны, начал выводить из района Золочева 8-ю танковую дивизию в целях усиления второй полосы обороны. Но по колоннам 8-й танковой дивизии и скоплениям противника в районе города Зборов советские бомбардировщики и штурмовики нанесли массированный удар. Потери противника были огромными.

Взаимодействуя с передовыми отрядами 3-й гвардейской танковой армии, 31-й танковый корпус к исходу 15 июля вклинился в оборону противника на 4—6 км по фронту и до 18 км в глубину (См.: Великая Отечественная война Советского Союза 1941—1945. С. 325).

С рассвета 16 июля в этот узкий коридор вошли главные силы 3-й гвардейской танковой армии. Вначале корпуса первого эшелона следовали по четырем маршрутам. Но по мере сужения участка прорыва {91} количество маршрутов уменьшилось. Начиная с рубежа Колтов, Тростянец оба корпуса вынуждены были двигаться по одной дороге, проходившей по резко-пересеченному и заболоченному участку местности, по так называемому 20-километровому Колтовскому коридору, который местами сужался до 2—3 км и простреливался фланговым артиллерийским и даже пулеметным огнем. Колтовский коридор хорошо запомнился советским воинам, наступавшим здесь. 16 и 17 июля непрерывно лил дождь, превративший проселочные дороги и поля в густое месиво, ручьи — в реки. Трудности пути усугублялись сложностью боевой задачи. По решению командующего фронтом 31-й танковый корпус, а также 4-й гвардейский танковый корпус генерал-лейтенанта П.П. Полубоярова должны были прикрыть левый фланг 60-й армии от назревающего удара резервов противника из района села Плугув. В ходе боев взаимодействующие танковые корпуса удержали Колтовский коридор, стали непреодолимой стеной на пути контратакующего противника и сыграли решающую роль в отражении попыток немецко-фашистских войск перерезать Колтовский коридор. Затем оба корпуса участвовали в уничтожении бродской группировки противника.

В 22 ч. 17 июля командующий фронтом Маршал Советского Союза И.С. Конев отдал устный приказ командиру 31-го танкового корпуса: с утра 18 июля наступать двумя группами. Правой — на Луковец, Олеско с ближайшей задачей овладеть районом Юшковце, Заставье, Ожидув и не допустить отхода бродской группировки на юго-запад; в дальнейшем соединиться с левой группой в районе Красного. Левой — на Колтов, Золочев, Почапы, Бельзеп, Петрыче, Красное, где соединиться с правой группой (ЦАМО, ф. 3421 оп. 1, д. 25, л. 39).

По данным разведки, было известно, что перед 31-м танковым корпусом обороняются подразделения 20-го и 31-го пехотных полков 14-й пехотной дивизии СС «Галичина», усиленные артиллерией (до полка). В районе Колтова, высоты 374,0 оборонялись до двух пехотных батальонов 349-й пехотной дивизии и 12—15 танков «тигр» 8-й танковой дивизии (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 21, л. 5, 6). {92}
Решение командира и задачи частям были оперативно доведены до исполнителей офицерами связи.

Правую группу составили 242-я танковая бригада с 753-м истребительно-противотанковым артиллерийским дивизионом и 65-я мотострелковая бригада с 617-м минометным полком. В левую группу вошли 100-я и 237-я танковые бригады с истребительно-противотанковой артиллерией.

18 июля 242-я танковая бригада атаковала противника и выбила его из села Пеняки и Голубчицы. Впереди бригады действовала разведгруппа во главе с капитаном И. Красновым. В наступившей темноте она прошла через лес и ворвалась в северную часть села Жаркув. Затем продолжала вести разведку на Ясионув, обошла это село с юга и перерезала шоссе Броды — Львов, а с подходом передовых подразделений 242-й танковой бригады атаковала гарнизон противника в Ясионуве.

Действия разведгруппы обусловили успех бригады. Обходным маневром через лес с тога роты мотопехоты старшего лейтенанта С. Хлебутина со взводом танков и ударом главных сил бригады с востока к 22 ч. был освобожден крупный населенный пункт Жаркув. Здесь бригада уничтожила свыше 30 гитлеровцев, захватила 2 бронетранспортера с 75-мм пушками, 3 миномета и большое число солдат 14-й пехотной дивизии СС «Галичина». Не задерживаясь, танки с десантом мотопехоты преследовали противника и на рассвете 19 июля овладели Ясионувом — узлом дорог и важным опорным пунктом врага. Были разгромлены штаб 29-го пехотного полка дивизии СС «Галичина» и колонна обозов, уничтожено более 60 фашистов, свыше десятка автомашин, много повозок, захвачено в плен 20 гитлеровцев. Среди них оказался офицер связи дивизии СС «Галичина», везший приказ 29-му пехотному полку во что бы то пи стало удержать Олеско. Карта офицера с нанесенной обстановкой дала ясное представление о замыслах, силах и средствах противника.

В это время 65-я мотострелковая бригада очистила от противника лес восточнее и юго-восточнее села Кругув и к исходу дня 18 июля заняла ряд населенных пунктов. Преследуя отходившие разрозненные подразделения 349-й и СС «Галичина» пехотных дивизий, она ворвалась в село Майдан и вышла к южной окраине Малого Подгорна, К 9 ч. 20 июля мотострелки и {93} танкисты 242-й танковой бригады в ночном бою овладели этим населенным пунктом.

В ожесточенных боях с противником, переходивших нередко в рукопашные схватки, исключительную смелость и отвагу проявили воины рот 1-го мотострелкового батальона, которыми командовали старшие лейтенанты П.Е. Васичкин и И.П. Петров. Отличились и разведчики 3-го мотострелкового батальона сержант И. Сосин, красноармейцы М. Мальханов и Г. Яковлев. Они захватили штабную машину с документами, уничтожив при этом 7 гитлеровцев (ЦАМО, ф. 3389, оп. 1, д.5, л. 7, 8).

Население освобожденных сел радостно встречало воинов корпуса. Люди спешили поведать о чудовищных преступлениях гитлеровцев. Массовую расправу над мирным населением учинили фашисты из пехотной дивизии СС «Галичина». Они окружили село Гута Пеняцка и согнали всех жителей к церкви. Разделив их на группы, допытывались о партизанах. Предателей среди сельчан не нашлось. Тогда их загнали в сараи и дома, облили постройки бензином и подожгли. Более 700 человек, среди них престарелые и дети, погибли страшной смертью. Гнев и боль, жажда отомстить фашистам за мученическую смерть советских людей переполнили сердца воинов. Они поклялись беспощадно бить врага.

В результате успешных боевых действий правой группы войск корпуса оборона противника была прорвана, а его группировка в этом районе расколота на две части. Кроме того, группа перерезала шоссе Броды — Малое Подгорце.

Левая группа продолжала вести напряженные бои с противником. Опираясь на сильно укрепленный узел обороны в Колтове и господствующую высоту 374,0, враг оказывал упорное сопротивление 100-й и 237-й танковым бригадам. Гитлеровцы не оставляли надежду нанести отсюда удар в южном направлении, перерезать Колтовский коридор и деблокировать свои войска, окруженные под Бродами. Судьбу боя решила дерзкая атака батальона капитана И.Е. Егорова. Впереди пылало ржаное поле, но огонь не остановил танкистов. Первой сквозь пламя прошла танковая рота старшего лейтенанта К. Дубовика, а за ней весь {94} батальон. С востока мощно ударили танки 100-и бригады.

К 15 ч. 19 июля колтовский узел обороны был разгромлен.

Новые бои — новые подвиги, новые герои. Политотделы, политработники бригад, полков, батальонов уже в ходе боев стремились рассказать об особо отличившихся воинах. В их числе был экипаж танка лейтенанта В.В. Демидова, действовавший в составе взвода старшего лейтенанта М.П. Орешникова. В разведке боем он уничтожил танк, 3 противотанковые пушки, свыше 30 гитлеровцев и вскрыл систему огня противника.

От огня танков младших лейтенантов А. Панова, Я.Ф. Горкуши, С. Ваканова и других, сражавшихся в составе батальонов капитанов И.К. Дрыгайло и И.Е. Егорова, сгорело 10 вражеских танков, было уничтожено 13 орудий, 15 автомашин с грузом, свыше 300 гитлеровцев.

Весь корпус облетела весть о героизме санитара ефрейтора В.П. Гапонова. Он следовал за танками, готовый в любой момент прийти на помощь экипажам. И она потребовалась. Загорелся танк командира роты старшего лейтенанта К. Дубовика, поблизости замер на месте танк командира взвода лейтенанта П. Истягина. Контратакующие гитлеровцы стали приближаться к танку Дубовика. Не мешкая, Василий через люк проник в башню. Командир и механик-водитель были убиты, без сознания находились остальные члены экипажа. Но двигатель работал!
«Не дам фашистам захватить танк!» — мгновенно решил Гапонов. Оп сел за рычаги и вывел боевую машину из зоны обстрела.

Сбив огонь и оказав помощь раненым, ефрейтор вернулся назад. Ему удалось вытащить экипажи еще из двух танков и оказать им первую помощь. Всего в бою за Колтов Гапонов вынес с поля боя 17 раненых. Отважный санитар спас жизнь многим танкистам в предыдущих и последующих боях. Ко Дню Победы он стал кавалером ордена Славы трех степеней.

В бою за высоту 374,0 отличились воины мотострелкового батальона капитана И.С. Хрусталева. Рядовой И.П. Цуканов уничтожил 5 гитлеровцев, был ранен, но остался в строю до окончания боя. Умело руководили действиями подчиненных, подавали личный {95} пример командиры рот старшие лейтенанты С. Васин и П.В. Корнов. Первыми в траншеи врага ворвались красноармейцы В.М. Затона, Г.В. Андрощук, Л.II. Проценко, Ф.И. Алишев и стрелки противотанковых ружей взвода лейтенанта П. Матюхи. Все они были награждены орденами и медалями. В боевых порядках мотострелков находился и разил врага заместитель командира мотострелкового батальона капитан И. Кондратьев, за что был награжден орденом Красного Знамени.

С рассветом 20 июля правая группа, взаимодействуя с артиллерией, продолжала наступление. Упорный бой разгорелся за Хватов, запиравший путь к крупному узлу обороны противника — селу Олеско, расположенному на господствующих высотах. Лишь к 18 ч. удалось овладеть Хватовом. В это время в штаб корпуса поступило распоряжение командующего фронтом: 31-й танковый корпус с 22 ч. 20 июля выводится из состава 2-й конно-механизированной группы и передается в оперативное подчинение командующему 3-й гвардейской танковой армией с задачей к 10 ч. 21 июля быть в готовности нанести удар на Львов с севера во взаимодействии с 4-м гвардейским танковым корпусом (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1,д. 21, л. 8).

Выполнение этого распоряжения требовало еще большей активизации действий всех сил корпуса. Однако в ночном бою овладеть Олеско не удалось. С рассветом 21 июля после короткого, но мощного огневого налета 617-го минометного полка, полков самоходной артиллерии и залпа 201-го гвардейского минометного дивизиона танки 242-й бригады решительно ринулись в атаку и ворвались в село Олеско.

Успеху во многом способствовала танковая рота старшего лейтенанта А.Г. Анчугова. Его танк первым ворвался в село. Заметив замаскированный между домами «фердинанд», экипаж несколькими выстрелами поджег его. Давя гусеницами гитлеровцев, орудия, минометы, повозки, тридцатьчетверка выскочила на противоположную окраину Олеско. За нею вышли туда и другие танки роты.
Танкисты заметили колонну автомашин с пехотой и около 15 танков, отходивших по шоссе из Бродов. Командир роты решил немедленно атаковать врага. {96}

Таранный удар танкистов Анчугова оказался неожиданным для противника. Лязг и скрежет металла, вопли обезумевших гитлеровцев, грохот выстрелов слышались недолго. Колонна гитлеровцев перестала существовать. Но и танк старшего лейтенанта Анчугова был подбит, а сам командир тяжело ранен. За смелость и результативную атаку противника в Олеско старший лейтенант Александр Галактионович Анчугов был удостоен звания Героя Советского Союза.

А в селе добивала врага танковая рота старшего лейтенанта П.П. Черкашина. Только командирскому экипажу удалось уничтожить 2 танка, 4 противотанковые пушки, тягач и свыше 40 гитлеровцев. Раненый Черкашин продолжал вести огонь и управлять ротой до полного освобождения Олеско от гитлеровцев.

Умело взаимодействовали с танкистами мотострелки 242-й танковой бригады. В бою за село Олеско они десантом на танках ворвались в село и, неотступно следуя за боевыми машинами, уничтожали врага. Парторг мотострелкового батальона лейтенант И.И. Зайцев все время находился среди воинов. И когда в Олеско был тяжело ранен командир 2-й роты, лейтенант Зайцев принял командование на себя. Эта рота сыграла решающую роль в разгроме штаба 30-го полка 14-й пехотной дивизии СС «Галичина».

Преследуя разгромленного в Олеско противника, 242-я танковая бригада овладела к исходу дня селами Юшковце, Ожидув и двинулась на город Буек. 65-й мотострелковой бригаде пришлось отразить три мощные контратаки врага, пытавшегося любой ценой вернуть Малое Подгорце. Противник понес значительные потери и вынужден был отойти. К концу 21 июля обе бригады вышли в район Буска.

В результате успешных действий правой группы войск 31-го танкового корпуса окруженная бродская группа была рассечена на две части. Удалось захватить шоссе Броды — Буек и отрезать пути отхода противника на юго-запад.

Левая группа тем временем двигалась от Колтова в район Буска. На рассвете 21 июля 100-я танковая бригада неожиданно столкнулась в селе Почапы с противником, который прорвал внутреннее кольцо окружения и стремился соединиться со своими войсками, наносившими удар из района Плугува. Мощные удары советской авиации и артиллерии в районе поселка {97} Белый Камень нанесли гитлеровцам большой урон, но не остановили их. Создалась реальная угроза пересечения Колтовского коридора и прорыва окруженной бродской группировки на юг.

На рубеже Княже, Бонишин 100-я танковая бригада вступила в ожесточенный бой с превосходящими силами пехоты и танков противника, поддержанных артиллерией. Вместе с 100-й бригадой сражались подразделения 51-го мотоциклетного полка и 10 танков 93-й бригады 4-й танковой армии, которая вводилась в прорыв вслед за 3-й гвардейской танковой армией.

Нелегко пришлось и воинам 237-й танковой бригады, совместно с бригадами 4-го гвардейского танкового корпуса отражавшей настойчивые атаки остатков частей 8-й танковой, 361-й, 349-й пехотных, 454-й охранной дивизий и 14-й пехотной дивизии СС «Галичина». Не считаясь с потерями, гитлеровцы атаковали в плотных боевых порядках, шли напролом. И все же наибольшую опасность представляло положение 100-й танковой бригады, которую гитлеровцы начали обтекать с флангов. Она несла потери. В бою получили ранения офицеры штаба, командиры подразделений. Был момент, когда противник подошел близко к командному пункту бригады. Но танкисты и мотострелки сражались самоотверженно. Танковый взвод лейтенанта А.Г. Ачкасова отразил 6 атак, уничтожил 3 танка, свыше 200 гитлеровцев и ликвидировал угрозу командному пункту. Устойчивое управление бригадой не было нарушено, но напряженная обстановка сохранялась в течение всего дня 21 июля.

Оценив ее и предложения начальника штаба полковника Н.К. Володина, генерал-майор В.Е. Григорьев приказал командиру 237-й танковой бригады, удерживая рубеж город Золочев, село Хильчице, частью сил нанести удар на Почапы, рассечь прорвавшуюся группировку противника и уничтожить ее. Время, направление удара и его цели согласовали с командиром 4-го гвардейского танкового корпуса.

Ударить на Почапы командир 237-й танковой бригады приказал батальону капитана И.К. Дрыгайло. Впереди должна была действовать рота энергичного и инициативного лейтенанта М.З. Петрова.

С рассветом 22 июля танки с десантом автоматчиков, не открывая огня, неожиданно ринулись на больших скоростях в сторону Почап... через расположение {98} противника. Расстояние около 8 км они преодолели стремительно — сработала внезапность действий.

Село Почапы и прилегающая местность были запружены вражеской пехотой, артиллерией, танками, автомашинами, повозками.
— Прямо по дороге! — скомандовал Петров механику-водителю старшине Н.П. Богатову и добавил: — Дави гадов!..

Поднялся невообразимый грохот, скрежетал металл, били танковые пушки и пулеметы, ревели моторы. Чтобы осмотреться в плотном дыму, лейтенант Петров приоткрыл люк башни и заметил в одной из гитлеровских автомашин зачехленное знамя.
— Стой!
Выскочив из танка и пристрелив двух гитлеровцев, офицер быстро возвратился с трофейным знаменем и приказал:
— Вперед!

В дерзкой атаке рота Петрова уничтожила около 500 солдат и офицеров, 7 танков, 20 пушек, около 100 автомашин с грузом, захватила знамя эсэсовского полка (ЦАМО, ф. 3286, оп. 1, д. 5, п. 9). За этот подвиг лейтенант Михаил Захарович Петров был удостоен звания Героя Советского Союза.

Геройски действовали в атаке на Почапы танкисты роты старшего лейтенанта Л.У. Юргеля 100-й танковой бригады. Особенно отличился экипаж младшего лейтенанта П.В. Хиврина, где механиком-водителем был старшина М.К. Волков.
— Справа у крайнего дома — «тигр», — доложил заряжающий сержант Н. Андреев.

С дороги Волков направил танк влево через огороды и вывел его во фланг «тигру». Это была 47-я танковая атака Волкова. Прогремел выстрел, второй. «Тигр» вздрогнул и задымил. Тотчас же по танку Хиврина открыла огонь артбатарея. Ответный выстрел — и одно орудие врага разбито, два других хряснули под гусеницами.

Но и танк Хиврина получил серьезные повреждения: перебита гусеница, снаряд ударил в башню. Смертельно ранило младшего лейтенанта Хиврина, тяжело — радиста-пулеметчика. Передав раненых санитарам, Волков и Андреев вдвоем натянули гусеницу. Успели вовремя! Впереди из-за укрытия выползал {99} вражеский танк. Два снаряда, выпущенные сержантом Андреевым, не поразили врага.
— Миша! Бронебойных нет, — доложил заряжающий. И Волков понял, что теперь только от него зависит исход поединка.
— Иду на таран, — передал он по переговорному устройству.

Взревел мотор, стремительный рывок тридцатьчетверки — и сильнейший удар потряс воздух. Гитлеровский танк завалился набок. Экипаж оправдал надпись на башне танка: «Смелый».

В этом бою отличились также взводы лейтенантов М.П. Алафиренко, Н.А. Шарко, Н.Я. Антоновича. С честью вышел из смертельного испытания танк младшего лейтенанта Г.X. Дымо. В бою 21 июля машина застряла в болоте. Пока пытались выбраться, враг контратаковал и занял этот участок. Экипаж в течение почти двух суток отбивался от гитлеровцев, пытавшихся захватить танк. Под покровом темноты танкистам удалось выбраться из болота с помощью найденных ими бревен. Утром 23 июля танк Григория Дымо был снова в строю.

Многое зависело в бою от мотострелков 100-й танковой бригады. Взвод лейтенанта Г.Д. Педуненко, отразив атаку врага, первым поднялся в контратаку в селе Почапы. Здесь взвод уничтожил свыше 30 гитлеровцев, захватил 4 пушки и 3 исправных танка, 11 автомобилей и бронетранспортеров. Все воины взвода были награждены орденами и медалями, лейтенант Педуненко — орденом Красного Знамени.

Прорваться из окружения через рубеж Княже, Почапы гитлеровцам не удалось.

О напряженности боев в этом районе свидетельствует тот факт, что здесь было уничтожено около 1500 солдат и офицеров, 16 танков и штурмовых орудий «фердинанд», более 100 автомобилей, 25 бронетранспортеров, 26 орудий, 48 минометов и много другой техники врага. Захвачено в плен около 3 тыс. солдат и офицеров (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 21, л. 8, 9). Трупы фашистов усеяли лощину между Золочевом и Княже.

Настойчивые попытки противника прорваться из окружения через Хильчице и Золочев успешно пресекались воинами 237-й танковой бригады. Было уничтожено {100} около 500 гитлеровцев, 8 танков и штурмовых орудий, 16 орудий и минометов, 90 автомобилей. Захвачено в плен свыше 800 солдат и офицеров (ЦАМО, ф. 3286, оп. 1, д. 5, л. 9). В боях отличились танкисты старшего лейтенанта М.П. Орешникова, младших лейтенантов Г.Ф. Кабацуры, А.П. Панова, Я.Ф. Гаркуши, лейтенантов В.Л. Шорникова, М.А. Горячева и Нины Бондарь, единственной в корпусе женщины, командовавшей танком.

— Непросто женщине быть командиром танка, да еще в мужском экипаже, — вспоминает Нина Ильинична. — Помогло письмо к Маршалу Советского Союза Ворошилову. И вот первый бой — и психологическое, и деловое испытание. Подбила танк, уничтожила свыше 30 солдат и офицеров, раздавила 3 автомобиля и тягач с пушкой. Хотелось большего. Но умения еще не хватало.
Действия танковых и мотострелковых подразделений бригад активно поддерживала артиллерия корпуса и стрелковых войск. Батареи самоходных артиллерийских полков вели огонь прямой наводкой и с закрытых позиций. В одном из боев по уничтожению бродской группировки батарее СУ-152 потребовался корректировщик. Выступить в этой роли вызвался артиллерийский разведчик из взвода управления полка гвардии рядовой И. Поздняков. Вдвоем с напарником, взяв радиостанцию, они пробрались в расположение противника и стали давать целеуказания и корректировать огонь. Снаряд за снарядом точно ЛОЖИЛИСЬ в цель. Но гитлеровцы обнаружили корректировщиков и решили захватить их. Тогда воины вызвали огонь на себя и, воспользовавшись растерянностью вражеских автоматчиков, благополучно вернулись к своим.

Не добившись поставленных целей, противник после 14 ч. 22 июля начал группами и целыми подразделениями сдаваться в плен. То было свидетельство полного разгрома бродской группировки. Восемь фашистских дивизий, в том числе дивизия СС «Галичина», к исходу 22 июля перестали существовать.

100-я и 237-я танковые бригады с утра 23 июля двинулись в сторону города Буек. Накануне прошел проливной дождь. Он превратил многие участки дорог, поймы рек, низины в труднопроходимые хляби, {101} а возвышенности и мосты противник оборонял. Темпы наступления войск снизились, отстали тылы.

31-й танковый корпус без 100-й и 237-й бригад, выполняя приказ командующего фронтом, к 15 ч. 22 июля вышел на рубеж Ременкув, Дзедзилув, где сменил части 52-й гвардейской танковой и 22-й механизированной бригад 3-й гвардейской танковой армии. Она готовилась совершить марш-маневр в обход Львова с севера и северо-запада на Перемышль.

На рассвете 23 июля корпус атаковал врага с названного выше рубежа в направлении на Львов. Тесня противника, 242-я танковая и 65-я мотострелковая бригады, поддержанные огнем минометного и самоходных артиллерийских полков, к 14 ч. овладели Подлисками и еще пятью населенными пунктами. Здесь они были приостановлены массированным огнем и: контратаками частей 8-й танковой, 68-й пехотной, 101-й горнопехотной дивизий противника.

До Львова оставалось немного больше 8 км, когда последовало распоряжение штаба фронта о передаче занимаемых позиций к 5 ч. 30 мин. 24 июля частям 359-й стрелковой дивизии и следовании в район города Рава-Русская. Сюда же, совершая 100-километровый марш, выходили 100-я и 237-я танковые бригады. Здесь корпус получил 45 танков, вооруженных новой, 85-мм пушкой, с экипажами, что восполнило понесенные в боях потери.

В эти дни в связи с быстрым продвижением советских войск на правом крыле фронта создалась угроза возможного удара противника в тыл соединениям, выдвинувшимся к реке Сан. Поэтому конно-механизированная группа генерал-лейтенанта С.В. Соколова, в состав которой вновь вошел 31-й танковый корпус, получила задачу: из района Рава-Русская нанести удар в северо-западном направлении — на города Рудка, Фрамполь, содействовать продвижению 3-й гвардейской армии, к утру 25 июля выйти в тыл противника в районе города Красник и установить взаимодействие с войсками 1-го Белорусского фронта (См.: История второй мировой войны 1939—1945. М., 1978. Т. 9. С. 85, 89).

В связи с предстоящими боевыми действиями на территории Польши политуправление фронта направило политорганам частей и соединений материалы для {102} докладов и бесед на темы: «Современная Польша», «О советско-польских отношениях» и другие.
Политотдел корпуса, руководимый полковником Л.В. Поповым, политработники бригад подполковники В.Е. Ветриченко, И.А. Романенко, И.И. Голышев и В.А. Коновалов, секретари партийных и комсомольских организаций развернули активную работу среди личного состава. В беседах с воинами, на собраниях и митингах по случаю выхода на государственную границу СССР пропагандисты старший лейтенант Г.А. Дудник, старший лейтенант П.А. Педуненко, капитан А.П. Чехлов, капитан К.М. Госкин, старший лейтенант Д.С. Середа, капитан К.И. Гетманец, старший лейтенант Ю.И. Солнцев, капитан И.П. Перегин, майоры Ф.Д. Маркухин, Г.И. Медведев, И.И. Шиленок и другие рассказывали об освободительной миссии Красной Армии и ее интернациональном долге, призывали проявлять дисциплинированность и уважение к дружественному польскому народу.

Представители политорганов, партийных и комсомольских организаций, воины объясняли на встречах с населением, что Красная Армия пришла в Польшу не как завоевательница, а как избавительница польского народа от фашистского рабства. Красная Армия не посягает на свободу и независимость польского народа, она вступила на польскую территорию с тем, чтобы преследовать и разгромить фашистских захватчиков. Разъяснялось, что Красная Армия не вмешивается во внутренние дела польского государства и не собирается вводить в Польше советские порядки. Польский народ сам решит, каким должно быть его правительство и каковы должны быть порядки в стране. Откровенные беседы советских воинов с польским населением способствовали укреплению доверия и братской дружбы между народами Советского Союза и Польши.

Утратив оборонительные позиции в районе Броды, противник отводил остатки дивизий на запад, за Вислу, прикрываясь сильными арьергардами. С утра 25 июля 1944 года 31-й танковый корпус начал преследовать противника из района Билгорая в направлении на поселок Аннополь. Начальник разведотдела подполковник С.А. Тагиров выслал вперед разведывательные группы капитана И.А. Краснова и старшего лейтенанта Н.А. Мироновича с задачей захватить мост или форсировать Вислу, чтобы установить силы и характер {103} обороны противника в районе Аннополя, как того требовал генерал-майор В.Е. Григорьев.

Лесисто-болотистая местность после прошедших дождей позволяла корпусу использовать лишь один маршрут. 242-я танковая бригада полковника М.Е. Тимофеева, назначенная в передовой отряд, 26 июля нанесла решительный удар по Януву и к 12 ч. 15 мин овладела городом во взаимодействии с 8-й кавалерийской дивизией. Гитлеровцы отошли за реку Сан к селу Модлибожице, взорвав здесь мостовую переправу. За ночь саперы камнями внаброс оборудовали брод для танков. С рассветом следующего дня бригада неожиданно для противника атаковала с запада и ворвалась в село Модлибожице. Теперь открылась возможность преследовать противника по двум маршрутам. Командир корпуса ввел в бой 237-ю танковую бригаду полковника А.Н. Петушкова, придав ей 1442-й самоходный артиллерийский полк. Она начала преследовать противника по параллельному с первым маршрутом на Ольбенцин и в этот же день перерезала пути отхода противника от Красника на Аннополь.

Тем временем 242-я танковая бригада, преследуя противника, буквально на его плечах, ворвалась в город Красник и к 8 ч. очистила его от врага. В бою западнее Красника смертью героя погиб заместитель командира бригады майор А.Я. Компанеец. Похоронили его с воинскими почестями на площади в центре Красника.

Километр за километром обе бригады, взаимодействуя с частями 149-й стрелковой дивизии 76-го стрелкового корпуса, настойчиво продвигались к Висле. 30 июля в 6 часов войска достигли правого берега Вислы в районе поселка Аннополь. В коротком бою здесь, были уничтожены подразделения 85-го саперного батальона и двух частей, не успевших отойти на западный берег Вислы до взрыва гитлеровцами моста.

Разведгруппа во главе со старшим лейтенантом Н.А. Мироновичем подошла перед рассветом к Висле у села Копец, что севернее Аннополя. Здесь противник успел подорвать мост. Разведчики нашли лодку-плоскодонку и стали переправляться на левый берег. Гитлеровцы обнаружили их и открыли минометный огонь. Когда до спасительного берега оставалось метров 20—25, близкий взрыв мины перевернул лодку. Но это не остановило смельчаков. Они достигли берега вплавь. Радистке Татьяне Родиной вода доходила до подбородка, {104} но она сумела выбраться на берег с радиостанцией, держа ее над головой. Более двух суток разведчики действовали в тылу врага, добыли ценные сведения о противнике, захватили «языка», важные документы и ночью возвратились в корпус. Во время рейда радиостанция Т.Родиной работала безотказно. Вся группа была награждена орденами и медалями, старший лейтенант Н.А. Миронович — орденом Красного Знамени.

Обстановка на этом участке фронта сложилась следующая. Передовые части 3-й гвардейской общевойсковой армии с ходу форсировали Вислу и захватили небольшие плацдармы севернее и южнее Аннополя, но противник всячески препятствовал расширению захваченных плацдармов (См.: История второй мировой войны 1939—1945. Т. 9. С. 89).

По распоряжению командующего фронтом 31-й танковый корпус вошел в оперативное подчинение 3-й гвардейской армии генерал-полковника В.Н. Гордова. Ему ставилась задача огнем с восточного берега Вислы поддерживать форсирование реки частями 76-го стрелкового корпуса в районе Аннополя. Когда будут наведены переправы — перебросить на левый берег танки, самоходные установки для совместных с пехотой действий по расширению плацдарма (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 21, л. 11).

Войскам армии предстояло преодолеть с боем водную преграду, ширина которой у Аннополя достигала 400 м, а глубина — 3—4 метров. Передний край обороны врага проходил по холмам и высотам вблизи берега, господствующего над правым — восточным. Имелись траншеи полного профиля с ходами сообщения, блиндажами, позиции для огневых средств, доты и дзоты, минные поля. Артиллерия гитлеровцев заблаговременно пристреляла поверхность реки, отдельные участки на обоих ее берегах и открывала огонь по местам сосредоточения частей корпуса. Активно действовала авиация противника.

В период с 1 по 8 августа 31-й танковый корпус огнем поддерживал форсирование Вислы частями 76-го стрелкового корпуса в районе Аннополя и пытался переправить танки на западный берег. Но навести надежные переправы пока не удавалось.

Командир 1-й батареи 367-го гвардейского тяжелого самоходного артиллерийского полка гвардии капитан {105} С. Охрей получил задачу вести скрытное наблюдение за противником и в нужный момент уничтожить его огневые средства прямой наводкой. Он приказал в нескольких сотнях метров от реки отрыть надежные окопы для самоходок. За полторы ночи расчеты сумели это сделать и до утра успели скрытно завести в окопы боевые машины, тщательно замаскировать. С рассветом экипажи приступили к постоянному наблюдению за противником с помощью перископов. Данные передавали по специально подведенному к самоходкам полевому телефону. Под днищами установок имелись просторные окопчики, куда можно было спускаться из боевого отделения через нижний люк. Противник не подозревал, что советские самоходки находятся у него под носом. Когда огневые точки врага на левом берегу были выявлены, батарее выделили часть целей. По остальным должны были ударить другие батареи. Ночью в установленный час самоходки открыли огонь и буквально через десять минут подавили цели. Благодаря этому удалось переправить на паромах два танка 1-го батальона 242-й танковой бригады.

Но понтоны вновь были разбиты. До рассвета оставалось немного времени, а нужно было успеть передать танкистам уточненную боевую задачу.

— Смицкой! — подозвал полковник Тимофеев офицера связи. — Плавать можешь?
— Так точно... умею.
— Вот тебе в помощь сержант. Он моряк. Утонуть не даст...
— Не хватило у меня тогда смелости признаться комбригу, что плавать я не горазд, — рассказывал позднее старший лейтенант П.А. Смицкой, — могу лишь немного держаться на воде. А тут — река Висла! По кустистой лощине вышли к воде. Светало. Начался артиллерийский и минометный обстрел. Сержанта-моряка ранило. Оказал ему помощь, отправил в тыл. У разбитого сарая подобрал сухое бревно — и в воду. Приказ командира бригады выполнил в срок.

Однако расширить плацдарм не удалось. Героически сражались экипажи двух переправленных туда танков 242-й танковой бригады и погибли.

Задачу форсировать Вислу получил и сосед корпуса справа — 120-й стрелковый корпус. Передовой отряд 197-й стрелковой дивизии этого корпуса — 889-й стрелковый полк — скрытно вышел к Висле возле села {106} Бассоня. Командир авангардного 2-го стрелкового батальона капитан А.Т. Алтунин, воспользовавшись дождливой ночью, неожиданно для противника со своими людьми форсировал Вислу на девяти лодках местных жителей. Батальон ворвался на окраину деревни Доротка и закрепился там. Смелые действия 2-го стрелкового батальона обеспечили форсирование реки главными силами полка, а затем и дивизии. За умелое руководство батальоном в сложной обстановке, за личное мужество и храбрость капитану А.Т. Алтунину было присвоено звание Героя Советского Союза (Генерал армии А. Т. Алтунин скончался 15 июля 1989 года).

Этот небольшой плацдарм у деревни Доротка решил использовать и генерал-майор В.Е. Григорьев, направив сюда 237-ю танковую бригаду. Форсирование Вислы проходило под массированным огнем артиллерии, минометов противника, ударами его авиации. Не прекращались контратаки. За период 6—9 августа по ночам все же удалось переправить на западный берег 11 танков вместе с танком командира 1-го танкового батальона капитана И.К. Дрыгайло. Санинструктор 1-го танкового батальона А.А. Калугина одной из первых форсировала Вислу вместе с саперами и танкистами. Она и фельдшер лейтенант медицинской службы А.Т. Мартыненко оказывали помощь раненым, эвакуировали их на восточный берег.

9 августа в 6 ч. 11 танков 237-й бригады, находившиеся на западном берегу Вислы, совместно с пехотой 197-й стрелковой дивизии атаковали противника. Танки, быстро двигаясь впереди пехоты, уничтожая живую силу и огневые средства врага, ворвались в северную часть Доротки и выбили из деревни фашистов.

Атака развивалась в направлении на село Тарлув. Понимая это, противник усилил сопротивление. Идущий первым танк командира роты старшего лейтенанта М.З. Петрова вздрогнул и остановился. Механик-водитель старшина Н.П. Богатов, бывалый танкист, вывел машину из-под огня и осмотрел башню. Неестественно привалившись к броне, сидели командир роты старший лейтенант Петров и командир танка лейтенант Н. Харчевников. Они были убиты.

«Сейчас остановятся все танки, сорвется атака, — сообразил старшина. — Этого нельзя допустить!». {107}
И танк, ведомый коммунистом Николаем Богатовым, вновь помчался вперед, подав сигнал остальным танкам: «Делай, как я!»
Атака продолжалась (ЦАМО, ф. 33, оп. 793756, д. 6, л. 73.).

Из засады неожиданно появились фашистские «тигры» и «пантеры». Кинжальным огнем гитлеровцам удалось подбить несколько танков и задержать атаку. Не остались в долгу и советские танкисты. Только экипаж танка лейтенанта В.Б. Шлыкова уничтожил 3 пушки, «тигр» и свыше 15 гитлеровцев. Противнику удалось подбить танк, но экипаж продолжал вести огонь. И только после второго попадания снаряда, когда машина загорелась, танкисты покинули ее, унося тяжелораненого сержанта И. Ломакина.

Вскоре после этого боя в корпус пришла весть, что за мужество, отвагу и инициативу, проявленные в боях, старшине Николаю Павловичу Богатову присвоено звание Героя Советского Союза.
Несмотря на все усилия, советским воинам все же не удалось расширить плацдарм у Аннополя и Доротки. Более благоприятно сложились обстоятельства для 1-й гвардейской танковой и 13-й общевойсковой армий в районе города Сандомир. На некоторых участках воины 13-й армии форсировали Вислу одновременно с гитлеровцами, переправлявшимися на западный берег, и даже на переправочных средствах, отбитых у противника. К 1 августа сандомирский плацдарм удалось расширить до 30 и увеличить до 20—25 км в глубину. Накал борьбы за сандомирский плацдарм нарастал. Командующий фронтом приказал перебросить 31-й танковый корпус на сандомирский плацдарм (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 21, л. 12—13).

В течение 11 и 12 августа он совершил 120-километровый марш из района Аннополя и к исходу дня сосредоточился в районе села Малый Клпмонтув. С утра 13 августа корпус вошел в оперативное подчинение 5-й гвардейской армии генерал-лейтенанта А.С. Жадова и его распоряжением был в тот же день перемещен в район Малой Олесницы.

На этом плацдарме 5-я гвардейская армия создала глубоко эшелонированную оборону. Была создана главная полоса, а в 3—10 км за ней — вторая, по линии Оглендув, Низины, Боржимув, Зборувек. {108}

На правом фланге армии оборону держал 32-й, на левом — 34-й гвардейские стрелковые корпуса. В армейском резерве была 15-я гвардейская стрелковая дивизия из 34-го гвардейского стрелкового корпуса. Она стояла на второй полосе обороны по линии Малая Олесница, Боржимув, Зборувек в готовности к нанесению контрудара совместно с 31-м танковым корпусом. Предусматривалось также использование корпуса для укрепления противотанковой обороны на наиболее угрожаемых направлениях.

В эти дни усилия командиров, штабов и служб корпуса, а также острие партийно-политической работы были направлены на быстрейшую подготовку оборонительных позиций в инженерном отношении. Они строились и увязывались с системой огня соединений и частей 5-й гвардейской армии. Согласовывались вопросы взаимодействия. Личному составу корпуса разъяснялось исключительно большое значение позиций и плацдарма в целом. Прошли партийные и комсомольские собрания с одним вопросом: «Отстоим сандомирский плацдарм».

Противник не оставлял надежд сбить советские войска с плацдарма: перегруппировывал силы, подводил новые крупные резервы. В районе города Хмельник (северо-западнее Стопницы) сосредоточивался 3-й танковый корпус, в состав которого входили 3-я, 16-я танковые и 20-я моторизованная дивизии, 501-й отдельный танковый батальон — 45 танков Т-У1-В — «королевских тигров». В районе Новы-Корчина, Щуцина против левого фланга армии развернулся 46-й танковый корпус (17, 23, 24-я танковые дивизии). В район Буско-Здруя, к западу от Стопницы, прибыли части 1-й танковой дивизии. Всего группировка имела около 400 танков и штурмовых орудий, свыше 500 орудий и минометов, 5 батарей шестиствольных минометов. С воздуха наземные войска поддерживали более 500 самолетов (ЦАМО, ф. 262, оп. 13315, д. 132, л. 104).

Враг преследовал цель рассечь советские войска на плацдарме, отрезать их от переправ и сбросить в реку. Но гитлеровское командование просчиталось. К этому времени на плацдарме уже находились 1-я и 3-я гвардейские танковые, 3-я гвардейская и 13-я общевойсковые армии. Прибыли 5-я гвардейская армия с 31-м {109} танковым корпусом, и сюда же направлялась 4-я гвардейская армия (См.: История второй мировой войны 1939—1945. Т. 9. С. 91).

Бои на сандомирском плацдарме не затихали с начала форсирования Вислы. Их напряженность возрастала с каждым дном. Гитлеровцы применили в районе Оглендува новинку бронетанковой техники — танк Т-VI-В — «королевский тигр». Лобовая броня башни этого мастодонта достигала 180, а корпуса — 150 миллиметров. Однако борт корпуса оставался таким же, как и у «тигра», — 80 миллиметров. Весил танк 68 т, был малоподвижен. Но 88-мм пушка с начальной скоростью полета бронебойного снаряда 773 метра в секунду делала эту малоподвижную махину грозным оружием (См.: Великая Отечественная война 1941—1945: Энциклопедия. М., 1985. С. 704).

С «королевским тигром» успешно боролись СУ-152. Генерал-майор Григорьев распорядился придать каждой танковой бригаде по батарее СУ-152 367-го гвардейского тяжелого самоходного артиллерийского полка. «Королевский тигр» был уязвим со стороны бортов и для пушек Т-34. Командиры и политработники провели с личным составом разъяснительную работу, рассказали о способах борьбы с танком.

Вот как вспоминает первую встречу с «королевским тигром» механик-водитель СУ-152 гвардии техник-лейтенант П. Куликов.

«После дневного сражения кругом вроде бы все затихло. Но затишье длилось недолго. Едва солнце опустилось к горизонту, фашисты, подтянув резервы, открыли огонь из всех видов оружия по нашим позициям. Вдруг впереди метрах в восьмистах командир машины гвардии лейтенант Назаров увидел двигавшийся в нашем направлении огромный глиняного цвета пятнистый танк. Наблюдавший в прицел наводчик гвардии старшина Андрианов, поймав его в перекрестие, крикнул:
— Танк!
Назаров скомандовал:
— Огонь!

Осколочно-фугасный снаряд ударил по башне. Мгновенно был послан и бронебойный. И больше танк {110} не двинулся ни вперед, ни назад... Ночью разведчики-пехотинцы подобрались к сгоревшему танку и сказали, что это был «королевский тигр». Поутру наш экипаж похвалил командир батареи гвардии капитан Охрей:
— Вот так, товарищи, надо колотить все «тигры» — королевские они или нет. Молодцы!»

14 августа с 9 ч. противник возобновил наступление вслед за короткой, но мощной артподготовкой и налетами авиации. Главный удар приходился по частям 13-й гвардейской стрелковой дивизии. Его наносили три танковые и моторизованная дивизии. Особенно упорные бои развернулись за город Стопница, где со стороны Смогожува действовало до 80 танков с мотопехотой, и в полосе 118-й стрелковой дивизии 34-го гвардейского стрелкового корпуса, где наступали свыше 50 танков с мотопехотой. Врагу удалось потеснить части 13-й гвардейской стрелковой дивизии и вклиниться в оборону 118-й стрелковой дивизии.

Противник имел значительное превосходство в танках, и генерал-лейтенант А.С. Жадов ввел в сражение 31-й танковый корпус. 242-я танковая бригада полковника М.Е. Тимофеева (26 танков) и 100-я танковая бригада полковника И.П. Михайлова (25 танков) встали засадами, окопались в полосе обороны 13-й гвардейской стрелковой ДИВИЗИИ на рубеже Фаленцпн, Стопница, Борек. 237-я танковая бригада полковника А.Н. Петушкова и 65-я мотострелковая бригада полковника Героя Советского Союза М.Д. Сиянина остались в полосе обороны 118-й стрелковой дивизии.

Бой с танками и мотопехотой противника в районе Стопницы продолжался до темноты и вновь разгорелся с рассветом 15 августа. Здесь танкисты отразили семь настойчивых атак гитлеровцев. Враг нес большие потери, но, тем не менее, ему удалось прорваться на северную окраину Стопницы, а частью сил обойти ее с юга. К исходу 15 августа гитлеровцам удалось захватить этот населенный пункт. В сумерках под Стопницей догорали кострами 23 гитлеровских танка, чернели 19 искореженных орудий и минометов, 9 бронетранспортеров. На поле боя осталось около 700 солдат и офицеров протпвнпка. (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 21, л.14).

Наибольшего напряжения бои достигли 16 и 17 августа. Упорными атаками силами 30—40 танков и 2—3 {111} батальонов пехоты врагу удалось прорвать главную полосу обороны 13-й гвардейской стрелковой дивизии. В тяжелых схватках с превосходящими силами противника за село Печоноги и Малую Олесницу, которыми гитлеровцы овладели к исходу 17 августа, танковые бригады корпуса понесли большие потери. По решению командира корпуса 242-я танковая бригада передала 100-й танковой бригаде оставшиеся 8 танков, 160 стрелков и с 18 августа была отведена в тыл. В 100-й бригаде стало 13 танков и около 250 стрелков — меньше батальона.

237-я танковая бригада с батареями 367-го гвардейского тяжелого самоходного артиллерийского полка совместно с пехотой 118-й стрелковой дивизии отражала удары танков и мотопехоты у деревень Щеглина и Негословпце. В 22 ч. 16 августа гитлеровцы пытались обойти Щеглин с севера. Это обнаружили танкисты роты старшего лейтенанта Н.П. Котова. Освещая местность ракетами, они уничтожили 2 танка, свыше 30 солдат и офицеров.

На рассвете следующего дня танковый взвод лейтенанта В.А. Кузнецова, находившийся в засаде на южной окраине села Квасув, обнаружил разведку противника: три танка и три бронетранспортера с пехотой, двигавшихся на восток. Боевые машины врага шли правым бортом к засаде. До них было около 400 метров. Не торопясь, Кузнецов распределил цели. Выстрелы тридцатьчетверок прозвучали почти одновременно, гитлеровские танки загорелись. Следующими выстрелами были подбиты бронетранспортеры и рассеяна вражеская пехота.

Однако днем гитлеровцам удалось прорваться в стыке между 13-й гвардейской и 118-й стрелковыми дивизиями. Около 20 танков с мотопехотой, поддержанные огнем артиллерии и ударами авиации, устремились в направлении городов Щеглин и Малый Пацанув. 237-я танковая бригада (17 танков) с 367-м гвардейским тяжелым самоходным артиллерийским полком во взаимодействии с 398-м стрелковым полком 118-й стрелковой дивизии контратаковали противника и выбили его из Щеглина и Метели. Но от Клемпье на Малую Олесницу прорвалось свыше 50 танков с мотопехотой. Положение для 31-го танкового корпуса и стрелковых частей складывалось критическое. Генерал-майор В.Е. Григорьев выдвинул навстречу прорвавшемуся {112} противнику резерв — 1442-й самоходный артиллерийский полк и 753-й истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион.

Значительные потери вынудили гитлеровцев изменить боевой порядок. Впереди теперь наступала пехота. За ней в развернутом строю — тяжелые, затем средние танки, бронетранспортеры и штурмовые орудия. Видимо, преследовалась цель вскрыть систему огня советских войск и быстро подавить ее. Но и это «новшество» не принесло успеха фашистам. Мотопехота попадала под губительный ружейно-пулеметный и артиллерийский огонь стрелковых войск, а танки, бронетранспортеры и штурмовые орудия — под огонь танков, САУ и противотанковых пушек.

Батареи 1442-го самоходного артиллерийского полка (резерв командира корпуса) заняли позиции на высотах западнее Малой Олесницы, прикрывая важный узел дорог и сам город. Одна из этих батарей, которой командовал молодой коммунист старший лейтенант А.Д. Павлов, отличалась особой спаянностью, высоким мастерством личного состава. Командир самоходной установки лейтенант Н. Патюта славился в полку как самый опытный истребитель танков.

С утра 17 августа гитлеровцы предприняли на высоты первую атаку. За ней последовали вторая, третья... Лейтенант Патюта, подпустив танки на 200—300 м, первым снарядом попал «тигру» в борт. Тот загорелся. Затем удалось подбить еще «пантеру».

Командир батареи внимательно наблюдал за маневрами танков противника, указывал наиболее важные цели, менял позиции самоходок. Когда на одной из них выбыл из строя командир, командовать экипажем стал наводчик старший сержант Г. Пащенко.

Батарея старшего лейтенанта Павлова отразила в тот день шесть атак, уничтожила и подбила 29 гитлеровских танков. Три «пантеры» и «тигр» уничтожил экипаж самоходки командира батареи старшего лейтенанта Павлова. Попытка противника прорваться в стыке двух стрелковых дивизий была сорвана.
За образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом мужество и отвагу старшему лейтенанту Алексею Дмитриевичу Павлову было присвоено звание Героя Советского Союза. Все без исключения воины батареи были награждены орденами и медалями. {113}

Большую помощь войскам 5-й гвардейской армии оказала авиация. Только при отражении удара гитлеровцев 17 августа в районе Стопницы штурмовики сожгли 15 вражеских танков. Небо плацдарма надежно защищали истребители.

Перегруппировав ночью силы и средства, противник утром 18 августа атаковал из Печоногов силами до двух пехотных батальонов и 20 танков, в числе которых было 15 «тигров». Напряженный бой продолжался весь день. Огнем танков 100-й танковой бригады, 1442-го самоходного артиллерийского полка и артиллерии 32-го гвардейского стрелкового корпуса враг был остановлен. Войска корпуса вслед за ударами артиллерии и залпом 201-го гвардейского минометного дивизиона сами перешли в контратаку и во взаимодействии с частями 13-й гвардейской стрелковой дивизии отбросили гитлеровцев к Печоногам.

В тот же день 237-я танковая бригада с 367-м гвардейским тяжелым самоходным артиллерийским полком, удерживая рубеж Щеглин, высота 228,7, Малый Пацанув, отразили все попытки врага прорваться к Малой Олеснице.

В ходе четырехдневных боев гитлеровцам удалось прорвать главную полосу обороны 5-й гвардейской армии на узком участке и продвинуться в глубину до 8 километров. Достичь большего они были не в силах.

19 августа противник активных действий не вел. Советская воздушная разведка отметила частичный отвод его войск на запад, на исходные позиции. 5-я гвардейская армия воспользовалась этим и без промедления перешла в наступление. 31-й танковый корпус наносил удар в двух направлениях: от села Стжельце на Печоноги, Малую Стопницу силами 100-й танковой бригады и 1442-го самоходного артиллерийского полка ВО взаимодействии с частями 13-й гвардейской стрелковой дивизии и от Малого Пацанува на Метель, Мариамполь, Малую Стопницу силами 237-й танковой бригады и 367-го гвардейского тяжелого самоходного артиллерийского полка во взаимодействии с 15-й гвардейской стрелковой дивизией. Атаку войск активно поддерживали артиллерия и авиация.

Гитлеровцы упорно сопротивлялись. Рубежи, населенные пункты часто переходили из рук в руки. В одной из яростных схваток верность войсковому товариществу проявили воины 237-й танковой бригады. На {114} какой-то период танкам бригады пришлось временно оставить фольварк Хжанув. Когда стало темнеть, к танку, где механиком-водителем был старшина И.Е. Сюткин, пробралась девочка и, мешая польские и русские слова, стала горячо объяснять, показывая рукой на фольварк:
— Там русский летчик!.. Раненый... Еще живой!..

Перед рассветом 20 августа взвод танков лейтенанта Е. Федорова с десантом автоматчиков ворвался в Хжанув. Здесь под поваленным забором действительно прятался тяжело раненный капитан Марченко, командир штурмовика Ил-2, сбитого над селом Метель (ЦАМО, ф. 3886, оп. 1, д. 5, л. 22). Гитлеровцы опомнились и открыли огонь, когда летчик был на броне танка лейтенанта А. Пашкова, уходившего к Сендовице. Политработники позаботились, чтобы весть о поступке танкистов, спасших летчика, облетела весь корпус.

За два дня боев войска 5-й гвардейской армии, в том числе и 31-го танкового корпуса, отбросили противника в исходное положение. В ходе сражения 13—20 августа был отражен самый мощный удар врага, рассчитывавшего разгромить советские войска и ликвидировать сандомирский плацдарм.

После 20 августа бои на сандомирском плацдарме начали постепенно затухать. 31-й танковый корпус оставался в боевых порядках 32-го и 34-го гвардейских стрелковых корпусов, выставив засады танков и самоходок на танкоопасных направлениях.

Львовско-Сандомирская наступательная операция 1-го Украинского фронта завершилась. С 30 августа 5-я гвардейская армия перешла к обороне. К этому времени сандомирский плацдарм был расширен по фронту до 75 и в глубину до 55 километров.

Главным ее итогом стали тяжелое поражение группы армий «Северная Украина», полное освобождение западных областей Украины и юго-восточных районов Польши, форсирование Вислы и захват крупного плацдарма в районе Сандомира, имевшего огромное значеипе для последующих операций.

За полтора месяца 31-й танковый корпус прошел около 800 км, из них значительную часть с победными боями. В это время корпус входил в оперативное подчинение 3-й гвардейской танковой армии, 3-й и 5-й {115} гвардейских общевойсковых армий, дважды входил в состав 2-й конно-механизированной группы. Он уничтожил около 70,5 тысячи солдат и офицеров, свыше 180 танков и штурмовых орудий, более 300 орудий и минометов, свыше 200 автомашин, много другого оружия, техники, военного имущества. Было сбито 5 вражеских самолетов, захвачено около 4000 пленных (ЦАМО, ф. 3886, оп. 1, д. 5, л. 22).

Победа в боях достигнута благодаря мужеству и отваге воинов, четкому взаимодействию взводов, рот, батарей, батальонов, твердому управлению войсками.

Штаб корпуса, штабы соединений, частей и подразделений действовали умело, слаженно, в чем немалая заслуга начальника штаба корпуса полковника Н.К. Володина. Командир корпуса учитывал предложения полковника, прислушивался к обоснованным советам других офицеров. В свою очередь офицеры штаба, начальники служб были всегда в курсе замыслов командира. С особым вниманием генерал-майор Григорьев относился к офицерам оперативного (начальник подполковник М.Д. Зубков) и разведывательного (начальник подполковник С.А. Тагиров) отделов. Высокое мастерство в организации артиллерийского обеспечения и управлении огнем проявили командующий артиллерией корпуса полковник Т.В. Пришанов и его штаб (начальник подполковник Г.И. Хромченков).

Участие корпуса в Львовско-Сандомирской операции явилось новым испытанием боевого мастерства и моральных качеств его воинов. Они выдержали это испытание с честью. Командиры и штабы, политорганы, партийные и комсомольские организации проводили большую партийно-политическую, воспитательную работу. Она не прекращалась и в бою. Ее содержание строилось в зависимости от условий боевой обстановки.

Коммунисты и комсомольцы собирались накоротке, в передышке между боями, а то и ночью, когда затихала перестрелка. На собраниях обсуждались задачи коммунистов и комсомольцев в бою, сообщалось об особо отличившихся воинах, о событиях на других фронтах, работе тружеников тыла.

Политработники майоры Ф.А. Антонюк, П.И. Снегирев, капитаны В.Г. Стадник, К.М. Носкпн, И.Н. Перегин, Г.А. Дудник, Аскар Матюк, П.Н. Дорнев, старший лейтенант И.А. Зайцев и другие умели быстро {116} реагировать на перемены обстановки и в решающий момент словом и личным примером воодушевляли товарищей, сражались, не щадя своей жизни. В бою на сандомирском плацдарме пали смертью храбрых комсорг мотострелкового батальона 100-й танковой бригады сержант Ольга Татаринова, помощник начальника политотдела по работе с молодежью капитан А.Н. Чехлов и другие, всего около 200 коммунистов.

Лучшие воины корпуса, герои боев стремились связать свою судьбу с Коммунистической партией. В заявлениях они писали: «Хочу идти в бой коммунистом». За время боев вступили в партию 259 человек, кандидатами в члены партии — 353 человека. За отличные действия в бою орденами и медалями были награждены 850 членов и кандидатов в члены партии, 540 комсомольцев (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 21, л. 25).

Большой вклад в обеспечение боевых действий корпуса внесли ремонтники — люди высокой профессиональной выучки и опыта. В трудных условиях зачастую под артогнем и бомбежкой, они осуществляли ремонт и техническое обслуживание боевых машин. Поврежденные танки и самоходки эвакуировались в ремонтные подразделения, где получали вторую жизнь. Силами 210-й подвижной танковой ремонтной базы (начальник инженер-капитан И.И. Капочевский), приданных ремонтных бригад 53-го отдельного ремонтно-восстановительного батальона, а также частей, подразделений и экипажами было отремонтировано и введено в строй 533 танка и самоходные установки (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 21, л. 45). Некоторые поврежденные танки и самоходные артиллерийские установки восстанавливались неоднократно.

Успешно справились со своими задачами инженерные и саперные подразделения, радисты и телефонисты, личный состав служб материального снабжения.

День и ночь трудились врачи, фельдшера, медицинские сестры, санинструкторы под руководством корпусного врача майора медицинской службы Ш. Арганчеева. 231-й медико-санитарный батальон корпуса принял около 600 воинов, имевших ранения, контузии. Из них 365 человек, получив первую помощь, эвакуировались в армейские госпитали, 139 бойцов и командиров после лечения возвращены в строй. В полевых условиях {117} было сделано 389 операций, 78 переливаний крови (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 21, л. 45).

31-й танковый корпус, выведенный в резерв, 1 сентября расположился в лесах в районе города Сташув, имея 29 танков и 19 самоходных установок. Здесь соединения и части корпуса отрыли землянки для личного состава, приступили к боевой и политической подготовке, занялись ремонтом боевой техники, вооружения, автотранспорта. Одновременно шло наращивание сил корпуса. От 1-й гвардейской танковой армии получили 71 танк Т-34. Вскоре в штаты корпуса влился 269-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк подполковника В.Я. Шевченко, имевший 20 пушек. Прибыла тысяча стрелков из запасного полка, что позволило укомплектовать до штата 65-ю мотострелковую бригаду и мотострелковые батальоны в танковых бригадах (ЦАМО, ф. 3421, оп. 1, д. 23, л. 1).

6 сентября поступило радостное известие о том, что приказом Верховного Главнокомандующего от 1 сентября 1944 года 31-му танковому корпусу, отличившемуся в боях при форсировании реки Вислы и удержании сандомирского плацдарма, присвоено почетное наименование «Висленский». По случаю торжественного события в соединениях и частях корпуса состоялись митинги.

В ходе Львовско-Сандомирской операции корпус обогатился новым опытом ведения маневренных действий, форсирования крупной водной преграды, отражения ударов сильных танковых группировок врага. Родина высоко оценила боевые дела корпуса: 1798 воинов были награждены орденами и медалями, а старший лейтенант Александр Галактионович Анчугов, лейтенанты Михаил Захарович Петров, Алексей Дмитриевич Павлов и механик-водитель старшина Николай Павлович Богатов удостоились звания Героя Советского Союза.

   Оглавление